|
| | | | Проблемы современной экономики, N 3 (11), 2004 | | | | ЭКОНОМИКА И ОБЩЕГУМАНИТАРНЫЕ ЦЕННОСТИ | | | Наумов В. В.
заведующий кафедрой иностранных языков
Санкт-Петербургского гуманитарного
университета профсоюзов
доктор филологических наук, профессор
| |
| | | |
Язык, будучи основным и самым совершенным средством общения, формируется под непосредственным воздействием социальных и психических факторов, определяющих условия существования и развития общества и каждого индивида.
Нет общества без языка и языка вне общества. Однако парадоксальность процесса взаимодействия общества и языка заключается в том, что язык, обслуживая все сферы человеческой деятельности, на определенном этапе ее развития, становится самодостаточным и саморегулируемым явлением, функционирующим по своим законам. Не всякие изменения социума обусловливают развитие языка и далеко не всякая попытка воздействия на язык извне приносит желаемый результат.
Как же определить, что для языка хорошо, а что плохо? И существует ли прямая зависимость состояния языка от состояния социума, т.е. можно ли считать корректной формулу: хорошо социуму=хорошо языку и, наоборот, плохо социуму=плохо языку?
Идеология формирует базовые принципы языковой политики государства, реализация которой имеет непосредственное отношение к каждому представителю языкового коллектива и к формированию языкового сознания общества в целом.
Язык, вместе с тем, это средство, с помощью которого государство воздействует на общество. Язык дает равное право пользоваться своими безграничными возможностями всем без исключения носителям языка - для него не существует никакой социальной иерархии и предпочтений внутри языкового коллектива. Данное обстоятельство позволяет представить и государство как некую персонифицированную часть языкового коллектива, отличающуюся от всех прочих носителей языка властными полномочиями, направляемыми и на общество, и на язык.
Взаимодействие общества и языка обеспечивает функционирование последнего и стимулирует языковые изменения. Речевая деятельность языкового коллектива - это энергия языка, не подлежащая какой-либо регуляции.
Но насколько эффективен и корректен прямой контакт государства и языка? Социолингвистика знает немало фактов, свидетельствующих о негативном воздействии на язык извне. Эти факты тривиальны и уже не вызывают удивления лингвистов. И все же эта тривиальность, на наш взгляд, нуждается в комментариях, тем более, что недавнее прошлое России и, в неменьшей мере ее настоящее, дают для этого широкие основания.
Отношения государства и языка чреваты последствиями. Исходящие от государства действия, как правило, влекут за собой социальные последствия различной степени тяжести.
Процесс становления любого национального языка вообще обусловлен воздействием ряда внешних и внутренних факторов. Под первыми имеются в виду факторы, которые формируют собственно этнос (социальные, демографические, политические, культурные и т.д.) Внутренний же механизм языкового развития определяется функциональным потенциалом языковой системы, количественными характеристиками языкового коллектива, которые во многом способствуют насыщению языковой системы многообразием языковых форм. При этом большинство языковых новаций проходит незаметно для носителей языка. Привлекают внимание специалистов в основном лишь те изменения конструкций и форм, которые вводят в языковое сознание коллектива новые представления.
Государство в своих отношениях с языком нуждается в посреднике, способным оказать квалифицированную помощь в языковой политике. Такая помощь предполагает знание структуры языка, характера и особенностей его функционирования. Только лингвисты способны дать оценку того или иного намерения государства в отношении языка, прогнозировать его результаты, предотвратить некорректные формы взаимодействия государства и языка.
Иконизация коммунистической идеологией любых толкований процесса развития языка, его отношения к обществу, была крайне вредна. Однако принадлежавшая Марксу мысль о том, что "в свое время индивиды целиком возьмут под свой контроль и этот продукт рода" (т.е. язык В.Н.) 1 была знаменем советской социолингвистики вплоть до конца 80-х годов прошлого века. 2
Каких индивидов и какой контроль имел в виду автор цитаты, совершенно непонятно? Если наивных носителей языка, то язык им неподконтролен, поскольку они пользуются им спонтанно, не задумываясь, так же, как, например, выключателем или каким-либо другим бытовым прибором. Если же имелись в виду индивиды, наделенные государственной властью, то и у них нет возможности взять под свой контроль абстрактную знаковую систему (т.е. язык), виртуально существующую в сознании носителей языка.
Однако, такие попытки были и мы должны их проанализировать.
После октябрьского переворота 1917 года первоначально, в течение 15 лет народы СССР имели возможность использовать национальный язык и развивать национальную культуру. Затем языковая картина резко меняется после известного постановления СНК СССР об обязательном изучении русского языка в национальных школах. С 30-х по 80-е годы имеет место интенсивное развитие русско-национального двуязычия. В конце же 80-х годов начинается движение вспять - неоправданное сужение функций русского языка как языка межнационального общения.
Переход от национальной зависимости к национальной свободе сопровождается такой же мощной тенденцией к языковой гомогенности, как и процесс формирования единого литературного языка, имеющий место при переходе от народности к нации.
Языковая политика в СССР привела к дисбалансу в отношениях русского национальных языков.
Очевидно, что субординативный билингвизм, представляющий содержание языковой ситуации в полиэтническом государстве, имеет некую критическую отметку: за ней субординация в отношениях двух языков трансформирмируется в подавление более слабого языка, в данном случае национального. Русский язык растворил в себе большинство национальных языков, превратив их в некое подобие островных диалектов, используемых в обиходе в качестве вспомогательного средства коммуникации. Его экспансия была неизбежным следствием коммунистической идеологии, нашедшей языковое выражение в русском языке, обладавшим в то время самой большой демографической и коммуникативной мощью.
Языковая ситуация на постсоветском пространстве еще очень долгое время будет иметь билингвистическое (бикомпонентное) содержание. К тому же русский язык в бывших советских национальных республиках обслуживал те сферы, в которых национальные языки "не работали".
Стремление к языковой однородности в странах СНГ - "ближнем зарубежье" можно понять. Однако дальновидными такого рода стремления признать нельзя. В какие бы формы не были облечены попытки в настоящее время вытеснить русский язык из коммуникативного пространства, результат на наш взгляд, не может быть успешным. Более того, возможны ощутимые деструктивные последствия, связанные с изменениями интеллектуального, социального и культурного баланса общества.
Вместе с тем следует признать, что фактическое игнорирование лингвистических проблем на постсоветском пространстве обусловлено сейчас явным безразличием государств к науке о языке и людям, которые занимаются этой наукой. Во всяком случае некоторые акты и российского государства в отношении языка заставляют думать, что политики даже не подозревают о существовании в России лингвистов, имеющих, кстати говоря, один из самых высоких рейтингов в мире.
Так, принятый Государственной Думой РФ закон о русском языке только декларировал его государственный статус на территории России. На этом отношение в законе к языку, по существу, закончилось. В Украине Президент государства в этой связи часто озвучивает тезис, имеющий прямое отношение и к языку: "... надо, чтобы украинцы почувствовали себя украинцами".
Национальное самосознание и язык, действительно, одни из определяющих признаков этноса. В процессе становления национального самосознания язык играет ведущую роль.
Но как быть, если по, крайней мере, половина украинского населения, родным для себя языком, считают русский? Региональные власти пытаются решить эту проблему в Украине двумя способами: откровенно силовыми методами, вытесняя немногочисленные русскоязычные очаги культуры, и более цивилизованно, но тоже с силовыми приемами, обучая русское и украинское население украинскому языку в обязательном порядке.
Для стран СНГ, а также для Литвы, Латвии, Эстонии, особенно для стран с небольшими количественными параметрами носителей национальных языков, гораздо полезнее, в том числе и для экономики, процесс языкового сосуществования, в котором язык титульной нации функционирует на паритетных началах с другим языком, представленным бульшим или меньшим числом его носителей. В Финляндии, например, всего 5-7 % населения -шведы, однако их язык, наряду с финским, является государственным.
Существуют и проблемы, касающиеся языковой ситуации в федеративном государстве.
Во-первых, это отношение государства к языку титульной нации. Во-вторых, это статус и взаимодействие языка титульной нации с языками других этносов и прежде всего языками малочисленных народов. Государство, стремящееся создать необходимые для нормального существования граждан условия является, заботливым государством и обязано заботиться о языке (языках).
В таком федеративном государстве, как Германия, имеется около 10 научно-исследовательских институтов немецкого языка, федерального и регионального уровней, занимающихся изучением современного его состояния, его вариантами, проблемами нормализации языковых систем, языковыми контактами, письмом и т.д. Результаты исследований регулярно публикуются в специальных журналах и с ними обязаны знакомиться политики, прежде всего соответствующих комитетов Бундестага. Состояние и изменения национального языка с завидной периодичностью отражаются в различного рода словарях и справочниках.
Как в этом отношении обстоят дела у нас, в России? В системе Академии наук РФ функционирует Институт языкознания в Москве и его филиал - Институт лингвистических исследований в Санкт-Петербурге. Имеются также отделения языка и литературы в двух-трех региональных представительствах РАН.
Но единственной академической структурой, непосредственно занимающейся исследованием национального языка, является лишь Институт русского языка им. В.В. Виноградова в Москве. Не густо, если учесть, что язык титульной нации России представлен, по меньшей мере, 160-180 миллионами носителей, что почти вдвое превышает аналогичный показатель Германии.
Другая проблема - фактическое вымирание языков малочисленных народов в России. Только на территории Ленинградской области таких языков два: вепский и ижорский. Угасает немецкий язык в традиционных для России немецких поселениях - Алтае и Волге.
Причем остановить этот процесс сегодня невозможно. Однако можно попытаться замедлить его и, соответственно, изменить языковую ситуацию в стране.
Для этого, с нашей точки зрения, необходимо усилиями лингвистов в максимально сжатые сроки создать "звуковые фонды" языков малочисленных народов. Такая работа проводится, но недостаточно полно и интенсивно. Зафиксировать звуковой строй умирающего языка - значит обеспечить условия для его возрождения. Письменных источников, лексических и грамматических словарей для возвращения звукового языка недостаточно.
Наряду с этим государство обязано вести полноценное обучение родному языку. Школа является основным и наиболее надежным инструментом социализации национального языка. Главное условие одно - соблюдать языковой баланс, который определяется двуязычием. При субординативном двуязычии, обучение билингвов должно вестись так, чтобы выровнять или минимизировать расхождение во владении родным и русским языками.
Одним из немногих действенных мер государства в решении языковых проблем за последнее время, на наш взгляд, было введение Министерством образования РФ в классификатор вузовских специальностей направления "Лингвистика и межкультурная коммуникация", имеющего три специальности: "Перевод и переводоведение", "Теория и методика преподавания иностранного языка", "Теория и практика межкультурной коммуникации".
Наконец-то лингвистика была выделена в самостоятельный предмет изучения. Наконец, свершилось! Вспомним в этой связи добрым словом одного из крупнейших отечественных лингвистов Бодуэна де Куртенэ, считавшего, что языкознание (лингвистика) может принести пользу, лишь освободившись от союза с филологией и литературой.3
Наибольший интерес вызывает последняя специальность, имеющая, на наш взгляд, две важнейшие функции: ликвидацию лингвистической безграмотности в РФ и подготовку высококвалифицированных специалистов в области теории языка; ориентацию на квалифицированное и бережное отношение к языкам в федеративном государстве.
Необходим принципиально другой подход к процессу познания языка.
Познать язык - это не значит выучить его, овладеть им в совершенстве, как это принято говорить о людях, способных, всего лишь, адекватно воспринимать и воспроизводить иноязычную речь и смутно представляющих себе структуру языка и его функции.
Познание языка есть и познание его теории. В этом содержание науки о языке и ее высокое предназначение, поскольку язык - это особая среда, или, как говорил В. Гумбольдт, "это мир, лежащий между миром внешних явлений и внутренним миром человека".4 |
| |
|
|
