|
| | | | Проблемы современной экономики, N 2 (50), 2014 | | | | ВОПРОСЫ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ. МАКРОЭКОНОМИКА | | | Лякин А. Н.
заведующий кафедрой экономической теории и экономической политики
Санкт-Петербургского государственного университета,
доктор экономических наук, профессор
| |
| | | | | В статье анализируются причины замедления темпов роста российской экономики. Последовательно рассматриваются гипотезы, объясняющие снижение роста российской экономики: неблагоприятная мировая экономическая конъюнктура, инвестиционная пауза, ловушка среднего дохода, рестриктивная политика, проводимая Банком России и министерством финансов. Показаны слабости каждого из этих подходов в объяснении протекающих процессов. Обосновывается необходимость реиндустриализации для ускорения темпов роста | | Ключевые слова: стагнация, ловушка среднего дохода, новая индустриализация | | УДК 338.124.4; ББК 65.9(2)-97 Стр: 110 - 113 |
Прошедший 2013 год стал годом самого медленного экономического роста в посткризисный период. На протяжении 2012–2013 года экономические прогнозы последовательно пересматривались в сторону снижения. По предварительным оценкам Росстата, в прошедшем году рост ВВП составил 1,3%. Начало 2014 года никаких изменений в динамику российской экономики не принесло. В сочетании с ускорившимися темпами инфляции это стало основанием для описания складывающейся ситуации как стагфляции. Резкое торможение, само по себе несущее достаточно неблагоприятные макроэкономические следствия, особенно опасно тем, что его причины не имеют однозначных объяснений. Соответственно, непонятно, каким способом можно стимулировать ускорение роста, преодоление начинающейся стагнации. В настоящей статье обсуждаются существующие подходы к объяснению природы идущего замедления российской экономики, и сопоставляются предлагаемые решения в области экономической политики, позволяющие стимулировать рост.
Особенностью настоящего этапа экономического развития России является то, что нет более или менее общепризнанного объяснения резкого снижения темпов экономического роста и начавшейся стагфляции. Процесс восстановления после спада 2009 года завершился достаточно быстро, тем более, если учитывать глубину падения, и предкризисный максимум был достигнут уже в 2011 году. И если замедление темпов в 2012 году было ожидаемым, то никто не предвидел «резкой посадки» 2013 года. Прогнозируемые темпы роста пересматривались в сторону уменьшения всеми аналитическими центрами, как российскими, так и международными. (Рис. 1). | | |  | | Рис. 1. Изменение прогнозов темпов роста российской экономики в течение 2013 г. |
Переход российской экономики от быстрого экономического роста к стагнации оказался неожиданным и не имеющим однозначного объяснения. В зависимости от того, какой подход к пониманию причин замедления роста возобладает, будут меняться предлагаемые рецепты выхода из ситуации, а в конечном счете меры экономической политики.
Предлагаемые на сегодняшний день причины к объяснению происходящего могут быть сведены к четырем подходам.
1. Торможение российской экономики является результатом общего замедления мирового роста и имеет внешнюю природу. Такое объяснение неоднократно звучало в выступлениях высших должностных лиц.
Тесная связь со странами ЕС, которые никак не преодолеют последствия мирового кризиса, ведет к сокращению спроса на продукцию российских экспортеров, ограничивает возможности экспорта, выступавшего важным драйвером роста в рамках сырьевой модели развития. Торможение и снижение относительно предшествующего уровня нефтяных цен сокращает ресурсную базу финансирования экономического роста. Присоединение Российской Федерации к ВТО и снятие таможенных ограничений делает нецелесообразным иностранные инвестиции в производства внутри страны. Соответственно, оживления не следует ожидать до улучшения мировой и, прежде всего, европейской конъюнктуры. В этом случае от внутренних усилий мало что зависит, и следует ждать импульса извне. Такой сценарий причин торможения и потенциального перехода к ускоренному росту предлагало Министерство экономического развития РФ [1].
Из 17 стран, на которые в 2012 году приходилось 75% экспорта Российской Федерации, темпы экономического роста сократились во всех, кроме США. В четырех странах ВВП падал (Нидерланды. Италия, Финляндия, Швейцария), еще в четырех (Германия, Великобритания, Франция, Украина) — рост составил от 0,69% в Германии до 0,1% во Франции [2]. Отсылка к внешним условиям казалась убедительной в начале 2013 года, когда торможение российской экономики только началось. В настоящее время она уже развивается медленнее группы развитых стран в целом и Европы в частности. Кроме того, какими бы темпами не росли экономики стран — внешнеэкономических партнеров России, это важно не само по себе, а в той мере, в которой это сказывается на объемах российского экспорта и товарных ценах. В этой связи необходимо отметить, что внешние условия остаются весьма благоприятными, лучшими, чем они были в период быстрого роста. Так, в 2007 году, при росте ВВП на 8,5% среднегодовая цена на нефть сорта Urals составлял 69,6 долл. за баррель, экспорт — 346,5 мрд. долл., сальдо торгового баланса — 123,4; в 2013 году при темпах роста в 1,3% соответствующие показатели составили 108,3 долл. за баррель, 522,2 и 220,2 млрд долл., соответственно [3]. При этом рост импорта происходил несколько медленнее, соответственно возрастало положительное сальдо торгового баланса. Все это свидетельствует о том, что внешние условия не могут рассматриваться в качестве значимой причины замедления темпов роста российской экономики и начинающейся стагнации.
2. Снижение темпов 2013 года не является критичным, поскольку выступает результатом «инвестиционной паузы» [4].
Снижение темпов экономического роста в 2013 году стало результатом завершения целого ряда крупных инвестиционных проектов инфраструктурного характера, реализуемых по преимуществу государственными корпорациями (саммит АТС, нефтепровод ВСТО, основной объем строительных работ по подготовке к сочинской олимпиаде и т.д.). Соответственно, само по себе замедление не носит критического характера, но вопрос заключается в том, насколько склонно Правительство стимулировать экономический рост через инфраструктурные проекты, которые имеют значимый мультипликационный эффект для экономики в целом. Без соответствующего импульса со стороны государственных расходов обеспечить восстановление экономической динамики не получится. «Здесь простой принцип: или инвестирует бюджет, а вслед за ним вкладывается частный сектор, или будет кризис. С теми же автострадами: если государство выделяет деньги на их строительство, тут же подключаются и «частники» — их агитировать не надо, они понимают: есть дорога — будут перевозки, не говоря о том, что вокруг трассы активно развивается торговая и сервисная инфраструктура» [5].
Этот тезис кажется убедительным, но настораживает то обстоятельство, что инвестиционная пауза не привела к профициту бюджета 2013 года, то есть средства, не пошедшие в финансируемые государством инвестиционные проекты все же были израсходованы, а следовательно с большим или меньшим мультипликативным эффектом, но попали в совокупные расходы. Кроме того, 2% сокращение темпов роста ВВП по отношению к ожидаемым составляет 1,3 трлн рублей, что заведомо превышает годовой объем сокращения инвестиционных проектов финансируемых государством и подконтрольными ему корпорациями. Сокращение инвестиций в основной капитал по отношению к предшествующему году составило -0,3%, а доля инвестиций в ВВП сократилась на 0,5% по сравнению с 2012 годом, 21% против 22%. Таким образом, инвестиционная пауза безусловно, способствовала замедлению, но вряд ли может рассматриваться в качестве его причины.
3. Российская экономика попала в «ловушку среднего дохода». Это состояние экономики описывается следующим образом: «...когда при достижении определённого уровня валового внутреннего продукта происходит определённое «зависание» темпов экономического роста» [6].
Сама концепция ловушки среднего дохода начала развиваться в последние годы для объяснения неравномерности экономического роста и процессов конвергенции экономик с различными уровнями развития. Значительная часть работ в этом направлении направлена на доказательство существования эффекта торможения экономической динамики при приближении к границе богатых стран [7], определению того интервала подушевого ВВП, на котором возникает соответствующий эффект [8] [9], решению вопроса об универсальности этой ловушки или ее привязки к определенному региону [10]. Замедление темпов роста на границе развитых экономик связывают с особенностью развития в этот период — страна исчерпывает преимущества дешевизны вовлекаемых в производство ресурсов, и начинает проигрывать менее богатым странам в конкурентоспособности производства и, с другой стороны, условия для инновационного развития, создающего высокую добавленную стоимость в ней еще не возникли. Последнему препятствует слабость институтов, не позволяющая формировать стимулы для предпринимательской активности.
Такое объяснение замедления роста российской экономики имеет ряд преимуществ. Ловушка существует объективно и выступает обстоятельством непреодолимой силы, соответственно стагнация обусловлена не ошибками в проводимой экономической политике, а успехами предыдущего периода роста. Улучшение институтов является долговременной проблемой, и результаты этой работы могут проявиться только в длительной перспективе. В пользу этого подхода также говорят количественные параметры российской экономики — ВВП на душу населения по ППС приблизился к границе развитых стран, замедляется рост факторной производительности, Однако, то как проявился эффект замедления роста в России вызывает сомнения в применимости в данной ситуации концепции ловушки среднего дохода.
Никаких значимых изменений в институциональной системе, по крайне мере ухудшающих экономическую деятельность, в период послекризисного восстановления в российской экономике не произошло. Более того, в 2013 году Россия существенно продвинулась вверх в индексе условий ведения бизнеса Мирового Банка — с 111 до 92 места. Цены факторов производства не претерпели значимых изменений, а рост зарплат в этот период замедлился. Единственным значимым событием, которое могло бы спровоцировать начало стагнации в связи с проблемами конкурентоспособности, было присоединение к ВТО. Но в прошедшем году ни ускоренного роста импорта, ни замедления или оттока прямых инвестиций не фиксировалось. Поэтому, хотя угроза попадания в ловушку среднего дохода остается актуальной, вряд ли текущая стагнация вызвана ею. Кроме того, важно отметить, что прохождение через замедление на границе богатых экономик в, свою очередь, является отнюдь не неизбежной платой за развитие, а проблемой адекватности экономической политики текущим потребностям хозяйства. «Нет никакого железного закона замедления темпов роста. Вряд ли может существовать механическая связь между доходом на душу населения и замедлением роста. Как долго успешно поддерживается быстрый рост, зависит также от экономической политики» [8].
4. Сокращение темпов роста есть результат ограничительной политики Банка России, сдерживающего денежную массу с целью снижения инфляции и попутно тормозящего экономический рост и бюджетного правила, ограничивающего возможности расширять расходные обязательства государства. О рассогласованности денежно-кредитной, бюджетной и политикой проблемах, создаваемых для экономического роста, в частности говорил на гайдаровском форуме А. Клепач: «У нас, на самом деле, есть серьезная разбалансированность между денежной политикой, бюджетной политикой и политикой роста, развития и преобразования тех или иных секторов. Они могут сойтись на этапе низких темпов роста. В этом смысле самое стабильное существо — это вообще покойник. Он никуда не движется, и упасть никуда не может» [11].
Задача стабилизации цен и достижение респектабельных темпов инфляции не превышающих 2% остается на повестке дня на протяжении всего послереволюционного развития России. Предполагается, что реализация этой цели должна повысить инвестиционную активность, обеспечить экономику длинными деньгами и понизить риски новых проектов. Практика последних лет показывает, что ожидаемой связи между понижением темпов инфляции и динамикой инвестиций не возникает. Прежде всего, это связано с тем, что предприниматель ориентируется на реальную процентную ставку при привлечении кредита, а замедление инфляции ведет к ее росту. Номинальные ставки снижаются медленнее, чем затухает инфляции, а в результате эффективность инвестиций снижается. Равным образом как поддержание бездефицитного бюджета в стабильной экономике стало основой российской политики после гиперинфляции и краха ГКО 90-х годов и не подвергаться сомнению и обсуждению.
Активная критика политики центрального банка по поддержанию стабильности цен в ущерб потенциалу развития ведется на страницах «Эксперта». «За все годы нахождения у власти Владимира Путина уверенный экономический рост наблюдался только тогда, когда темпы роста денежной массы были более 30%. Возврат к таким темпам роста денежной массы будет означать остановку падения и возобновление роста» [12, с.22]. В пользу поиска причин торможения в политике центрального банка говорит динамика реального денежного предложения, которая складывается в российской экономике. Денежная база в широком определении, скорректированная на индекс-дефлятор, в период 2006 — 2013 годов росла пропорционально росту золотовалютных резервов. Соответственно, стабилизация объемов последних с лета 2011 года повлекла за собой консервацию денежного предложения со стороны Центрального банка. Хотя на протяжении двух последних лет основным направлением эмиссии является расширение кредитов банковскому сектору, доля которых в активах Банка России удвоилась — с 8,9% до 18,7%, его реальные объемы по-прежнему зависят от валютных поступлений. Коэффициент корреляции между двумя рядами составляет 0,6571 и показывает сохранение тесной зависимости денежной эмиссии от валютных резервов.
В то же время, сопоставление денежного предложения и динамики ВВП показывает, что никакого сжатия или даже замедления со стороны Банка России не происходит. Более того, выпуск денег в посткризисную эпоху по отношению к величине номинального ВВП ускоряется, а замедление роста денежной массы идет за счет понижения темпов роста денежного мультипликатора, а не денежной базы.
С другой стороны, переход Банка России к расширению кредитования банковской системы ведет к расширению объемов кредитования реального сектора. (Рис.3). И если увеличение задолженности домохозяйств вызывает справедливую тревогу регулятора, то расширение объемов кредитов предприятиям и организациям стимулирует экономическую активность. | | |  | Рис. 2. Индексы роста поквартального номинального ВВП и денежной базы к соответствующим кварталам 2005 г. (в %)
Рассчитано по: [13] [14] | | |  | | Рис. 3. Отношение кредитов предприятиям и организациям к денежной базе (2007–2013 гг.) Рассчитано по: [13] |
Утверждение о том, что в российской экономике нет необходимости стимулировать спрос и стимулировать нужно предложение, имеет под собой определенные основания. Но сдерживание денежной массы ограничивает, прежде всего, предложение, удорожая оборотный капитал и снижая возможности инвестировать за счет кредитных ресурсов. Наряду с этим привлечение капитала затрудняет и продолжающаяся стагнация фондового рынка.
Несколько сложнее дело обстоит с бюджетными расходами. Проблема заключается не столько даже в неустойчивости поступлений от экспорта углеводородного сырья и вследствие этого невозможности финансирования социальных мандатов за счет нефтегазовых доходов, эти средства могут использоваться по направлениям, поддающимся секвестрованию — те же инвестиционные программы бюджета, военно-технические программы и т.п. Расширение государственных расходов способно поддержать производство, через мультипликационные эффекты вызвать оживление в секторах, связанных с инфраструктурными проектами и далее по цепочке межотраслевых связей. Но рассчитывать на устойчивый рост вследствие бюджетной накачки не приходится, а учитываю текущую в целом благоприятную конъюнктуру, использование бюджетных денег не для запуска, а для поддержания экономического роста чревато повторением опыта горбачевского ускорения. Высокая степень огосударствления экономики, контроль над ключевым секторами, такими как добывающая промышленность, финансы, энергетика, транспорт в сочетании с использованием бюджетных денег для стимулирования роста создает угрозу неэффективного расходования средств.
Ни один из четырех рассмотренных подходов к объяснению причин замедления российской экономики не является убедительным и достаточным. Качество институтов, конъюнктура мирового рынка, денежное предложение не претерпели в посткризисный период сколько-нибудь заметных неблагоприятных изменений. Единственным масштабным событием, произошедшим в российской экономике за это время, был резкий спад конца 2008 — первой половины 2009 годов. В результате мощного импульса, связанного с глубоким спадом и изменением отраслевых пропорций была утрачена инерция экономического роста, изменилось поведение хозяйственных субъектов и сама экономика перешла к новому тренду. Ее поведение соответствует гипотезе Ч. Нельсона и Ч. Плоссера о смене трендов экономического роста под воздействием импульсов вместо возвращения к исходной траектории [15].
Прежняя модель роста, локомотивом которого выступали сферы связанные с потребительским сектором и, прежде всего торговля и сфера услуг, базировалась на быстром увеличении реальных доходов и потребительского кредита. Благоприятная внешнеэкономическая конъюнктура обеспечила стабильность рубля и возможность расширения импорта. Вместе с тем увеличивалась загрузка производственных мощностей и занятости. К концу предкризисного периода дефицит труда и качественного оборудование привел к расширению инвестиций. C 2005 года доля инвестиций в ВВП быстро возрастает, достигнув максимальной отметки 22,3% в 2008 году. Начавшийся в стране инвестиционный рост был прерван кризисом, по завершении которого российская экономика к прежней траектории не вернулась.
Положение о том, что замедление роста позволит улучшить его качество и обеспечит возможность для «ремонта» институтов уже неоднократно подвергалось критике в российской экономической литературе. Совершенствование условий экономической деятельности проще и дешевле осуществлять в условиях быстрого роста, когда выгоды от расширения производства позволяют мириться с издержками несовершенных институтов.
Текущая экономическая ситуация характеризуется сочетанием высокой инфляции с низкой безработицей. Уровень занятости по данным Росстата в 2012 году составлял 64,9%. Если учесть еще нелегальную миграцию и неформальную занятость, то скорее можно говорить о перегреве, нежели о стагнации. Ключевая причина несоответствия между низкими темпами роста и дефицитом трудовых ресурсов сводится к замиранию инвестиционного процесса. Низкая конкурентоспособность российской экономики определяется, прежде всего, устаревшими основными фондами, неэффективной занятостью. В отличие от инфраструктурных отраслей, добывающей промышленности и финансового сектора, обрабатывающая промышленность представлена, в основном, средними и крупными частными предприятиями.
Ускорение экономического роста требует, прежде всего, восстановления спроса на продукцию российской обрабатывающей промышленности. Обновление основного капитала до приемлемых уровней износа создаст устойчивый рынок и основу для последовательного устойчивого роста в секторах с высокой добавленной стоимостью. Рост капиталовооруженности труда в кратко и среднесрочном периоде снимет проблему дефицита труда, создавая потенциал для дальнейшего роста.
Запуск инвестиционного роста требует устойчивого спроса, доступного финансирования и высокой цены труда. Возможность эксплуатации труда мигрантов или населения малых городов делает неэффективным инвестиции в основной капитал. Пока толчком к развитию машиностроению выступает только военный заказ, то есть опять бюджетные средства. Огромный массив производств — сельскохозяйственное и транспортное машиностроение, производство строительного оборудования, станкостроение оказывается в стороне от экономического роста. Начавшиеся в период кризиса обсуждения проблем модернизации, диверсификации производства, новой индустриализации российского хозяйства затихли вместе с восстановлением нефтяных цен. Между тем устойчивая, самоподдерживающаяся динамика может быть достигнута только на основе расширяющихся инвестиций, масштабного обновления производства, восстановления престижности технического образования и рабочих специальностей. Как запустить инвестиционный рост на основе рыночных сил и конкурентного производства, без централизованного распределения финансовых ресурсов и заказов — это главная проблема движения к устойчиво высокому росту.
Учитывая масштаб задачи обновления производственного аппарата страны и перехода к импортозамещению по широкому кругу продукции обрабатывающих производств, российскую экономику должен ждать длительный период быстрого роста. Суммарная стоимость только полностью изношенных основных производственных фондов составляет 25% ВВП. Инвестиции в отраслях обрабатывающей промышленности в решающей степени зависят от предпринимательских настроений. Проводимые для их выявления Росстатом опросы показывают, что пессимизм по-прежнему преобладает. Индекс предпринимательской уверенности в 2013–2014 годах колебался в районе нуля, и снизился к концу периода. При этом главной проблемой, ограничивающей рост в обрабатывающей промышленности участники опроса назвали дефицит спроса. Если на пике подъема менее 40% участников опросов считали сдерживающим фактором для роста производства дефицит спроса, то со второй половины 2013 года таковых более половины. [16]
Необходима программа реиндустриализации, которая в свою очередь потребует масштабных инвестиций в обновление производства, прежде всего со стороны среднего бизнеса. Чтобы побудить предпринимателей к активности, нужны простые и действенные меры, создающие устойчивый долговременный спрос на инвестиционные товары в российской экономике. Это могут быть инвестиционные программы государственных инфраструктурных корпораций, налоговые льготы по расходам на инвестиции в основной капитал и покупку патентов, программы по софинансированию обновления основных фондов в значимых отраслях, рефинансирование центральным банком льготных кредитов на обновление основного капитала. |
| |
|
|
