|
| | | | Проблемы современной экономики, N 1 (37), 2011 | | | | НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ | | | Чернова Е. Г.
проректор Санкт-Петербургского государственного университета,
доктор экономических наук
| |
| | | | | В статье дано определение механизма интеграции хозяйственных образований, раскрыто содержание методологии анализа его элементов. Проанализирована зарубежная и российская практика его формировании в отраслях промышленности. Дана оценка влияния последствий хозяйственной интеграции на изменение характера конкуренции | | Ключевые слова: хозяйственные образования, методология механизма интеграции, характер конкуренции |
Механизм интеграции хозяйственных образований представляет собой совокупность форм и методов, с помощью которых участники интеграции, руководствуясь собственными интересами или воздействием регуляторов рынка, осуществляют консолидацию, и адаптируются к изменению внешней среды. Этот механизм определяет содержание интеграции, очередность и процедуру ее проведения, организационно-экономические формы, а, в конечном счете, ее эффект.
В индустриальной экономике этот эффект заключался в максимизации текущей прибыли микроэкономических субъектов за счет увеличения разрыва между ценой реализуемых товаров и услуг и используемых при их производстве материальных и трудовых ресурсов. В инновационной экономике средства производства и товарная масса быстро морально стареют, обесцениваются, выводятся из оборота, заменяются новыми. Инновационная деятельность имеет своей целью и результатом воспроизводство благ, обладающих новизной. Рынок как совокупность разрозненных разовых сделок по отчуждению и присвоению активов превращается в систему глобальных технологических цепочек, долгосрочных контрактов, многосторонних кредитно-финансовых отношений по передаче, аренде, концессии и других форм заимствования прав собственности. Расходы на фундаментальные и значительную часть прикладных НИР, несет государство.
Инновационная деятельность как особая самовоспроизводящаяся система экономических отношений между хозяйственными образованиями по поводу создания, распространения, потребления и замены нововведений не сводится к максимизации прибыли, приходится учитывать социальные и экологические издержки и результаты, издержки входа на рынок и выхода из него, подачи исков и судебных разбирательств и т.д.
К числу методологических аспектов развития механизма интеграции хозяйственных образований можно отнести:
— выбор между классической рыночной и либертарианской либо институциональной и дирижистской концепцией указанного механизма;
— обоснование роли государства в интеграционном механизме;
— определение путей развития конкуренции и контрактных отношений в постиндустриальной экономике;
— выявление наиболее рациональных форм соединения науки и производства;
— обоснование форм проявления эффекта интеграции хозяйственных образований в новой информационной системе.
Дадим краткую характеристику этих аспектов.
Классическая экономическая теория со времен А. Смита исходит из того, что «невидимая рука» обеспечивает полную занятость и быстро преодолевает кризис, если внешние силы, прежде всего вмешательство государства, нарушают работу рынка. В работах М. Фридмена и других экономистов чикагской школы развита теория адаптивных ожиданий, реального делового цикла, информационной эффективности рынка, представленная в математических моделях и формулах.
Эти модели исходят из того, что фирмы, получающие одинаковую информацию о ценах, спросе и предложении, одинаково на нее реагируют, стремясь увеличить отношение чистой прибыли к средней стоимости активов (Return of new Assets-ROA). Модель Артура Д. Литтла устанавливает зависимость между стадией жизненного цикла продукта (бизнес-направления) и размером инвестиций (капитализации прибыли). Интеграция способствует формированию бизнес-портфеля из продуктов, находящихся на разных стадиях жизненного цикла, при положительном денежном потоке *.
Предлагается более 25 вариантов стратегии с учетом множества *. При определении перспектив интеграции учитывается темп роста рынка, особенности конкуренции, этап жизненного цикла, лояльность покупателей к бренду, развитие технологии, диверсификация производства, барьеры входа на рынок, стабильность рыночной доли фирмы. Все это находит отражение в сложных формулах, например, модели Direct Policy Matrix (матрица целенаправленного управления).
Либертарианцы, в т.ч. и в России, выступают за полную свободу рыночных сил в процессе интеграции фирм с ориентацией на максимум прибыли. Руководитель Центра стратегических исследований Института экономики РАН И.Смородинская * полагает, что рынок сам создаст оптимальную структуру в ходе конкурентного взаимодействия, перезагрузка глобальной матрицы сделает ненужными вертикально интегрированные компании и государственный выбор инвестиционных приоритетов. Их место займут международные кластеры, действующие поверх государственных и административных региональных границ, в которых российские компании могут претендовать лишь на поставку отдельных узлов и деталей для зарубежных ТНК.
Классическая рыночная теория адекватно отражает реалии индустриальной экономики и совершенной ценовой конкуренции тысяч однотипных фирм. Современная институциональная теория рассматривает мезоэкономические хозяйственные образования как уникальные субъекты со специфическими, преимущественно неценовыми конкурентными преимуществами и в значительной мере неторгуемыми интеллектуальными ресурсами. Они разрабатывают свои стратегии создания добавленной стоимости, которые конкуренты не могут копировать. Согласно принципу дополнительности, предложенному Н. Бором для сопоставления квантовой и волновой механики, классическая и институциональная теории не противоречат друг другу, а отражают разные этапы развития экономики, разные стороны действительности. Классическая концепция и ее модели непригодны для анализа и прогнозирования современных интеграционных процессов * *.
По мнению ряда американских экономистов концепция эффективности чисто рыночного регулирования (efficient market hypothesis), на базе которой США пытались сохранить свои позиции в мировой экономике и высокий уровень потребления за счет растущего внешнего долга и бюджетного дефицита, рынка деривативов и секьютеризации необеспеченных кредитов, стала мифом *.
Уже в 2002–2007 гг., по данным исследования Pew Research Centre, доля респондентов, выступающих за свободный рынок сократилась во Франции, ФРГ и США (рис.1.), хотя в России, Индии, Китае она увеличилась. В США в 1986–2009 гг. доля считавших государственное регулирование избыточным сократилась с 40 до 28%, а недостаточным — выросла с 23 до 40% *. 49% сочли вполне, а 20% — в значительной степени оправданным вмешательство государства в судьбу Дж. Моторс и других промышленных и медицинских компаний и только 13% с этим совершенно не согласны *. | | |  | | Рис.1. Доля респондентов в различных странах, уверенных в преимуществах свободного рынка в 2002 и 2007 гг. (%) |
Государство — институт, создающий набор правил, регулирующих поведение хозяйственных субъектов и граждан, и обладающий монопольным правом силой принуждать к исполнению этих правил применительно к интеграции хозяйственных образований.
В США доля государственных расходов в ВВП в 2007–2010 гг. выросла с 20 до 35% федерального бюджета. Несмотря на споры в ВТО, и США, и страны ЕС продолжают в невиданных для России размерах поддерживать свой агрокомплекс. По данным ЕС, США уже 20 лет предоставляют субсидии Boeing, в 2004–2006 гг. они составили 5 млрд долл., а к 2024 г. достигнут 23,7 млрд. Это позволило освоить выпуск нового самолёта Dreamliner и нанесло убыток Airbus 27 млрд долл. По данным же США, именно ЕС нарушило правила конкуренции, направив Airbus за последние десятилетия 205 млрд долл. субсидий.
Государственное воздействие на процесс консолидации экономики включает также антимонопольное регулирование, поддержку равных условий конкуренции, прав миноритарных акционеров. ЕС оштрафовало корпорацию ThyssenKrupp на 669 млн евро (2007 г.), Saint-Globain (Франция) на 1249 млн (2008 г.), Intel — на 1060 (2009 г.), Microsoft — на 693 (2004 г.), 1253 (2008 г.), а в 2009 г. — ещё на 900 млн евро за нарушение закона, обязывающего раскрывать конкурентам информацию о своих продуктах, в т.ч. офисных пакетах, и не взимать за это плату. Таким образом, ограничивается не интеграция хозяйственных образований, а её использование для создания технологической и иной монополии. В ряде случаев Еврокомиссия прямо запрещала слияния и поглощения, способные монополизировать рынки, например, телекоммуникаций (WorldCom/Sprint, 2000 г.), авиатехники (Gen.Electric/Honeywell, 2001 г.), электротехнического (Schneider/Legrand, 2001 г.) и упаковочного оборудования (Tetra Laval/Sidel, 2001 г.) — см. рис.2. | | |  | | Рис.2. Число интеграционных сделок, блокированных Еврокомиссией в 1991–2009 гг. |
В 2009–2010 гг. в США приняты законы, ограничивающие операции компаний в оффшорных зонах и уходящих от налогов с помощью зарубежных банковских счетов. Не разрешается создание рабочих мест в других странах без уплаты части налогов и финансирования развития в США.
Для России эти проблемы весьма актуальны. По данным ФАС, 1/3 заявок на покупку стратегических активов исходит из оффшоров, где компании регистрируются по упрощённой схеме, платят минимальный налог на прибыль и дивиденды, не раскрывают своих бенефициаров и другую финансовую информацию. Их инвестиции считаются иностранными, даже если собственники — российские граждане. Эти инвестиции не приносят передовых технологий.
Большой ущерб реальной интеграции наносит коммерциализация правоохранительной деятельности, когда арест успешного предпринимателя используется для захвата его компании. Реформа механизма правоприменения в хозяйственных спорах требует повышения роли независимого арбитража и бизнес-ассоциаций, сокращения издержек участия в разбирательствах, компенсации ущерба, понесенного заявителем от действий недобросовестных конкурентов и чиновников, открытого и гласного мониторинга слияний, поглощений, процедуры банкротств и т.д.
Система корпоративного права, регулирующая процесс интеграции хозяйственных образований, включает также нормы и правила, установленные самой корпорацией как часть её организационной культуры *, *. Эта проблема исследована в ряде зарубежных монографий *.
В работах П. Кругмана и других представителей институциональной теории доказано, что бюджетная поддержка эффективной консолидации не мешает частным инвестициям, не увеличивает цену кредита, но способствует экономическому росту.
Стратегия консолидации позволяет выбрать вариант распределения ресурсов, соответствующий долгосрочным целям развития и определяющий «масштабы, уровень специализации, диверсификации или интеграции бизнеса, его организационную структуру» *. Стратегическое планирование представляет собой «область определения стратегии в предметно-прикладном пространстве *, соотносит масштабы фирмы, степень её интеграции и диверсификации с характеристикой экономического пространства, в котором фирма функционирует (тип рынка, уровень конкуренции и т.д.).
Реализации этих идей в России препятствует, как справедливо отметил Р. Гринберг, приверженность власти философии рыночного фундаментализма, согласно которой рынок сам всё отрегулирует (Ведомости, 01.07.2009), а также высокий уровень коррупции. Системная коррупция связана с теневой и криминальной экономикой, неконтролируемым оборотом наличности. По оценке Росфинмониторинга, доля «грязных денег» составляет в России 40–50% всего денежного оборота. Контрольные функции в России, по оценке С. Степашина, выполняет 10 млн чел., но они дублируют друг друга и лишь дезорганизуют бизнес.
Следует отметить, что модели консолидации, приводимые во многих российских учебниках, исходят из концепций рыночного фундаментализма 60–70-х гг. Это относится к модели «доля-рост» Boston Consulting Group (1964 г.) и модели максимизации совокупной прибыли на основе интеграции капитала по различным продуктовым линиям, которая была разработана General Electric и Mc Kinsey в 70-х гг. Эти детерминистские модели, основанные на обработке большого статистического материала, внесли много нового в понимание стратегии интеграции. Но они исходили из прежней методологии рационального поведения экономических субъектов в ответ на полную и достоверную рыночную информацию. Между тем, закономерности эволюции различных секторов экономики существенно различаются. Сложно-системное мышление * и поведение тысяч экономических субъектов непредсказуемо, получаемая ими информация несравнима и ненадёжна. Неполное описание нерегулярно наблюдаемых объектов порождает псевдомодели, которые, несмотря на обильный математический аппарат, нельзя признать обобщающими *.
Современная институциональная теория исходит из неоднородности экономической организации общества и отказывается от конкурентно-индивидуалистической парадигмы, концепции «атомистической конкуренции». Постиндустриальное развитие предполагает переход к новой системе присвоения и экономике сотрудничества как системе коллективного производства и обмена деятельностью *.
Важнейшим следствием интеграции хозяйственных образований является изменение характера конкуренции. В последние годы этой проблеме был посвящён ряд зарубежных монографий *. В них выделяются следующие проблемы:
1. Переход от регионально-национальной к глобальной конкуренции, в которой участвуют ТНК на рынке конечной продукции и другие фирмы в качестве субпоставщиков и субконтракторов.
2. Воздействие интеграции хозяйственных образований на несовершенную конкуренцию с учётом экологических моделей, олигопольную конкуренцию при резких колебаниях спроса и монопольную конкуренцию.
3. Моделирование воздействия глобальной конкуренции на экономический рост на основе концепции Й. Шумпетера и других макроэкономических моделей и анализа динамики производительности труда.
4. Развитие государственного антимонопольного и конкурентного регулирования в ЕС, Японии и других странах, направленного на повышение национальной конкурентоспособности, борьбу с нечестной конкуренцией, развитие инновационной экономики, оптимальное сочетание рыночной инициативы и государственного регулирования.
5. Переход к неценовой конкуренции на основе развития брендов, патентной стратегии, сотрудничества крупного, среднего и малого бизнеса.
6. Конкурентная стратегия Китая и других стран с переходной экономикой, ориентированная на демонополизацию, развитие государственно-частного партнёрства, интеллектуальной собственности, альянсов с зарубежными компаниями (alliance management).
В методологической разработке нуждается выбор форм соединения науки с производством в процессе интеграции хозяйственных образований. Экономическая наука должна анализировать изменения не только в капитале, ресурсах и формах организации производства, но и в технологиях. Й. Шумпетер одним из первых показал ключевую роль нововведений в развитии экономики. Создаваемая в результате интеграции экономическая система обречена на гибель, если не следует технологическим императивам, не создаёт более благоприятные условия для создания и использования технических и организационных нововведений. НТП следует рассматривать и как причину, и как следствие преобразований в экономике.
Новый Кондратьевский цикл, связанный с развитием нанотехнологий как универсальной интегрирующей области знаний и базы для наноиндустрии как нового сектора экономики приведёт к коренному изменению соотношения крупного, среднего и малого бизнеса. Место гигантских заводов и транспортных систем займут небольшие предприятия, которые не нуждаются в поставках больших объёмов минерального сырья и крупногабаритных агрегатах. Их издержки будут состоять в основном в плате за использование технологических алгоритмов, электроэнергии, эксплуатацию высокотехнологичных аппаратов, расходах на маркетинг и упаковку.
Создание новой технологической базы нельзя отдавать на волю рынка. Интеграционные образования должны включать структуры, способные разрабатывать нововведения или, по крайней мере, осваивать новые продукты, технологии и методы организации производства, покупая или копируя интеллектуальную собственность внешних разработчиков.
Исследования проф. Виккерса (Оксфордский университет, Англия) показали, что развитие глобальных слияний и сетевых структур усиливает конкурентное значение прав интеллектуальной собственности, способности генерировать новые продукты и другие инновации *0.
Коренная модернизация российской экономики требует создания системы интерактивного стратегического планирования, активной закупки передовых зарубежных технологий, стимулирования сбережений и их превращения в инвестиции *, а также интеграции хозяйственных образований с учётом специфики различных рынков. Для уменьшения рыночной неопределённости и стабилизации экономической системы нужна институциональная эволюция нынешней семейно-клановой модели интеграции на базе научно-производственной интеграции, развития прав собственности на продукты и результаты инновационного процесса при государственном стимулировании, контроле и участии в формировании инновационной системы. | |
|
