|
| | | | Проблемы современной экономики, N 3 (11), 2004 | | | | ПРОБЛЕМЫ МОДЕРНИЗАЦИИ И ПЕРЕХОДА К ИННОВАЦИОННОЙ ЭКОНОМИКЕ | | | Рябов Б. А.
аспирант Финансовой Академии
при Правительстве РФ (г.Москва)
| |
| | | |
Экономика Беларуси характеризуется достаточной степенью открытости, в особенности по отношению к России: доля России в ее экспорте составляет 49%, в импорте - 66%. Это достаточно близко к параметрам внутриевропейской торговли. Вместе с тем степень торговой интеграции Беларуси и России превышает показатель безопасности, введенный Всемирным Банком, поскольку доля России во внешнеторговом обороте Беларуси более 35%., а ситуация асимметрична: значение Беларуси как внешнеэкономического партнера России существенно меньше- 7% экспорта и 10% импорта РФ.
Международная миграция рабочей силы полностью ориентирована на Россию -43% выезжающих направляются в Россию, 56% приезжающих прибывают из России. Рынки рабочей силы практически не коррелированны, что может быть следствием как непрозрачности статистики, так и действий белорусского правительства по искусственному поддержанию занятости.
Экономика стран-участниц Союза подвержена близким по своим проявлениям шокам. Это связано с синхронностью изменения объемов промышленного производства за последние годы, а также с высоким уровнем корреляции индекса потребительских цен и индекса цен производителей промышленной продукции (с учетом времени передачи шока через импортные цены из России в Беларусь).
В то же время асимметричны экономические структуры двух стран - в России 80% ВВП производится предприятиями частного капитала, в Беларуси - лишь 10-15% ВВП. Жесткое государственное регулирование белорусской экономики является отрицательным фактором для организации оптимального экономического союза.
Таким образом, с одной стороны, благодаря открытости экономики, гибкости цен, симметричности экономических шоков валютный союз двух стран предпочтителен, с другой - асимметричность экономики и ригидность рабочей силы позволяет сделать обратный вывод.
Оценка воздействия введения единой валюты на экономику стран-участниц Союза - достаточно трудоемкая задача. В целом, однако, очевидно, что позитивный эффект будет достигнут в отраслях, связанных с перемещением товаров и услуг в рамках Союза. Но значительное его воздействие на экономику России маловероятно. Беларусь же, даже по самым пессимистичным прогнозам, единовременно получит эффект, соответствующий около 0,6% ВВП, не считая автоматического сокращения инфляции до российских 10-12% в год и высвобождения золотовалютных резервов (свыше 3% ВВП Беларуси).1
Для изучения экономических эффектов, связанных с введением единой валюты, необходим анализ отдельных преимуществ и недостатков введения единой валюты с их последующим агрегированием.
В валютном союзе с введением единой валюты у субъектов экономики возникают единовременные затраты на ее введение. Но при реализации ассиметричного сценария введения единой валюты эти издержки будут минимальными, так как затронут только Беларусь, в которой де-факто уже циркулирует российский рубль. Вместе с тем уменьшатся трансакционные издержки. Повысится роль денег как единицы стоимости и платежного средства вследствие увеличения числа сделок. Сократятся комиссионные расходы на обмен валюты.
В условиях существования слабоконвертируемых валют, достаточно жестких валютных ограничений в странах Союза, при значительном объеме взаимных торговых операций издержки хозяйствующих субъектов, связанных с обменом валюты, довольно высоки. Введение единой валюты полностью элиминирует этот тип издержек, хотя сложно точно оценить масштаб этого эффекта.
Несомненно должны сократиться потери из-за валютных рисков и затрат на их хеджирование. Инструментов хеджирования валютных рисков в рамках Союза сейчас практически нет (кроме валютных свопов, которые, являясь по форме инструментами хеджирования, не применяются хозяйствующими субъектами). Подавляющая часть валютных рисков не застрахована, в том числе из-за отсутствия на рынке ряда инструментов долгосрочного хеджирования, например для прямых инвестиций, что также приводит к потерям. В рамках ЕЭВС чистые выплаты по сделкам хеджирования валютных рисков стран зоны евро до создания валютного союза превышали 0,1% ВВП. Косвенные же потери белорусских контрагентов можно оценивать как существенно более высокие в связи с открытостью экономики и нестабильностью валютного курса.
Произойдет снижение информационных и прочих косвенных затрат за счет сокращения у хозяйствующих субъектов затрат на поиск и анализ информации о движении валютных курсов. Кроме того, уменьшится риск составления неверной отчетности и появления ошибок при учете активов в иностранной валюте.
Общее сокращение трансакционных издержек можно оценивать минимум в 0,3-0,4% ВВП Беларуси. Сопоставимый в денежном выражении эффект в России составит примерно 0,01% ВВП.
Существуют также динамические эффекты введения единой валюты. Сокращение валютных рисков может привести к росту объема внешней торговли, стимулированию инвестиционной деятельности, оптимизации размещения капитала. Результатом процесса интеграции должно стать и ускорение экономического роста. Рынки становятся более прозрачными, объем сделок увеличивается. Уменьшается волатильность рынка, обусловленная отсутствием гибких валютных курсов.
Однако фиксация курсов может иметь и обратный эффект - исчезает возможность получения спекулятивных доходов, на которые может рассчитывать сторона внешнеторговой сделки, а утрата денежной автономии делает невозможной компенсацию временных изменений спроса.
Валютный союз России и Беларуси совершенно определенно должен привести к росту международной торговли, в том числе за пределами Союза. Воздействие его на международную торговлю, как можно ожидать, будет иметь долгосрочный характер, а эффект стимулирования международной торговли будет более значимым, чем в ЕЭВС.
Кроме того, введение единой валюты предполагает значительные реформы в Беларуси, что само по себе должно благотворно повлиять на инвестиционную ее привлекательность.
Для Беларуси основным позитивным эффектом введения единой валюты (при условии создания единого эмиссионного центра) станет также такой же, как в России, уровень инфляции, сокращение инфляции на 15-20%.
Введение единой валюты приведет к сокращению так называемых альтернативных издержек - к эффективному использованию резервов центральных банков, которые необходимы для внутренних интервенций на валютном рынке. Опыт Дрезднер-банка показывает, что возможно сокращение золотовалютных резервов при валютном союзе приблизительно на 30%. В Союзе России и Беларуси можно оценивать чистый выигрыш от объединения в 100% резервов меньшего из государств. Поскольку на конец ноября 2003 г. золотовалютные резервы Беларуси составляли 500 млн. USD, это позволит высвободить более 3% ее ВВП. Экономический эффект заключается и в предсказуемости действий центрального банка, что приводит к сокращению необходимых резервов у хозяйствующих субъектов и их затрат на компенсацию ущерба, возникающего из-за непрогнозируемой национальной денежной политики. Единая политика, кроме того, позволит сократить рисковую компоненту процентных ставок в Беларуси, что косвенно повлияет на сокращение инфляции с 30% до российских 10-12%.
Основным негативным фактором введения единой валюты можно считать потерю экономикой Беларуси возможностей компенсации асимметричных реальных шоков.
Другим негативным фактором является утрата независимости при проведении национальной денежно-кредитной политики и уменьшение независимости в национальной финансовой сфере. Валютная интеграция любого уровня требует координации политики национальных центральных банков; отсюда утрата возможности напрямую воздействовать в стране на уровень инфляции, процентную ставку, а во многом и на уровень занятости. Это приводит к образованию долговременных издержек, если последние не компенсируются союзными механизмами.
Финансовая политика государства наиболее эффективна в системе фиксированных валютных курсов, однако в рамках валютного союза может потребоваться координация в перераспределении средств. С одной стороны, Союз (в идеальном случае) составляет свой платежный баланс, что, в свою очередь, предполагает единое управление финансовыми поступлениями. С другой стороны, фискальная политика, оказывающая краткосрочное воздействие на уровень цен и занятости, также может находиться в союзной компетенции. Пример такой ограничительной координации - установление максимальных границ для бюджетного дефицита в целях избежания чрезмерного дефицитного финансирования в Союзе. Государство теряет и важный рычаг финансирования бюджетного дефицита, каким является эмиссионная деятельность национального центрального банка.
В отличие от Европейского союза, институциональное оформление фискальной политики Союза России и Беларуси еще недостаточно определено. Формируется бюджет союзного государства, но через него распределяются ничтожные, по сравнению с национальными бюджетами, средства. Реформа фискальной политики является болезненным шагом для Беларуси в связи с различием в подходах двух государств к независимости центральных банков. Россия приблизилась к германской модели независимого ЦБ, Беларусь считает приемлемым финансирование отдельных отраслей и предприятий и за счет средств Национального банка. Последствия утраты такого рычага воздействия на экономику могут быть крайне негативными для нее, если не создать рыночные компенсирующие механизмы для более эффективного перераспределения финансовых потоков.
Издержки связаны также с утратой доходов от сеньоража и инфляционного налога. Государство теряет значительную часть эмиссионных доходов, что наносит (при отсутствии компенсирующих мер) ущерб как бюджетному финансированию, так и фискальной политике государства, поскольку существует большая теневая экономика, не испытывающая прямого воздействия налоговой системы.2
Резюмируя, подчеркнем, что положительные эффекты от введения единой валюты могут быть обусловлены самим фактом ее введения, издержки же в первую очередь процессом экономического и фискального реформирования в Беларуси.
Кроме того, издержки и эффекты в большой степени будут зависеть от того, как будет вводиться единая валюта и какая именно валюта станет единой. Вариантов всего три: наднациональная валюта, белорусский или российский рубль.
Опыт валютных союзов, в первую очередь ЕЭВС, показывает, что позитивна практика введения единой наднациональной валюты. Преимущества валютного союза в полной мере реализуются именно при этом сценарии при условии доверия экономических субъектов к единой денежной политике эмиссионного органа и к единой валюте. Но в Союзе России и Беларуси его реализация будет сопряжена с крайне высокими затратами на введение новой валюты, прежде всего для России (судя по опыту ЕЭВС, они составят до 0,4% ВВП государства). Россия получит минимум преимуществ от валютного союза. Издержки будут распределены асимметрично, и баланс интересов будет нарушен. Уже поэтому введение наднациональной валюты не является приемлемым сценарием. Еще более серьезной проблемой окажется создание доверия к новой валюте и новой политике, так как введение единой валюты обеспечивает лишь российский уровень инфляции для белорусских экономических субъектов.
Неперспективным представляется и сценарий введения белорусского рубля как базовой валюты. И недоверие к новой валюте, и издержки на ее введение будут для Союза, а в первую очередь для России, максимальными. Негативным результатом уменьшения доверия хозяйствующих субъектов к валюте станет рост инфляции и падение роли денег как средства обращения и накопления.
Введение российского рубля в качестве единой валюты Союза представляется оптимальным решением. Издержки по введению российского рубля как единой валюты невелики и затрагивают только Беларусь. Российский рубль может обеспечить быстрое снижение общего уровня инфляции за счет роста доверия к валюте и снижения уровня долларизации в белорусской экономике. Российский рубль в ней уже является значимым средством накопления, что также повышает привлекательность такого сценария валютного объединения двух стран. Эта точка зрения разделяется многими экономистами, исследующими процесс валютной интеграции России и Беларуси3 .
Рассмотрим и позитивные и негативные аспекты выбора институциональной модели управления денежно-кредитной политикой, в частности, эмиссией денег.
В ЕЭВС использована симметричная модель с единым эмиссионным центром. Институциональное оформление такого сценария подразумевает создание наднационального органа, контролирующего эмиссию российского рубля или новой единой валюты на территории Союза России и Беларуси. Представительство в едином эмиссионном центре может быть равным или определяться объемам резервов или размерами экономики стран-участниц Союза. Центральный банк России и Национальный банк РБ в этом случае сохраняются, однако не выполняют самостоятельной эмиссионной функции.
Против такого варианта говорит различие между экономическим пространством России-Беларуси и Европейского союза. В ЕС его члены имеют развитые рыночные структуры, высокий запас стабильности, близкие уровни инфляции (не выше 10%) и, что самое главное, уже прошли длительный путь гармонизации и координации экономики - более 30 лет. Беларусь и Россия представляют собой государства, у одного из которых объем ВВП в 26 раз, численность населения - в 14 раз, земельная площадь - в 82 раза больше.
Далее. Равноправная интеграция предполагает близкие уровни инфляции в странах-участницах. При едином эмиссионном центре на симметричной основе в Союзе России и Беларуси возможен рост инфляции в России, что перечеркивает все преимущества объединения. К тому же создание такой модели требует значительной работы по оздоровлению экономики и фискальной сферы, прежде всего в Беларуси. Риски в симметричной модели распределяются на все государства Союза, а не на одно из них. Затраты на гармонизацию экономик, правовой сферы значительно увеличиваются, требования к реальной и номинальной конвергенции становятся значительно жестче.
Другой вариант - симметричная модель с различными эмиссионными центрами. Она предполагает меньшую степень интеграции - сохранение самостоятельной денежно-кредитной политики в полной мере либо на оперативном уровне. Эмиссионная практика в рамках этой модели близка к сценарию Югославии 90-х гг.
Такой подход к валютной интеграции несет за собой значительные риски, о которых свидетельствует опыт Югославии. Центральные банки конфедерации получили полномочия по проведению безналичной эмиссии в согласованных объемах. Между ее республиками действовало соглашение относительно объемов эмиссии. Однако отсутствие единого оперативного управления эмиссией привело к нарушениям установленных объемов и правил ее осуществления.4
Этот сценарий предполагает, что при определении кредитно-денежной политики правила ее реализации на оперативном уровне должны быть сформулированы гораздо более жестко, чем при любом другом сценарии. Это требует и сложных контрольных процедур, и значительной предварительной подготовки, делает политику существенно менее оперативной.
Остается не вполне определенным вопрос и о механизме представительства в наднациональном органе, осуществляющем разработку кредитно-денежной политики. Очевидно, что при пропорциональном представительстве участие Беларуси в его функционировании при данном сценарии будет носить скорее формальный характер. Наконец, такой сценарий практически сводит на - нет большую часть позитивных результатов интеграции - уменьшение инфляции в Беларуси и высвобождение золотовалютных ее резервов.
Третий вариант - ассиметричная модель с односторонним управлением эмиссией. Такая модель предполагает полный переход правомочий в управлении кредитно-денежной политикой от Национального Банка РБ к Центральному Банку России.5
Представляется, что эта модель наиболее жизнеспособна как вариант создания институциональной основы для введения единой валюты.
Во-первых, при ее реализации наиболее высока вероятность быстрого уменьшения инфляции в Беларуси и сохранении ее стабильного уровня в России за счет выбора наиболее эффективной политики управления денежно-кредитной сферой в РБ и минимизации рисков необеспеченной эмиссии в РФ.
Во-вторых, такой подход делает возможным оперативное, без промежуточных этапов и задержек, принятие решений по планированию и осуществлению политики Центрального Банка на основе предварительного согласования ее параметров государствами Союза.
В-третьих, только при этой модели становится оправданным введение российского рубля, а не какой-либо третьей валюты, в качестве единого денежного средства.
Разумеется, было бы упущением не отметить и негативной стороны этой модели. Преимущества единой валюты и единой кредитно-денежной политики в данном случае напрямую связаны с утратой Национальным Банком РБ ключевых функций центрального банка. Это достаточно сложное для Беларуси решение с политической точки зрения, требующее значительной решимости от руководства государства. Возможна, правда, модификация модели, которая позволит смягчить утрату РБ ряда функций управления- участие представителей Национального Банка РБ в качестве наблюдателей в едином эмиссионном органе - Центральном Банке РФ. Это позволит Беларуси осуществлять оперативный контроль за наиболее важными решениями эмитента.
Первые шаги на пути введения единой валюты были предприняты еще в 1994 году. Но тогда инициатива Президента Беларуси о введении единой валюты с двумя эмиссионными центрами была с недоверием воспринята ЦБ РФ и влиятельными экономистами России.
В декабре 1999 года был ратифицирован Договор о создании Союзного государства, который зафиксировал намерение России и Беларуси ввести единую валюту и создать единый эмиссионный центр. Статья 13 Договора констатирует, что 1) Союзное государство имеет единую денежную единицу (валюту), а денежная эмиссия осуществляется исключительно единым эмиссионным центром. Введение и эмиссия другой валюты в Союзном государстве, помимо единой денежной единицы, не допускается; 2) до введения единой денежной единицы и формирования единого эмиссионного центра на территории государств-участников продолжают хождение их национальные денежные единицы.
Переход к единой денежной единице (валюте) осуществляется в соответствии со статьей 22 Договора, которая гласит: "В Союзном государстве поэтапно вводится единая денежная единица (валюта) с одновременным созданием единого эмиссионного центра. Введение единой денежной единицы и формирование единого эмиссионного центра осуществляются на основе соглашения между государствами-участниками".
В июне 2002 года был подписан План действий России и Беларуси по созданию единой валюты, который определил сроки и последовательность мероприятий по ее введению. С 2001г. начинается процесс фиксации курса белорусского и российского рубля. Национальный Банк РБ остается эмиссионным центром. С 2005 года российский рубль начинает хождение на территории Беларуси. С 2008 г. валютные системы стран Союза окончательно объединяются.
Неурегулированными остались, однако, ключевые вопросы - какая валюта станет единой, и где будет находиться эмиссионный центр. Оптимальное решение- российский рубль и ЦБ РФ как единственный эмитент. Такой сценарий и был предложен российским правительством и Центральным банком РФ. Но он был крайне болезненно воспринят белорусской стороной, которая еще в 2000 г. предлагала сохранить эмиссионные правомочия за центральными банками обеих стран, а координацию их действий осуществлять через Межбанковский валютный совет6 .
Осенью 2002 года Национальным Банком РБ была разработана концепция институционального оформления введения единой валюты. Концепция предусматривает, что Банк России и Нацбанк РБ самостоятельно осуществляют в своих странах реализацию основных направлений денежно-кредитной политики, в том числе проводят денежную эмиссию в пределах установленных параметров. Объем денежной эмиссии утверждается директивой Высшего госсовета союзного государства. При этом органы управления государства свободны в выборе форм и методов действия при исполнении директивы. 7
В последнее время белорусская сторона стала ставить условием интеграции создание тех или иных компенсационных механизмов, в том числе открытие ЦБ РФ кредитных линий, учитывая, что еще в 2000 году ЦБ РФ открыл кредитную линию на 4,5 млрд. руб. для проведения в РБ экономических преобразований и стабилизации валюты.8
Очевидно, что для Беларуси этот выбор вообще достаточно сложен, так как требует отказа от недисциплинированной эмиссионной политики, значительных усилий по санации управления денежно-кредитной сферой, создания многих отсутствующих сейчас в экономике рыночных механизмов. Однако это, по-видимому, все же единственный путь, позволяющий без крупных рисков для обоих государств иметь стабильную, безинфляционную валюту и осуществлять в Союзе стабильную денежно-кредитную политику. |
| |
|
|
