|
| | | | Проблемы современной экономики, N 4 (52), 2014 | | | | ЕВРАЗИЙСКАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПЕРСПЕКТИВА: ПРОБЛЕМЫ И РЕШЕНИЯ | | | Валовая Т. Д.
Член Коллегии (Министр) по основным направлениям интеграции и макроэкономике
Евразийской экономической комиссии (г. Москва),
доктор экономических наук
| |
| | | | | В статье проведен аналитический обзор динамики углубления процесса экономической интеграции между Россией, Белоруссией и Казахстаном в рамках Таможенного союза, включая удвоение объемов взаимной торговли, существенное улучшение структуры взаимной торговли, в т.ч. по показателю внутриотраслевой торговли. Подчеркнута необходимость скорейшего устранения всех изъятий и ограничений во взаимной торговле, препятствующих активизации интеграционных процессов. Охарактеризованы перспективы не только углубления, но и расширения рамок межгосударственной деятельности Евразийского экономического союза, уже с более чем с 30-ю государствами | | Ключевые слова: Таможенный союз, единое экономическое пространство, Евразийский экономический союз, общий рынок, нефть газ, электроэнергетика, транзитные услуги, зоны свободной торговли | | ББК У9(2)80,3 Стр: 12 - 13 |
20 лет назад начался наш евразийский проект. Нурсултан Абишевич Назарбаев выступал весной в похожей аудитории в Москве. В аудитории научного сообщества. Именно научному экспертному сообществу он, прежде всего, адресовал свой посыл о создании Евразийского экономического союза. Это было не случайно. Если бы не экспертная поддержка, если бы не общественная поддержка, неизвестно как бы ещё сложилась судьба евразийской интеграции. Потому что именно эта широкая поддержка и дала тот результат, о котором мы сегодня говорим.
Мне хотелось бы начать с того, как мы оцениваем итоги евразийского процесса и почему нам кажется, что то, что подготовлено, будет и дальше содействовать экономическому и социальному развитию наших народов.
Оценивая 20 лет евразийской интеграции, мы реально видим, что экономическая интеграция действительно стала мощным драйвером развития наших государств. Особенно это усилилось в последние годы с созданием Таможенного союза и Единого экономического пространства.
В подтверждение следует привести несколько статистических примеров. Мы знаем, и это уже достаточно широко известные цифры, что за последние три года объём нашей взаимной торговли удвоился. Мы знаем, что состав, структура нашей взаимной торговли существенно лучше, чем структура торговли с третьими странами.
Достаточно сказать, что в структуре торговли с третьими странами энергоносители занимают где-то около восьмидесяти процентов, а в нашей взаимной торговле на их долю приходится сейчас только одна треть. Причём их доля существенно падает за счёт повышения доли обрабатывающей промышленности и, что очень важно, это происходит практически по всем нашим странам. И по России, по Казахстану, которые всегда традиционно в значительной степени обеспечивали наш общий рынок энергоносителями, тоже существенно увеличивается доля обрабатывающей промышленности.
Но есть и некоторые вещи, которые более интересны в этой научной, технической аудитории. Например, мы проанализировали за последние годы показатель, которым всегда пользуются европейцы. Это показатель внутриотраслевой торговли.
По сути дела это тот показатель, который отражает степень производственной кооперации, степень интеграции. Европейцы всегда его использовали для оценки того, как идут интеграционные проекты.
Начиная с 1994 года, этот показатель, к сожалению, традиционно падал между нашими тремя государствами (Россией, Белоруссией и Казахстаном). Но с 2010 года он существенно стал нарастать.
Именно в 2010 году наметился уже совершенно чёткий тренд поступательного развития нашего интеграционного объединения.
Сергей Евгеньевич говорил о той непростой ситуации, которая сложилась сейчас на Украине.
Украина всегда была очень прочно экономически связана со всеми государствами будущего Евразийского экономического союза. Достаточно сказать, что в 2010 году показатель внутриотраслевой кооперации «тройки» с Украиной был даже выше, чем показатель нашей собственно внутриотраслевой кооперации — настолько тесно экономики России, Беларуси и Казахстана были связаны с экономикой Украины. Но после того как был создан Таможенный союз, Единое экономическое пространство, Украина приняла иное экономическое решение. Вне зависимости от политической конъюнктуры бизнес сказал своё слово. У нас сейчас наша внутриотраслевая торговля с Украиной, к сожалению, падает — зато в рамках «тройки» существенно растёт. Вот конкретный результат нашего интеграционного проекта.
Можно приводить большое количество цифр по конкретным проектам. Это, наверное, тоже очень важно для многих, кому предстоит в парламентах государств спорить о том, что даёт интеграция каждому из наших государств.
Возьмём, например, Беларусь.
Беларусь долгие годы ставила вопрос: сложно ей выходить на рынок братского Казахстана. Высокие железнодорожные тарифы, расстояния не позволяют поставлять продукцию, которая могла бы пользоваться спросом.
Что мы наблюдаем сейчас?
За период действия Таможенного союза поставки продукции лёгкой промышленности (обуви, одежды) возросли в пять-десять раз за счёт того, что это стало Единое экономическое пространство.
Зеркальный пример — Казахстан.
Долгие годы Республика Казахстан говорила о том, что она не может выйти со своим зерном, допустим, на рынок Беларуси. Причина — те же самые железнодорожные тарифы.
Поставки казахстанского зерна в Беларусь впервые начались в период действия Таможенного союза, поставки муки на российский рынок в прошлом году увеличились в десять раз, по зерну, по пшенице — в три раза. Таких примеров очень много.
В наших странах начинаются крупные инвестиционные проекты.
Возьмём тот же самый Казахстан. Благодаря Таможенному союзу практически «с нуля», как говорят наши казахстанские бизнес-коллеги, создана новая отрасль промышленности — автомобилестроение. В прошлом году она уже нарастила производство автомобилей на семьдесят процентов. А в ближайшие пять лет произведёт, очевидно, до двухсот тысяч автомобилей. Это уже очень серьёзные цифры. Конечно, значительная часть будет реализовываться на нашем общем рынке Таможенного союза.
Целесообразно привести все эти конкретные примеры для того, чтобы показать, что эти точки экономического роста реально есть в нашем общем Едином экономическом пространстве. Но мы должны отдавать себе отчёт: то, что мы имеем сейчас, мы не можем назвать в полной мере не только Евразийским экономическим союзом, но даже и Единым экономическим пространством. Оно у нас до сих пор функционирует с большим количеством изъятий и ограничений.
Неслучайно наши президенты поставили задачу обеспечить, чтобы в будущем Евразийском экономическом союзе наше экономическое пространство функционировало без изъятий и ограничений.
Мы также провели оценку роли этих изъятий и ограничений на нашу взаимную торговлю и пришли к выводу, что их роль очень существенна, так как эти изъятия и ограничения равнозначны таможенным барьерам от 25% до 75%. Сейчас по ходу подготовки Договора о Евразийском экономическом союзе значительную часть этих изъятий мы устраняем.
Конечно, остаются многие вещи, которые нам предстоит сделать по пути реализации Союза.
Именно поэтому сейчас, подготавливая документ, мы ведём очень сложные дискуссии по таким чувствительным сферам нашей экономики, как общий рынок нефти, общий рынок газа, общий рынок электроэнергии, доступность транспортных услуг, оборот алкогольной и табачной продукции, многие другие сферы, где у нас пока нет единого рынка, нет единых правил регулирования.
Сейчас мы уже очень близки к тому, чтобы в проекте нашего договора заложить концептуальные подходы: как, когда, на каких принципах мы это будем создавать?
Совсем недавно мы провели встречу на уровне премьеров наших трёх государств. Практически все сложные вопросы (за рядом точечных исключений) на этом уровне были согласованы. Конечно, процесс углубления интеграции идёт рука об руку и с процессом расширения интеграции.
Мы рассматриваем тот интерес, который проявляют к Евразийскому проекту наши партнёры, в том числе партнёры по ЕврАзЭС (Киргизия, Армения) как определённый знак качества нашего интеграционного объединения. Это означает, что наши партнёры видят экономическую привлекательность данного проекта. Хочется отметить, что переговоры с Арменией, Киргизией (а я возглавляю наши рабочие группы) проходят, на мой взгляд, очень успешно.
Мы считаем, что Армения уже практически готова к тому, чтобы стать участником нашего Евразийского проекта и очень рады будем приветствовать её в составе участников, потому что рассчитываем на её существенный экономический вклад в наш проект.
Достаточно сказать, что по рейтингам и Всемирного банка, и многих других организаций Армения всегда стоит выше государств Таможенного союза. Это будет означать, что тот принцип, который заложен в основе нашего Евразийского экономического проекта — конкуренция юрисдикций — возможность нашего бизнеса выбирать ту сферу юрисдикции, где ему эффективней и комфортней работать, с приходом Армении только усилится.
Столь же неплохо у нас идут переговоры и с Киргизией. Мы очень близки к завершению вопроса по согласованию дорожной карты. В начале апреля мы провели в Бишкеке очередное заседание рабочей группы. Сняли очень много, как мне кажется, чувствительных для киргизской стороны вопросов.
Конечно, нам очень много предстоит ещё поработать.
Киргизские коллеги по правительству говорят, что они обязательно с этой дорожной картой ещё до того, как они будут одобрять на уровне правительства, пойдут в парламент для того, чтобы посоветоваться с парламентариями. Мне бы тоже очень хотелось заручиться поддержкой наших киргизских коллег, чтобы они поддержали проект дорожной карты, поскольку это действительно очень хороший и, на мой взгляд, очень взвешенный документ.
Наконец, то, о чём в своём выступлении тоже говорил Сергей Евгеньевич — как мы позиционируем свой Евразийский экономический союз в будущем меняющемся экономическом мире XXI века.
Мы ни в коем случае не говорим о том, что Евразийский экономический союз — это замкнутое образование. Иногда наши партнёры на Западе и в других странах эту тему активно обсуждают.
Когда создавалось Европейское экономическое пространство, когда создавался Европейский союз, тоже в мире шла очень бурная дискуссия: не появится ли в мире «крепость Европа», которая изолирует себя от другого мира?
Мы результат знаем. «Крепость Европа» не появилась — появился Европейский союз, который выстраивает отношения с другими партнёрами по миру.
Мы точно так же исходим из того, что Евразийский экономический союз — это не антитеза Европейскому союзу. Это один из новых центров новой геоэкономической архитектуры XXI века, который на равных будет выстраивать отношения и с азиатско-тихоокеанским экономическим регионом, и с Европейским союзом, и с другими нашими партнёрами. Тот факт, что более тридцати государств уже сейчас заявили, что они хотели бы вести переговоры о создании зоны свободной торговли с Евразийским экономическим союзом, это подтверждает.
В последние дни мы приняли очень важное решение. Вы знаете, что мы уже начали переговоры о зоне свободной торговли с Европейской ассоциацией свободной торговли, с Новой Зеландией, с Вьетнамом. Мы создали совместную рабочую группу с Израилем. Совсем недавно было принято решение на уровне вице-премьеров, что мы будем рекомендовать нашим руководителям создать по предложению Индии и группу по изучению в перспективе возможности создания зоны свободной торговли и с Индией.
Вот такой широкий глобальный трек, мне кажется, и подтверждает, что евразийская идея уже действительно овладевает умами. В завершении хочется напомнить фразу, которую в своё время сказал Наполеон.
Уже потеряв свою власть, он сказал, что сделал одну ошибку: он хотел покорить Европу и объединить её силой. Но это время ушло — и Европу можно объединить только идеей.
Такая идея в Европе родилась — европейская идея.
В нашей Евразии тоже есть такая идея — евразийская идея равноправного экономического сотрудничества. | |
|
