|
| | | | Проблемы современной экономики, N 3 (27), 2008 | | | | РАЗВИТИЕ МЕЖГОСУДАРСТВЕННОЙ ИНТЕГРАЦИИ В СНГ И ЕврАзЭС | | | Московкин В. М.
профессор кафедры мировой экономики Белгородского государственного университета,
доктор географических наук
Раковская-Самойлова А. Х.
проректор Международного славянского университета (г. Харьков)
Федирко Л. А.
ассистент кафедры управления персоналом Белгородского государственного университета
| |
| | | | | В работе предлагается создание государственного инновационного фонда, главными источниками наполнения которого будут отчисления от оборота ресурсоемких отраслей промышленности и налоги на продажи товаров и услуг, подрывающих качество человеческих ресурсов. На основе анализа опыта инновационной политики ЕС предложены меры по стимулированию инновационной деятельности. Показано, что из стран СНГ наиболее подготовленными к проведению согласованной инновационной политики являются страны ЕврАзЭC, которые приняли рекомендации по гармонизации своих законодательств в сфере инновационной деятельности | | Ключевые слова: инновационная политика, инновационная практика, инновационный фонд, инновационное табло, страны СНГ, страны ЕврАзЭС, страны ЕС |
В условиях глобализации, и, следовательно, ужесточения международной конкуренции у многих стран, за исключением самодостаточных, экономически сильных государств и объединений (США, ЕС, Япония, Китай и др.), а также малых стран с мощными наукоемкими сферами производства и услуг (Финляндия, Швеция, Дания, Норвегия, Израиль и др.), с каждым годом уменьшаются шансы успешно конкурировать на мировых рынках.
Выходом из этой ситуации для стран с низкой конкурентоспособностью является интеграция с равными по уровню развития государствами (мировой опыт показывает, что интеграция слаборазвитых стран с развитыми только закрепляет отсталость первых) и переход на инновационный путь развития. Условием такого перехода является согласованная участниками организации общая инновационная политика и унифицированное инновационное законодательство, основанное на лучшей мировой инновационной практике. Это тот путь, по которому пошел ЕС, столкнувшись с жесткой конкуренцией со стороны США и Японии. На такой же путь должны встать и страны СНГ. Очевидно, что после вступления этих стран в ВТО, любой другой, не инновационный путь развития, обрекает их на безнадежное отставание. Здесь не нужно придумывать какой-то свой инновационный путь развития, а необходимо взять лучшее, что имеется в зарубежной инновационной практике, как это делают страны ЕС, которые ввели у себя процедуры обмена инновационной практикой и идентификации лучшей из них. При этом часто лучшей является не собственно европейская, а, например, американская или израильская инновационная практика [1–4].
Не предлагая каких-либо наднациональных инновационных организационных структур, механизмов и программ, как это имеет место в ЕС, изложим некоторые концептуальные положения по развитию согласованной инновационной деятельности стран СНГ. Прежде всего, необходимо определить истоки ее финансирования и механизм аккумулирования средств из этих источников, идущих на поддержку этой деятельности, в одном месте. Речь идет о создании государственного инновационного фонда, а также государственной инновационной компании, которая бы управляла средствами этого фонда, направляя и регулируя поддержку инновационных проектов на конкурсной основе. Попытка реализации такого подхода была предпринята на Украине, но практически механизм не функционировал, так как не были четко определены источники финансирования или эти источники оказались неэффективными.
Представляется обоснованным, что с учетом специфики развития стран СНГ можно выделить два эффективных источника наполнения Инновационного фонда:
Отчисления от оборота ресурсоемких отраслей промышленности, функционирование которых в обычном режиме приводит к истощению природных ресурсов, деградации окружающей среды и только откладывает на неопределенное время переход на инновационный и экологически безопасный (устойчивый, самоподдерживающийся) путь развития, а также от оборота спекулятивных секторов экономики (фондовый рынок, рынок недвижимости и др.);
Налоги на продажи товаров и услуг, подрывающих качество человеческих ресурсов, которое является фундаментом для инновационного пути развития и важным фактором конкурентоспособности наций в условиях глобализации и формирования обществ, основанных на знаниях.
В первом случае – это отчисления от оборотов нефтегазового, горнодобывающего, металлургического, топливно-энергетического, лесного и рыбного секторов промышленности, фондовых бирж, риэлтерских компаний и др., во втором – это налоги на продажи и рекламу алкоголя и пива, сигарет, «желтой прессы» и видеопродукции, услуг увеселительных заведений и часть сборов от развлекательных массовых зрелищ.
В обоих случаях необходимо более точно идентифицировать перечни рентабельных ресурсоемких отраслей промышленности и спекулятивных секторов экономики, а также высокодоходных товаров и услуг, подрывающих качество человеческих ресурсов. Необходимо определить дифференцированные нормы отчисления от оборота и ставки налога на продажи и рекламу. Все это должно быть увязано с налоговым законодательством (кодексом), которое, в свою очередь, должно быть трансформировано таким образом, чтобы стимулировать инновационную деятельность.
Эти же цели могут достигаться и дополнительным трансформированием таможенного законодательства с помощью введения больших пошлин на экспорт сырьевых ресурсов и продукцию низкой степени переработки, а также на импорт товаров и услуг, подрывающих качество человеческих ресурсов с одновременным снижением экспортных и импортных пошлин на наукоемкую продукцию.
К ресурсоемким отраслям промышленности следует также отнести низкое и среднетехнологичное машиностроение, которое потребляет много ресурсов металлургической промышленности и вносит огромный вклад в глобальное загрязнение окружающей среды и изменение климата (воздействие на окружающую среду самих машиностроительных предприятий и производимых ими транспортных средств).
О возможной эффективности действий в указанных направлениях свидетельствует опыт стран ЕС. В ближайшее время Еврокомиссия на законодательном уровне планирует ввести новые требования к автомобильным выбросам СО2, снизив их к 2012 г. в среднем до 120 грамм на один километр (г/км). В 2004 г. этот показатель составлял 163 г/км. Это будет относиться ко всем новым автомобилям, продаваемым в 27-ми странах ЕС [5].
В среднесрочной перспективе предполагается снизить выбросы СО2 для новых автомобилей до 95 г/км (к 2020 г.). При этом исследовательские приоритеты, поддерживаемые Еврокомиссией, состоят в развитии экологически чистых транспортных средств, видов топлива, безопасных автотранспортных систем и дорог. Автомобильная индустрия ЕС планирует инвестировать для вышеуказанных целей 20 млрд евро в год в исследования и разработки (или 5 % от оборота), становясь одним из самых крупных в Европе инвестором в промышленные НИОКР [5].
Рассматривая второй случай наполнения Инновационного фонда, интересен пример Италии, когда бюджетные государственные ограничения подвинули правительство этой страны ввести в 2003 г. налог на продажу сигарет с использованием результирующего дохода для финансирования научных исследований в университетах и исследовательских центрах [6].
Естественно, что помимо централизованного государственного инновационного фонда в регионах могут создаваться партнерские частно-государственные инновационно-инвестиционные и венчурные фонды.
Определив основные источники наполнения Инновационного фонда, можно переходить к идентификации наиболее важных мер, направленных на стимулирование инновационной деятельности. В работе [4] нами были идентифицированы три такие меры, которые, на наш взгляд, наилучшим образом подходят для поставленной цели, так как они опираются на лучшую европейскую инновационную практику и легко поддаются адаптации. Речь идет о двух прямых и одной косвенной мере поддержки инновационной деятельности. Прокомментируем их по порядку.
1. Механизм поддержки малого инновационного бизнеса, который был первоначально предложен в США (US Small Business Innovation Research Programme, SBIR-программа) и показал там свою огромную эффективность. Затем он был заимствован англичанами (Small Business Research Initiative, SBRI), а позже рекомендован ЕС для использования во всех их странах, так как был идентифицирован в качестве лучшей инновационной практики в своей категории мер [1]. Суть этой меры состоит в том, что правительственные департаменты и исследовательские советы берут на себя обязательство предоставлять до 2,5 % от своих бюджетов на исследовательские нужды малого бизнеса. Отметим, что причина запуска этой программы в США в 1982 г. лежала в экономическом кризисе конца 70-х начала 80-х годов ХХ века, а сейчас она является крупнейшей американской партнерской программой с ежегодным бюджетом в 1,3 млрд долларов США. В ней участвуют десять федеральных агентств (для сравнения отметим, что первоначальный объем финансирования британской SBRI в 2003 г. составлял всего 74 млн евро). В этой связи член Европейского исследовательского консультативного совета (European Research Advisory Board, EURAB) Дженс Роструб-Нильсен (Jens Rostrub-Nilsen), озвучивая рекомендации EURAB для Еврокомиссии заявил, что «если мы не можем установить такую систему у себя, тогда, возможно, это является одной из причин, почему мы имеем слабое экономическое исполнение» [2]. Чарльз Веснер (Charles Wessner) из Национального Исследовательского Совета США (US National Research Council), который провел большую работу по оценке SBIR-программы, полагает, что европейцам необходимо выделять некоторые средства для поддержки независимых технологических фирм, но не взамен существующих мультипартнерских (сетевых) проектов. Он отмечает, что «предпринимательство – это не только командные усилия, и что, фокусируя свое внимание на индивидуальных фирмах, SBIR действует как катализатор предпринимательской инициативы» [2].
В нашем случае следует предположить, что часть средств из вышеуказанных источников зачисляется на счета наукоемких министерств и ведомств, национальных академий наук и потом через Инновационный фонд на конкурсной основе направляется на поддержку малого инновационного бизнеса. В этот механизм можно, например, интегрировать механизм программы «СТАРТ» (Россия) с ее процедурами мониторинга и экспертной оценки заявок и функционирующих проектов.
2. Программа технологических инкубаторов была первоначально предложена в Израиле, имела там большой успех, была принята в Италии и идентифицирована в качестве лучшей европейской инновационной практики в своей категории мер [1, 4]. В наших условиях эта программа, как и предыдущий механизм, может финансироваться за счет средств Инновационного фонда с выделением инкубационного гранта (для поддержки отобранных проектов) и гранта для администрирования инкубатора. Также как и в израильской инкубационной программе, новый продукт должен быть произведен на родине и государству должен быть возвращен объем первоначального инкубационного гранта через роялти от продаж, согласно правил управляющего комитета технологических инкубаторов. Последний назначается администрирующим эту программу министерством (например, Минпромразвитием или Минпромполитикой), а технологические инкубаторы функционируют как государственные трасты (или близкие к ним формы хозяйственной деятельности согласно законодательству стран СНГ), управляя инкубационными проектами. На наш взгляд, российская схема региональных бизнес-инкубаторов должна быть трансформирована к вышеописанной, так как без прямой поддержки инновационных проектов (через конкурс таких проектов) и частно-государственного партнерства (в израильской схеме провайдеры венчурного капитала могут иметь до 20 % собственности создаваемой компании), она неэффективна.
3. Схемы налоговых скидок на промышленные НИОКР и инновационную деятельность (косвенная мера стимулирования инновационной деятельности) эффективно действуют в США, Японии и в Европе. Лучшие из таких европейских мер – австрийская и испанская схемы – были идентифицированы в 2002 г. в рамках Trend Chart проекта по инновациям в Европе [3]. Испанская схема была адаптирована нами для условий украинской инновационной среды и детально рассмотрена в работе [4]. Здесь только добавим, что при введении этой меры на законодательном уровне необходимо определить соответствие типов инновационной деятельности с определениями, их типов, прописанными в руководстве OSLO (OSLO Manual), и обосновать критерии, по которым расходы действительно направляются в сферу инновационной деятельности (например, в австрийской инновационной налоговой мере, инновация, основанная на патенте или приводящая к нему, не требует подтверждения своей инновационности и экономической значимости [3, 4]).
Следует с удовлетворением отметить, что Россия, по-видимому, первая из стран СНГ приступила к разработке законопроекта об инновационных налоговых льготах, в котором усилия разработчиков (Минфин России) сосредоточены на идентификации инновационной деятельности с целью строгого определения границ применения инновационных налоговых льгот (скидок).
Все три вышеуказанные меры следует вводить на законодательном уровне, как это осуществляется за рубежом. Дополнительно к ним предложим четвертую меру стимулирования инновационной деятельности (прямая мера) – конкурс кластерных инициатив. Опыт зарубежных стран, включая Казахстан, свидетельствует об эффективности этой меры. Предложим следующий возможный механизм запуска и функционирования этой схемы. Из Инновационного фонда выделяются трехлетние гранты на поддержку лучших инновационных проектов региональных и межрегиональных кластеров. Поддерживаются первоначально сформировавшиеся кластеры, создавшие совет кластера и рабочие группы. Советом кластера в конкурсный комитет подается заявка, в которой излагается концепция конструируемого кластера с приближенными оценками социально-экономического эффекта от его будущей деятельности и предварительной кластерной схемой. В конкурсный комитет входят представители центральных и региональных властей, науки, высшего образования, бизнеса и общественных организаций.
Финансирование выделяется в несколько этапов. Победители первого этапа получают грант на 1–1,5 года для детального аналитического обоснования проектируемого кластера с проведением необходимых расчетов, SWOT-анализа, разработкой детальной кластерной схемы и др. Победители второго этапа конкурса получают грант на развитие кластерной политики, проведение семинаров по обмену опытом, презентаций кластера. Они же на третьем этапе получают небольшой грант на создание (или развитие) онлайнового портала кластера, что в дальнейшем позволит создать онлайновую сеть лучших кластеров, поддержанных в рамках рассмотренной схемы. Данная схема может администрироваться министерством, отвечающим за экономическое развитие территорий (Минрегионразвития, Минэкономики).
Еще две прямые меры могут быть введены, но уже не на основе использования метода экспертных оценок, а на основе объективных данных инновационной статистики. Речь идет о запуске механизмов, основанных на региональном и секторальном инновационном табло, концепции которых впервые были разработаны в ЕС, в рамках развития Лиссабонской стратегии по созданию самой динамичной и конкурентоспособной экономики в мире, основанной на знаниях (точнее в рамках Trend Chart проекта по инновациям в Европе).
В первом случае вводится некоторая совокупность частных индикаторов инновационного развития регионов, на основе которых определяется интегральный показатель регионального инновационного исполнения. Объявляется регулярный конкурс на лучшее региональное инновационное исполнение (regional innovation performance). Первые три региона по значениям вышеуказанного интегрального показателя получают субсидии на инновационное развитие своих территорий, и они сами решают, какие составляющие этого инновационного развития должны быть поддержаны. Эту меру может администрировать Минрегионразвития. Во втором случае вводится аналогичная совокупность частных индикаторов инновационного развития секторов экономики, на основе которых вводится и рассчитывается интегральный показатель секторального инновационного исполнения (sectoral innovation performance). Как и в предыдущем случае объявляется аналогичный конкурс, по результатам которого три лучшие отрасли получают субсидии на свое инновационное развитие, и они также сами решают, какие составляющие этого развития должны быть поддержаны в первую очередь. В обоих случаях это легко определяется на основе анализа частных индикаторов инновационного исполнения (на сколько их развитие ниже среднерегионального или среднесекторального уровней).
В качестве частных индикаторов, например, для секторального инновационного табло могут быть предложены: расходы на НИОКР в процентах от ВВП созданного в данном секторе экономики; тоже для инновационных расходов в целом; количество специалистов с высшим образованием в процентах от общего числа занятых в секторе; количество полученных патентов на сто человек занятых в НИОКР и инновационной деятельности; объем секторально- университетских связей в процентах от общих расходов на инновационную деятельность в секторе (сюда также можно добавить сотрудничество с научно-исследовательскими организациями); показатель охвата онлайновым доступом и др. Полагаем, что такое табло целесообразно создавать отдельно для отраслей промышленности и секторов услуг. Эту меру может администрировать Минпромполитики.
Естественно, что два вышерассмотренных инновационных табло будут являться основой для процедур регионального и секторального инновационного бенчмаркинга, финансовая поддержка которых должна осуществляться из средств Инновационного фонда.
В этой связи важно отметить, что в марте 2007 г. Генеральный директорат Еврокомиссии по предприятиям и промышленности опубликовал предварительную информацию о предстоящих тендерах по развитию Европейского инновационного табло для версий 2008 и 2009 гг. Предполагается, что секторальное табло будет подготавливаться на ежегодной основе, а региональное будет публиковаться через год. Эти табло будут свободно доступны в Интернете через Pro Inno Web сайт. Оценочная сумма контракта, не включая НДС, составит 500 тыс. евро [7].
Итак, нами предложен комплекс мер по стимулированию инновационной деятельности, которые могут использоваться полностью или частично (в разном сочетании) в зависимости от готовности инновационного менеджмента их воспринять и от уровня наполнения Инновационного фонда. Естественно, что этот перечень мер может быть продолжен, например, за счет широко распространенных в ЕС и во всем мире венчурных схем и патентных инициатив. Кстати отметим, что созданная в 2006 г. Российская венчурная компания вошла в перечень мер Trend Chart проекта по инновациям в Европе под номером RU15 с общим двухлетним бюджетом в 434,8 млн евро (http://www.proinno-europe.ru).
В заключение отметим, что из стран СНГ наиболее подготовленными к ведению согласованной инновационной политики оказались страны ЕврАзЭC, которые в ноябре 2006 г. приняли рекомендации по гармонизации законодательства государств-членов этой организации в сфере инноваций и инновационной деятельности, в рамках которых планируется разработка Концепции создания единого научного и инновационного пространства ЕврАзЭC и Евразийской инновационной политики [8]. |
| |
|
|
