Logo Международный форум «Евразийская экономическая перспектива»
На главную страницу
Новости
Информация о журнале
О главном редакторе
Подписка
Контакты
ЕВРАЗИЙСКИЙ МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНО-АНАЛИТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ English
Тематика журнала
Текущий номер
Анонс
Список номеров
Найти
Редакционный совет
Редакционная коллегия
Представи- тельства журнала
Правила направления, рецензирования и опубликования
Научные дискуссии
Семинары, конференции
 
 
Проблемы современной экономики, N 3 (59), 2016
ПРОБЛЕМЫ МОДЕРНИЗАЦИИ И ПЕРЕХОДА К ИННОВАЦИОННОЙ ЭКОНОМИКЕ
Рыбакова О. П.
аспирант кафедры региональной и муниципальной экономики, финансов и безопасности
Уральского федерального университета им. первого Президента России Б.Н. Ельцина (г. Екатеринбург)


Сравнительный анализ государственной политики формирования инновационных кластеров в России и Канаде
В статье предлагается сравнительная характеристика и обобщение мирового опыта политики по созданию и развитию инновационных кластеров в России и за рубежом. Сделан анализ степени разработанности и выявлены основные проблемы формирования кластерной политики в России методом сравнительного анализа с основными элементами концепции кластерного развития Канады. Информационной базой исследования послужили статистические базы Росстата, Канадского национального статистического агентства, данные Организации экономического сотрудничества и развития, информация с официальных сайтов государственных органов и центров кластерных инициатив, инновационных кластеров и нормативно-правовые документы
Ключевые слова: кластер, инновационный кластер, кластерная политика, кластеризация, Канада
УДК 332.1; ББК 65.9(2Рос.)   Стр: 30 - 33

Сегодня Россия как никогда ставит амбициозные цели по инновационному развитию. В Концепции долгосрочного социально-экономического развития РФ был заявлен перевод к 2020 году экономики России на инновационный путь развития, в рамках которого доля России на мировых рынках высокотехнологичных товаров и услуг достигнет не менее 5–10% в 5–7 и более секторах, а доля предприятий, осуществляющих технологические инновации, возрастет до 40–50%. Однако, несмотря на все меры по стимуляции инновационного развития имеет место серьезное отставание России в достижении запланированного уровня показателей, что обусловлено рядом проблем. Ключевые проблемы инновационного развития страны отражает глобальный индекс инноваций, рассчитываемый международной бизнес-школой INSEAD The Global Innovation Index (GIS). GIS анализирует инновационные возможности в стране, условия для их воплощения и новые пути усовершенствования государственных политик для стимулирования развития здоровой инновационной среды. При расчете индекса учитываются в общей сложности 79 показателей, наиболее полно охватывающих элементы национальной экономики. За последние годы Россия впервые вошла в число первых 50 стран мира по «инновационности». По данным The Global Innovation Index за 2015 год Россия занимает 48 место. Особенно сильные позиции, начиная с 2013 года, Россия показывает по показателям «человеческий капитал и исследования» и «глобальное использование знаний и технологий», занимая по итогам 2015 года 26 и 33 позиции в рейтинге, соответственно. В то же время наша страна имеет один из самых низких показателей по развитию государственных институтов, в 2013 году — 87 место, по итогам 2015 года — 80 место после Марокко, Уругвая и Намибии. Поэтому приоритетной задачей построения российского инновационного общества является становление инновационных институтов развития и его адаптация целям долгосрочного инновационного развития на основе обобщения и анализа мирового опыта.
В последнее десятилетие за рубежом все большее развитие получает кластерная концепция экономического развития и повышения конкурентоспособности регионов. Рост количества и качества кластеров во многих странах мира подтверждают жизнеспособность данной модели развития бизнесов и территорий. Кластерный подход даёт ряд преимуществ (институциональные, инновационные, повышение эффективности производственной деятельности), за счёт которых возможно добиться увеличения экономического роста, изменения структуры экономики регионов, привлечения прямых иностранных инвестиций, решения проблемы занятости. В последнее время кластерная тематика стала востребованной и в России. Однако, несмотря на активную деятельность региональных властей по формированию кластерных структур, лишь относительно небольшая часть проектов развития кластеров достигла стадии практической реализации [1]. В то же самое время успешный опыт зарубежных стран по реализации кластерных инициатив и развитию инновационных кластеров подтверждает необходимость обязательного наличия государственных комплексных инструментов поддержки кластеров, как на национальном, так и региональном уровне.
Актуальность данной работы обусловлена необходимостью раскрытия и разрешения противоречий между объективно существующей потребностью в государственных эффективных и комплексных инструментах управления политикой создания и развития инновационных кластеров в России и отсутствием адекватной системы по созданию, реализации и мониторингу кластерных инициатив и инновационных кластеров.
Наиболее полно кластерная теория представлена в работах американского ученого М. Портера. Среди других зарубежных исследователей можно выделить научные труды А. Маршалла, П. Кругмана, Э. Бергмана и др. Вопросам формирования кластеров уделено внимание в исследованиях отечественных ученых Л.С. Маркова, А.И. Татаркина, С.М. Кадочникова, Ю.Г. Лавриковой, М.А. Ягольницера и др.
Проблемы формирования кластерной политики были изучены М. Энрайтом, О. Солвеллом, Г. Линдквистом, К. Кетелсом и др. Вместе с тем, необходимо отметить, что в отечественной литературе данные вопросы остаются недостаточно разработанными: малоизучены вопросы формирования и реализации кластерной политики, не сформирован терминологический аппарат по инновационным кластерам. Так, на сайте «Инновации в России» в разделе «Инновационные территориальные кластеры» используются понятия «инновационный кластер», «инновационный территориальный кластер», «территориальный кластер», отсутствуют четкие критерии перехода территориальных кластеров в категорию инновационных.
Анализ зарубежных источников также демонстрирует разногласия в терминологии (таблица 1).

Таблица 1
Анализ использования понятия «инновационные кластеры» в зарубежных источниках
ИсточникГодОпределение
Харт, «Инновационные кластеры: ключевые аспекты»2000«Инновационные кластеры — это группировка фирм, расположенных относительно близко друг к другу и взаимодействующих с другими местными инновационными фирмами».
Официальный журнал Европейского союза2006«Инновационные кластеры — группировки независимых предприятий: малых, средних и крупных инновационных стартапов, а также научно-исследовательских организаций, работающих в конкретном секторе и регионе и предназначенных для стимулирования инновационной деятельности путем стимулирования интенсивного взаимодействия, обмена объектов и обмена знаний и опыта и способствуя эффективной передаче технологий, коллаборации и распространения информации среди предприятий в кластере».
Марк Муро, Брюс Катц «Новый кластерный подход: как региональные кластеры могут усиливать экономику будущего»2010«Региональные инновационные (или промышленные) кластеры — это географическая концентрация взаимосвязанных компаний, поставщиков продукции и услуг, координирующих посредников, а также связанных с ними учреждений, таких как университеты или общественные колледжи в той или иной области (например, информационные технологии в Сиэтле, самолеты в Вичита, и современных материалов в Северо-восточном Огайо)».
Агентство по охране окружающей среды США «Технологические инновационные кластеры — это географические концентрации взаимосвязанных компаний, университетов и других организаций конкретной отрасли…их цель состоит в том, чтобы использовать активы региона, чтобы создать экономические возможности и стимулировать инновации».

Данные определения — это практически классическое определение М. Портера, который рассматривал кластер как «сконцентрированные по географическому признаку группы взаимосвязанных компаний, специализированных поставщиков услуг, фирм в соответствующих отраслях, а также связанных с их деятельностью организаций (например, университетов, агентств по стандартизации, торговых объединений) в определенных областях, конкурирующих, но вместе с тем и ведущих совместную работу» [2] и абсолютно не содержат признаков целевого объединения ресурсов — инноваций («осуществление новых комбинаций» в интерпретации Й. Шумпетера). Также следует отметить, что многие ученые и аналитики уже при определении понятия «кластер» закладывают в него инновационное содержание.
Сравнение России с Канадой обусловлено следующими обстоятельствами:
1. После окончания Второй мировой войны и вплоть до 1993 года Канада была «сырьевой страной», обеспечивая природными ресурсами в первую очередь США, что является сходством с текущей сырьевой зависимостью российской экономики.
2. Канада — это страна с одним из самых стабильных индексов по инновационным возможностям и результатам экономики в «двадцатке» The Global Innovation Index. Согласно экспертной оценке, темпы развития канадской экономики в целом оцениваются как удовлетворительные по сравнению с ситуацией в таких странах, как США, Австралия и странах Евросоюза [3];
3. В результате реализации инновационной программы в Канаде (по данным Организации экономического сотрудничества и развития):
— темпы роста канадского ВВП на душу населения с 1993 по 2013 год стали выше (на 9%) темпов роста американского ВВП и по данным Форсайт показывают 3% рост ежегодно (рис.1) [4];
— по уровню расходов R&D на душу населения Канада существенно (практически в 2 раза) отстает от своего «соседа», но сегодня имеет сильные конкурентные позиции в ряде наукоёмких и технологически сложных отраслей — в атомной энергетике, производстве авиационно-космической техники и современных телекоммуникационных систем, в сфере биотехнологий и фармацевтики, занимает 5 место среди самых высокотехнологичных стран мира (по капитализации национальных высокотехнологичных компаний) в рейтинге The Bloomberg Innovation Index.
4. Согласно экспертным оценкам Канада имеет успешный опыт технологической кластеризации [5], проходившей тремя этапами. От 2000–2001 до 2007–2008 (I тур), 2002–2003 до 2007–2008 (II тур) и 2003–2004 до 2007–2008 (III тур). За этот период были реализованы все заявленные 12 кластерных инициатив, которые расположены в 11 канадских общинах.
5. Отраслевая принадлежность инновационных кластеров Канады или их виды экономической деятельности абсолютно тождественны российским инновационным кластерам (таблица 2).

Таблица 2
Инновационные кластеры России и технологические кластеры Канады
Вид экономической деятельностиКАНАДАРОССИЯ
кластеровучастниковкластеровучастников
Энергетика, горнодобывающая промышленность и окружающая среда140696
Нанотехнологии2106469
Металлургия197110
Судостроение и водные ресурсы140224
Здоровье человека и биотехнологии59445230
Информационные технологии13118
Авиационно-космический сектор1170327
Автомобилестроение13
Инжиниринговые услуги и обучение персонала1161

В России реализация инновационных кластерных инициатив прошла 1 этап в 2012–2014 гг. За этот период были реализованы 24 кластерные инициативы в 18 регионах России (данные сайта Российской кластерной обсерватории).
В Канаде в 12 технологических кластерах интегрировано 1400 участников, в 24 российских инновационных кластерах функционируют, либо заявлено 638 участников. Единственная отрасль, в которой Россия опережает по количеству участников в кластере — это информационные технологии. Соответственно, канадский опыт кластеризации показывает, что для эффективной институционализации данного процесса, кластеров должно быть немного, но с максимальным количеством участников.
Необходимо отметить, что в канадской кластерной политике понятие «инновационной кластер» отсутствует. Кластеры, представляющие «интеграцию промышленности, правительства и университетов на основе новых моделей партнерства, которые создают технологии и предпринимательство, как преимущество для канадских предприятий для развития инноваций и конкурентоспособности на мировом рынке» интерпретируются как «технологические кластеры». Поэтому, предметом исследования является политика создания и реализации инновационных кластеров в России и технологических кластеров в Канаде.
Ключевым элементом процесса реализации любой государственной политики является управление. Управление кластеризацией в Канаде централизовано и осуществляется по единой схеме. Канадские кластерные инициативы — это ответственность Национального научно-исследовательского Совета. Он ведает организацией и финансированием фундаментальных исследований практически во всех государственных научных учреждениях и лабораториях по всей территории Канады, имеет специальную программу по содействию промышленным исследованиям (Industrial Research Assistance Program) и мощный информационный ресурс в лице Канадского института научно-технической информации (Canada Institute for Scientific and Technical Information), который обеспечивает доступ ко всем канадским исследованиям. Центры промышленного партнерства (Industry Partnership Facilities — IPFs) обеспечивают компании современным оборудованием, в том числе создавая исследовательские лаборатории, и помогают в коммерциализации новых технологий. На региональном уровне все программы поддержки реализуются через 4 региональных офиса Национального научно-исследовательского совета (рис.1).
Рис. 1. Государственное управление кластерной политикой в Канаде

В России драйвером кластерной политики является Министерство экономического развития РФ, на уровне регионов — Министерства экономического развития и инноваций субъектов РФ. В 2006 г. была создана Российская венчурная компания, как ключевой инструмент государства в построении национальной инновационной системы. В 2009 г. была создана межведомственная рабочая группа по выработке государственной политики в сфере развития предпринимательской деятельности в территориальных кластерах. В 2014–2015 гг. была реализована инициатива по созданию Проектного офиса ОАО «РВК» и Минэкономразвития России по развитию объектов инновационной инфраструктуры. Проектный офис должен выстроить в России такую систему, где университет явился бы коррелирующим звеном между региональными властями, инвесторами и промышленными предприятиями и должен обеспечить работы по анализу деятельности инновационных кластеров и разработать рекомендации по их развитию (рис.2).
Рис. 2. Государственное управление кластерной политикой в России

Содействие участникам региональных кластеров в РФ осуществляется через центры кластерного развития. Анализ их основных задач демонстрирует отсутствие единого подхода в их формировании. Задачи центров кластерного развития устанавливаются региональными министерствами экономического развития. Подробный анализ функционала показывает, что практически у каждого ЦКР сформирован свой индивидуальный набор оказываемых услуг. В основном, центры ориентированы на изучение потенциала регионов для формирования кластеров, институционального взаимодействия и консалтингового сопровождения кластерных инициатив. Другая часть ЦКР (ЦКР Самарской области, ЦКР Воронежской области) ориентирована на создание и развитие инфраструктуры и управление эффективностью кластеров (совершенствование управленческих технологий, внедрение систем бережливого производства и т.д). Третья часть ЦКР (например, Агентство регионального развития Калужской области, ЦКР Ульяновской и Кировской областей) интегрируют и первый, и второй функционал. А ЦКР Тамбовской области обеспечивает исключительно привлечение инвестиций, сертификацию продукции и маркетинг.
То есть в России наряду с централизованным управлением кластерной политикой, существует децентрализация и отсутствует четкое делегирование полномочий и обязательств на уровень регионов.
Любая государственная политика — это, прежде всего, целенаправленная система действий. Какие цели кластерной политики определены в Канаде и России?
Научно-исследовательским советом Канады выделены цели на национальном уровне (рост конкурентоспособности и улучшение качества жизни населения), на региональном уровне (стимулирование отстающих, усиление высокоэффективных регионов), определены более конкретные или текущие цели (увеличение инвестиций в стратегические НИОКР и рост общей исследовательской деятельности, коммерциализация передовых технологических решений); определены, во-первых, программные средства для достижения целей и, во-вторых, ресурсы, с помощью которых они достигаются. Например, программы по привлечению высококвалифицированного персонала, поддержки предпринимательства, коллаборации между членами кластера и т.д. Ресурсы — это финансы, сотрудники, время и стабильность.
Анализ нормативных документов РФ показал, что цели реализации российской кластерной политики четко не определены ни в одном существующем государственном нормативном документе. Исходя из анализа раздела 2 «Стратегии инновационного развития Российской Федерации на период до 2020 года» можно установить, что основными целями являются привлечение прямых иностранных инвестиций и интеграция российских кластеров в мировой рынок высокотехнологичной продукции.
Региональные цели кластерной политики РФ определены Методическими материалами по разработке и реализации программы развития инновационного территориального кластера от 21.05.2014 г., опубликованными на сайте Минэкономразвития и заключаются в:
— создании благоприятных условий для развития инновационного территориального кластера;
— реализации приоритетов государственной политики, указанных в Стратегии 2020 года.
Цели реализации кластерной политики на региональном уровне сформированы только в 5 из 18 регионов (рис. 3), где реализуются кластерные программы. Основная цель — это, прежде всего, развитие регионов, но ее интерпретация, а соответственно и наполнение совершенно разное. Например, в Ульяновской области это всего лишь — развитие благоприятной инвестиционной среды и стимулирование развития малого и среднего предпринимательства, а в Республике Татарстан — это переход республики на новую сбалансированную модель развития, улучшение качества человеческого потенциала и социального пространства, углубление структурной модернизации «современной экономики», значительное развитие новой «умной экономики», превращение инноваций в ведущий фактор экономического роста.
Необходимо отметить, что в большинстве регионов РФ кластерная политика репрезентирована региональными программами развития конкретного инновационного территориального кластера.
Итак, если в Канаде «работает» единое дерево целей, то на наш взгляд, в российской кластерной политике, региональные цели «не дотягивают» до федеральных. А федеральные цели абсолютно «размыты».
Российская история кластеризации — это четырехлетняя история, которая по траектории исторических циклов находится еще на фазе становления. Поэтому, в текущий момент очень важно создать комплексные государственные инструменты на основе научных подходов, фундаментальных и эмпирических исследований, которые бы обеспечили высокую эффективность кластерной политики.
Исходя из проведенного анализа основных структурных элементов действующей кластерной политики в РФ, для повышения ее эффективности, прежде всего, необходимо:
— централизовать систему управления кластерами, определить ответственность, цели и задачи институтов управления кластеризацией;
— определить все типы кластеров и кластерных инициатив, созданных в России и установить институт управления, соответствующий типу кластера;
— сформировать систему целей кластерной политики и провести каскадирование целей от федерального уровня до целей программ реализации кластера.
Рис. 3. Модель целей кластерной политики России


Литература
1. Семенова Е.А. Формирование эффективной кластерной политики, как основа стратегии инновационного развития», Российский институт стратегических исследований // http://riss.ru/analitycs
2. Портер М. Конкуренция. — М.: Вильямс, 2010. — 591 с.
3. Обзор экономики Канады, Портал внешнеэкономической информации, http://www.ved.gov.ru/exportcountries/ca/about_ca/eco_ca;
4. Салазкин М.Г., Биккулов А.С. Форсайт в Канаде: два уровня // Форсайт. — 2007. — № 2(2).
5. Артур Д., Кассади Э., Дэвис Ч., Вульф Д. Индикаторы поддержки инновационной кластерной политики: доклад, 2009.

Вернуться к содержанию номера

Copyright © Проблемы современной экономики 2002 - 2024
ISSN 1818-3395 - печатная версия, ISSN 1818-3409 - электронная (онлайновая) версия