|
| | | | Проблемы современной экономики, N 1/2 (13/14), 2005 | | | | К РАЗРАБОТКЕ КОНЦЕПЦИИ И ДОКТРИНЫ РАЗВИТИЯ ЕВРАЗИЙСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ | | | Марышев А. Н.
Ответственный секретарь Бюро Межпарламенской Ассамблеи ЕврАзЭС
Черкасов Н. А.
главный специалист Секретариата Межпарламентской Ассамблеи ЕврАзЭС,
профессор, доктор экономических наук
| |
| | | |
I. Еще раз к постановке вопроса*
Разработка доктрины развития ЕврАзЭС в качестве политического документа Сообщества делает необходимой комплексную оценку, прежде всего, ряда мировых экономических тенденций и основных внешних факторов, определяющих перспективы региональной интеграции в Евразии в ХХI столетии.
Главной мировой тенденцией являются принципиальные изменения в общественном и технологическом способе производства, происходящие под воздействием современной научно-технической и технологической революции и социальных процессов в мировом сообществе, в том числе в странах с невысоким уровнем жизни. Эти изменения требуют стратегической перестройки структуры национальной экономики и системы международных экономических отношений. К ним относятся: 1) формирование программной индустрии в отдельных странах и мировой экономике, ведущее к все большей ее глобализации; 2) растущий в этой связи экспорт программного обеспечения; 3) совершенствование глобальной системы Internet; 4) развитие новой системы международного разделения труда, основанной на специализации производства глобальных информационных продуктов и компьютерной техники и обусловливающей развитие новых международных кооперационных отношений, в том числе в космической и оборонной промышленности; 5) повышение роли транснациональных корпораций (подобных ИБМ, "Майкрософт") в информационной экономике; 6) расширение сферы электронного бизнеса, ведущее к появлению новых критериев эффективности деятельности бизнес-структур и созданию национальных и международных информационных производственных комплексов.
Переход на информационные технологии позволяет делать вывод о возникновении нового технологического уклада, все остальные изменения - о становлении нового общественного способа производства.
Характерная особенность последнего состоит, как с основанием подчеркивает автор монографического исследования "Нелинейная Вселенная - новый дом для человечества" Л.В. Лесков, в повышении роли знаний и человека науки в решении глобальных проблем создания нового технологического уклада и социального развития1.
Однако только такой констатации для характеристики нового общественного способа производства недостаточно. Его особенностью является глобальная "трехвекторная" либерализация в области экономики и развитие в связи с этим новых (противоположных, прежде всего, "атлантизму") экономических и политических тенденций, к которым и относится, в частности, "евразийство".
Современная либерализация в мировом сообществе, во-первых - тенденция к снятию барьеров в трансграничном перемещении товаров, капиталов, населения. Во-вторых, это тенденция к национально-государственной суверенности, к освобождению от всех форм неравноправной, в том числе полуколониальной зависимости. В-третьих, это тенденция к либерализации отношений в рамках национальной экономики - в направлении к оптимальному сочетанию разных форм собственности на средства производства и продукцию, планирования и рыночного саморегулирования ("плана и рынка").
Развитие трехвекторной либерализации - "развитие в противоречиях". Новый способ производства формируется в условиях определенного противостояния богатых, высокоиндустриальных, и бедных, значительно отставших от них в экономическом отношении стран, противоречий между свободой общения как следствием интернационализации производства и обмена и диктатурой суверенитета, между организацией разностороннего международного сотрудничества и неоколониалистскими, имперскими претензиями и проявлениями агрессивного национализма.
В таких условиях практически неизбежно возникновение и "евразийских", и "атлантических", и прочих политических и экономических тенденций в международных отношениях.
Характеристика этих тенденций при разработке доктрины развития ЕврАзЭС требует четких философских оценок, свободных от имперских и националистических интерпретаций вопроса, проявлением которых выступает конфронтационное противопоставление евразийства и атлантизма как разных философских и политических позиций России и "Запада", России и США, ЕврАзЭС и НАТО.
В концептуальном смысле позиция, согласно которой "Россия и Запад - разные цивилизации", "атлантизм - полная антитеза евразийства"2, стратегически бесперспективна, поскольку не учитывает современной специфики развития мирового сообщества как "единства противоположностей". Эта позиция, с одной стороны, отражает прежнее, характерное для советской интерпретации марксизма представление о "законе единства и борьбы противоположностей", при котором "движущей силой" развития считалась борьба противоположностей, раскол мировой экономики на антагонистически противоположные системы. С другой стороны, она безосновательно исходит из оценки "евразийства" как особой политики прежде всего России, а "атлантизма" как особой политики прежде всего США.
Между тем после распада прежних "империй", в связи с современной глобализацией мировой экономики земная цивилизация становится все более единой. Движущей силой ее развития оказывается не борьба, а единство противоположностей, поиск компромиссов, организация глобального сотрудничества для обеспечения экономической либерализации, экологически безопасного существования, формирования информационного производства с помощью и таких международных организаций, как ООН, ВТО, ИСО и др.
По существу в настоящее время можно говорить о единой земной цивилизации как единстве нескольких субцивилизаций, различающихся главным образом по социокультурным признакам, определяемым господством той или иной религии и соответствующих традиций, оказывающих влияние и на культуру, и на экономику, и на политику.
Борьба противоположностей, естественно, сразу не исчезает. Она трансформируется, существенно корректируя процесс возрастающего единства мирового хозяйства и мирового сообщества.
Трансформация выражается, в первую очередь, в развитии региональной международной интеграции, которая представляет собой не только средство обеспечения единства, формирования в отдельных регионах мира единого правового и экономического пространства, но и средство борьбы с проявлениями имперских претензий и национализма. Другим ее выражением являются евразийство, атлантизм, панисламизм, панафриканизм и тому подобные политические тенденции. При этом евразийство - не монопольная позиция России и ЕврАзЭС, так же как атлантизм - не монопольная позиция США и ЕС. Они - проявление, в конечном счете, стремления к разрешению противоречий в многополярном мире между различными региональными интеграционными образованиями: между ЕС, ЕврАзЭС, АСЕАН и т. д. на Евразийском континенте, между ЕС, НАФТА и т. д. - в Атлантическом регионе.
Разумеется, США и другие "великие державы" тенденции как к региональной интеграции, так и к атлантизму, евразийству пытаются использовать и в собственных интересах. В равной мере это относится ко многим транснациональным корпорациям. Соответственно само единство в мировом сообществе достигается через определенную борьбу.
Трансформация "борьбы противоположностей" в современном мире характеризуется также акциями международного терроризма и антиглобалистского движения, основной причиной которых является крупномасштабная бедность и противоречие между богатыми и бедными странами, обостряемое устойчивой инерцией имперских и агрессивно-националистических устремлений и проявляющееся даже в рамках Всемирной торговой организации.
II. Присоединение к ВТО и региональная интеграция - важнейшие условия ускорения создания информационной экономики и реализации евразийской тенденции
Участие в ВТО - один из самых существенных внешних факторов развития ЕврАзЭС в ХХI в. В связи с этим стратегические решения в Сообществе должны учитывать и изменения в стратегии Всемирной торговой организации, вызываемые технологической революцией и быстрым ростом электронных торговых операций. Стратегический курс ВТО объективно предполагает ориентацию на вышеназванные тенденции в международном экономическом и политическом сотрудничестве. Уже ближайший раунд переговоров в ВТО - раунд и об условиях сотрудничества государств в глобальной информационной экономике, что предполагает пересмотр целого ряда правил и норм международных торгово-экономических отношений.
Государствам - членам ЕврАзЭС, чтобы не оказаться в стороне от новых раундов переговоров и получить право реально влиять на изменение правил и норм сотрудничества в экономике ХХI в., необходимо не только ускорить процесс согласованного присоединения к Всемирной торговой организации, но и уточнить или пересмотреть собственные стратегии структурных сдвигов в национальной экономике, решения о дальнейшем углублении региональной экономической интеграции и о путях реализации концепции евразийства.
Центральной задачей Евразийского экономического сообщества, которая должна быть отражена в доктрине его развития, становится подготовка и реализация совместной международной программы "Электронное Сообщество" на период, на наш взгляд, до 2030 г. - аналога принятой государствами Европейского союза программы "Электронная Европа".
Программа "Электронное Сообщество", корректируя национальные стратегии структурных изменений в экономике, стратегии электронизации управления, производства и обмена, предполагает определение конкретных направлений эффективного включения каждой страны - члена ЕврАзЭС в международную электронную экономику, а следовательно, в систему международной специализации и кооперации в сфере программного производства, в систему экспортно-импортных операций по наукоемкой продукции и новейшим технологиям.
Не менее значимой задачей Сообщества, особенно если принимать во внимание не только ближайшие, но и более отдаленные (после 2030 г.) перспективы, является последовательная реализация концепции евразийства, что требует оценки возможностей дальнейшего сотрудничества со странами Европейского союза, но, в первую очередь, определения направлений взаимодействия с азиатскими государствами и такими международными организациями, как АСЕАН, АТЭС, АСЕМ.
Комплексная оценка должна исходить и из оценок современного уровня конкурентоспособности экономики стран ЕврАзЭС и прежде всего России.
По этому показателю (показателю "национальной конкурентоспособности"), определяемому Всемирным экономическим форумом по 45 критериям, Россия в 2000 г. находилась на 55-м месте, отставая от США в 3 раза по соответствующему индексу (0,3 против 0,9), и лишь к 2020 г. может выйти не более чем на 25-е место. Сравнительная бальная оценка конкурентоспособности по десятибалльной методике ЮНИДО, учитывающей размеры капитала, сырьевых ресурсов, характер технологии, менеджмента, состояние рыночной инфраструктуры, определила рейтинг России в 2000 г. следующим показателем: 4,16 балла против 9,27 у США, 8,83 - среднего балла у стран ЕС, 6,0 балла в среднем у стран Юго-Восточной Азии*.
При таком уровне конкурентоспособности экономики даже у самой мощной по экономическому потенциалу страны ЕврАзЭС крайне важны: 1) углубление производственной и научно-технической интеграции в Сообществе, акцентированное на перспективных мерах по повышению конкурентоспособности; 2) последовательная переориентация производства, экспорта и импорта стран ЕврАзЭС на требования ВТО и Международной организации по стандартизации (ИСО); 3) активное расширение и углубление сотрудничества с азиатскими странами в соответствии с концепцией евразийства.
Пока стратегические программы России и других государств Сообщества лишь в небольшой мере исходят из этих соображений. Стратегия модернизации производства фрагментарна и охватывает в общем только государственный сектор экономики. К тому же и она, как привило, не доводится до непосредственных производителей. Отсутствуют конкретные поэтапные программы перевода отдельных отраслей производства на новые и новейшие (информационные) технологии и правила и нормы ВТО, стратегические национальные и международные программы подготовки и переподготовки работников по новым и новейшим специальностям. В России только около 40% продукции сертифицировано с учетом требований международных стандартов, примерно 1 млн рабочих мест вакантен. (В определенной степени и с этим связаны настойчивые предложения ряда азиатских стран, прежде всего Китая, о свободном доступе на российский рынок труда).
Программы интеграции в ЕврАзЭС необходимо конкретизировать, чтобы определить собственные основные позиции по взаимодействию в мировой экономике при формировании информационного производства в период до 2010, 2020 и 2030 гг.
Вместе с тем следует учитывать: во-первых, по прогнозам, в частности по прогнозу инвестиционного банка "Goldman Sachs", Китай по размерам ВВП уже в 2016 г. может превзойти Японию, а в 2042 г. и США4 и что существуют серьезные возможности технологической кооперации с КНР; во-вторых, фактически не используемые странами ЕврАзЭС возможности долгосрочного сотрудничества с Японией, имеющей большой опыт по передаче высоких технологий ряду развивающихся стран, в том числе участницам АСЕАН и АТЭС; в-третьих, неудовлетворительное состояние информированности предпринимателей в странах ЕврАзЭС о возможностях деловых контактов с фирмами стран - участниц АСЕАН и АТЭС (так, из сферы интересов российского бизнеса по существу выпали взаимовыгодные связи с фирмами Вьетнама, который в то же время занимает 2-е место после Китая по инвестиционному сотрудничеству с западноевропейскими странами); в-четвертых, все возрастающее значение производственной и научно-технической кооперации с фирмами Индии, особенно в сфере создания и использования информационных технологий.
В Доктрине "Развитие Евразийского экономического сообщества в ХХI веке" все эти проблемы и задачи должны найти адекватное отражение.
По мере ускорения процесса формирования нового технологического уклада в национальной и мировой экономике стратегию евразийского экономического сотрудничества с акцентом на азиатский ее компонент необходимо поставить во "главу угла" комплексных программ интеграции. Особого внимания при этом заслуживают создание общих рынков труда и капитала в Северо-Восточной Азии (с участием России, Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Узбекистана, Китая, Кореи, Монголии, Японии), формирование в данном регионе международных банковских и информационных организаций, участие в разработке и реализации "энергетической стратегии" в рамках АТЭС, международных программ организации новых систем энергетических связей в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Нужно принимать при этом во внимание, что Китай становится важнейшим потребителем энергетических ресурсов в АТР, что растет значение Японии как потребителя таких ресурсов, прежде всего сжиженного газа и электрической энергии, что энергетические ресурсы Сибири из-за отсутствия необходимых инвестиций разведаны, по некоторым оценкам, лишь на 11%.
Для обеспечения эффективного взаимодействия Евразийского экономического сообщества, Европейского союза, АТЭС, АСЕАН, Шанхайской организации сотрудничества, в том числе для привлечения к евразийским программам капитала и новых технологий и из стран Западной Европы, целесообразно существенное расширение функций АСЕМ - организации европейских и азиатских государств, пока использующей формат только консультационного диалога (на совещаниях, проходящих, как правило, один раз в два года).
Нужно считаться и с тем, что промедления в реализации концепции евразийства могут существенно затруднить решение задач по созданию в Евразии современного технологического уклада. В частности, это относится к разрешению противоречий между Россией и Китаем при создании евразийских трансграничных транспортных коридоров, трубопроводных систем и линий передачи электроэнергии - противоречий, ведущих к несогласованным действиям и нерациональному использованию ресурсов, в том числе иностранного капитала.
В целом в период становления в ХХI в. постиндустриальной экономики приходится пересматривать многие прежние представления не только об оптимальных, но и допустимых решениях по вопросам стратегического развития и стратегического партнерства. В частности, это означает, что и при разработке и применении Основ законодательства ЕврАзЭС предстоит изучать и использовать правовые нормы не только ВТО, но и Европейского союза, АТЭС, АСЕАН, государств "исламской интеграции", да и Японии, Китая, определяющие принципиальные изменения в правовом обеспечении международного сотрудничества в Евразии. |
| |
|
|
