|
| | | | Проблемы современной экономики, N 4 (80), 2021 | | | | ФИНАНСОВО-КРЕДИТНАЯ СИСТЕМА. БЮДЖЕТНОЕ, ВАЛЮТНОЕ И КРЕДИТНОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ЭКОНОМИКИ, ИНВЕСТИЦИОННЫЕ РЕСУРСЫ | | | Конягина М. Н.
профессор кафедры экономики судостроительной промышленности инженерно-экономического факультета
Санкт-Петербургского государственного морского технического университета
| |
| | | | | Статья посвящена отдельным аспектам реализации денежно-кредитной политики Центрального банка Российской Федерации. Выявлено, что нормы обязательных резервов являются эффективным инструментом управления денежной базой в стране, что, однако, не снимает проблемные вопросы государственного монетарного управления. Проблематика рассмотрена с учетом Основных направлений единой государственной денежно-кредитной политики на ближайшие три года, альтернативных исследований (О.Н. Афанасьевой, Р.Г. Мальсаговой и соавторов, В.В. Смирнова) и в контексте развития авторских исследований эффективности национальной монетарной политики. Результаты исследования позволили обосновать применение инструмента нормы обязательных резервов лишь в исключительных случаях для регулирования денежной массы | | Ключевые слова: Банк России, денежно-кредитная политика, обязательные резервы, норма обязательных резервов, денежная база, денежная масса | | УДК 336.7; ББК 65.262 Стр: 111 - 114 |
Одним из ключевых направлений макроэкономического регулирования в любой стране является реализуемая государством денежно-кредитная политика, представляющая собой совокупность мер воздействия на денежный рынок через регулирование денежной массы, воздействие на рыночные ставки и иные показатели денежного обращения и кредитования. Значимость денежно-кредитной политики определяется тем, что регулятор, проводя операции на денежном рынке, оказывает опосредованное влияние на процессы в реальном секторе экономики, что, в свою очередь, призвано сформировать благоприятные условия для экономического роста в стране.
Тематика денежно-кредитной политики и монетарного регулирования — одна из самых популярных среди экономистов-исследователей. Ежегодно на эту тему публикуется большое множество работ. 2021 год не станет исключением. К традиционным вопросам таргетирования инфляции, банковского надзора и эффективности действий национальных регуляторов добавились такие яркие аспекты, как взаимосвязь с цифровыми валютами центральных банков [13], кризис национальных экономик, вызванный COVID-19, и возможность хоть какого-то воздействия на него монетарной политикой [14], взаимосвязь кредитования и экспансионистской денежно-кредитной политики [12], а также анализ силы и качества взаимосвязи макропруденциального надзора и денежно-кредитной политики государства [11]. Настоящая статья продолжает цикл исследований, посвященных действенности национальной политики в области денежного обращения и макроэкономического регулирования, проводимых автором в последние годы [4; 8; 9].
В Российской Федерации ответственность за реализацию денежно-кредитной политики возложена на Центральный банк Российской Федерации (ЦБ РФ). Согласно Федеральному закону «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)» [2], ключевой и исторически первой целью деятельности регулятора определена защита и обеспечение устойчивости рубля как национальной валюты. Коме того, среди довольно большого списка целей законом определены развитие и укрепление отечественной банковской системы, обеспечение стабильности национальной платежной системы, развитие и обеспечение стабильности национального финансового рынка, а также иные. При этом руководствуясь указанными целями, Банк России ориентируется на создание условий для достижения максимальной эффективной занятости, экономического роста, стабильного и предсказуемого роста цен.
Слабым местом в реализации денежно-кредитной политики является действие временного лага между моментом принятия решения, направленного на достижение конкретной цели монетарной политики и моментом, когда данное решение приносит фактический результат. Зачастую принятие такого решения до наступления желаемого результата может быть сопряжено с негативными последствиями в короткой перспективе. Например, сдерживание инфляции за счет действия механизма денежной трансмиссии в краткосрочном периоде может привести к снижению совокупного выпуска и росту безработицы. В целях нивелирования этого недостатка ЦБ РФ в своей деятельности прибегает к использованию промежуточных ориентиров, согласованных с основными стратегическими целями, одним из которых является объем денежной массы.
Банк России может опосредованно регулировать объем денежной массы, изменяя предложение денег в экономике, однако он является не единственным агентом, влияющим на нее. На величину денежной массы через денежный мультипликатор воздействуют коммерческие банки, а также на нее оказывает влияние финансовая активность населения. Согласно официальным данным Банка России по состоянию на 01.07.2021 г., объем денежной массы составил 59 583,9 млрд руб. [10].
При этом непосредственное влияние Банк России оказывает на денежную базу — совокупность своих обязательств, которые могут быть использованы для создания денежной массы. В узком определении денежная база включает в себя наличные деньги, выпущенные в обращение Банком России (с учетом остатков средств в кассах кредитных организаций), а также остатки средств на счетах обязательных резервов кредитных организаций в ЦБ РФ. Денежная база в широком определении, помимо перечисленного, также включает средства коммерческих банков на корреспондентских и депозитных счетах в Банке России, а также находящиеся в распоряжении у коммерческих банков облигации Банка России, его обязательства по обратному выкупу ценных бумаг, средства резервирования по валютным операциям, внесенные в Банк России. Согласно данным официальной статистики Банка России, по состоянию на 02.07.2021 г. объем денежной базы в узком выражении составил 14 038,6 млрд руб. [10], в широком выражении (по состоянию на 01.11.2020 г.) — 19 298,1 млрд руб. [10].
На рис. 1 представлена структура денежной базы в широком выражении в процентном соотношении составляющих ее частей по состоянию на 01.07.2021 г. Следует отметить, что иные обязательства Банка России (по обратному выкупу ценных бумаг и зарезервированные средства по операциям в валюте) в структуре не представлены. | | |  | Рис.1. Структура денежной базы в широком определении по состоянию на 01.07.2021 г.
Источник: составлено автором на основе данных [10]. |
Диаграмма демонстрирует, что порядка 4% от общего объема денежной базы составляют обязательные резервы — остатки средств на специально создаваемых Банком России счетах, депонируемые (вносимые) кредитными организациями по привлеченным средствам в рублях и иностранной валюте в соответствии с требованиями Федеральных законов «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)» и «О банках и банковской деятельности». Привлекая средства вкладчиков, коммерческий банк берет на себя обязательство депонировать часть привлеченных средств в безналичной форме на счетах для хранения обязательных резервов, открытых в Банке России, в соответствии с установленной для данного вида операции нормой резервирования. При этом на обязательные резервы не начисляются проценты, в отличие от депозитов коммерческих банков в Банке России, и не могут обращаться взыскания.
Наряду с защитой интересов вкладчиков, обязательные резервы выполняют важную макроэкономическую функцию — они являются жестким и одновременно действенным инструментом монетарной политики. Регулирование размеров обязательных резервов в ту или иную сторону может оказывать как сдерживающее, так и стимулирующее влияние на экономику через сокращение или увеличение объемов кредитования, осуществляемого коммерческими банками.
Вместе с тем, в условиях резкого повышения нормы обязательных резервов коммерческие банки могут столкнуться с дефицитом ликвидности. В связи с этим регулирование нормы обязательных резервов считается жестким инструментом денежно-кредитной политики, поэтому они не применяются в некоторых странах с развитой финансовой системой: в Великобритании, Австралии и Новой Зеландии, Швеции.
В России норма обязательных резервов неодинакова и зависит от проводимых операций. Значение имеют такие факторы, как валюта вклада, его срочность, субъект, осуществивший вложение (юридическое или физическое лицо). Норматив по рублевым обязательствам Банка России в подавляющем числе случаев составляет 4,75%, а по валютным 8% [10]. Примечательно, что в разрезе стран, схожих с Российской Федерацией по уровню экономического развития — в странах BRICS, подход к установлению нормативов обязательных резервов совсем не одинаковый. В Индии и ЮАР данная ставка находится практически на том же уровне, что и в России, и составляет 3% и 2,5%, соответственно. С другой стороны, в Китае норма обязательных резервов установлена на уровне 17%, в Бразилии — 21%.
При этом, согласно Основным направлениям единой государственной денежно-кредитной политики на 2021 год и период 2022 и 2023 годов, одобренным Советом директоров Банка России 05.11.2020 г. [3], Банк России продолжает ранее принятый курс на таргетирование инфляции (на уровне 4% в год) и определяет в качестве ключевого инструмента монетарной политики управление ключевой ставкой, позволяющей регулировать ликвидность банковского сектора. Регулирование нормы обязательных резервов к числу основных инструментов не отнесено.
В связи с изложенным, практический и научный интерес представляет вопрос фактического влияния объема обязательных резервов на объем денежной базы и оказываемые последствия его изменения на финансовую систему и экономическое развитие страны. Рабочая гипотеза состоит в предположении о прямо пропорциональной зависимости между объемом обязательных резервов и денежной базой в российской экономике.
Для проверки данной гипотезы будут использованы ежемесячные данные макроэкономической финансовой статистики Банка России за период с 01.01.1995 по 01.11.2020 гг., публикуемые на официальном сайте регулятора в сети Интернет.
Методом исследования выбран анализ и интерпретация информации о каждой из исследуемых статистических величин, представленной в графическом виде, а также определения уровня корреляции между ними путем математического расчета коэффициента корреляции. Этот коэффициент, позволяющий определить характер и степень взаимосвязи объемов обязательных резервов и денежной базы, рассчитывается по формуле 1:
Представленная модель помогает оценить, как исследуемые факторы изменяются вместе, определить силу взаимозависимости между ними. Результат расчетов может изменяться от -1 до 1. Значение, близкое к 1, показывает положительную корреляцию, что подразумевает высокую зависимость изучаемых объектов, когда изменение зависимого фактора прямо пропорционально изменению определяющего явления. В нашем случае снижение объема обязательных резервов должно будет повлечь снижение результативного показателя — объема денежной базы. Напротив, значение корреляции, приближающееся к -1 показывает отрицательную взаимосвязь, и зависимость между ними обратно пропорциональная. Последнее будет означать, что снижение объема обязательных резервов должно повлечь за собой в равной степени рост денежной базы в стране. Приближение показателя корреляции к нулю будет говорить о слабой взаимосвязи и низкой степени взаимозависимости между изучаемыми факторами: изменение исследуемого фактора — объема обязательных резервов — не обусловливает изменений результативного показателя — объема денежной массы в России.
На рис.2 представлена динамика объема обязательных резервов в российской экономике с 01.01.1995 по 01.11.2020 гг. | | |  | Рис. 2. Динамика объема обязательных резервов в финансовой системе Российской Федерации в период 01.01.1995–01.11.2020 гг.
Источник: Составлено автором на основе данных [10]. |
За 25-летний период становления российской экономики объем обязательных резервов вырос практически в 69 раз — с 10 млрд руб. до 686,2 млрд руб. Несмотря на устойчивый рост, свидетельствующий о планомерном увеличении масштабов финансовой деятельности в стране, в отдельные периоды наблюдаются состояния, выделяющиеся из общей выборки, — статистические выбросы.
Так, в августе 2004 г. объем обязательных резервов сократился практически вдвое — с 251,2 млрд руб. до 132,6 млрд руб. Данное обстоятельство обусловлено изменением норматива обязательных резервов Банком России с 7% до 2%. В краткосрочном периоде данное изменение привело к сокращению остатков средств на счетах обязательных резервов коммерческих банков в Банке России, однако в долгосрочном периоде создало условия для увеличения объемов привлечения средств коммерческими банками.
В октябре 2007 г. также наблюдалось резкое падение объемов обязательных резервов, которое также накладывается на период изменения нормативов. В дальнейшую динамику обязательных резервов свои коррективы вносят события, характеризуемые как «черные лебеди».
В 2008 г. в связи с наступлением глобального экономического кризиса существенно упал совокупный спрос в реальном секторе, а также объем деловой активности в финансовом секторе экономики. В целях обеспечения стабильности национальной валюты и защиты интересов экономических субъектов в период экономического кризиса ЦБ РФ проводил политику ужесточения требований по обязательным резервам, за год постепенно увеличив норму с 3,5% до 8,5%. Как следствие, в течение 2008 г. объем обязательных резервов находился на стабильно низком уровне. В апреле 2009 г. норма обязательных резервов была установлена на уровне 0,5%, однако рост объема резервов начал наблюдаться только в сентябре того же года.
В 2014 г. выдающимся событием стало вступление Республики Крым в состав Российской Федерации. В данный период изменение нормы обязательных резервов Банком России не проводилось. Однако по существенному сокращению объема резервов начиная со второй половины 2015 года можно сделать вывод о значительном отложенном эффекте данного события, связанном с применением иностранными государствами санкций, направленных против российской финансовой системы.
Примечательно, что в 2020 г. в период введения ограничительных мер, направленных на предотвращение распространения новой коронавирусной инфекции, объем обязательных резервов показывает планомерный рост (рис.3). | | |  | Рис. 3. Динамика объема денежной базы в широком определении в Российской Федерации в период 01.01.1995–01.11.2020 гг.
Источник: Составлено автором на основе данных [10]. |
Объем денежной базы за 25 лет показывает практически 300-катный рост и представляется более планомерным и менее подверженным конъюнктурным шокам, чем динамика объемов обязательных резервов.
Незначительное сокращение в 2009 г. является следствием принятых антикризисных мер и общеэкономического упадка, характерного для того периода. Рост денежной базы в 2017–2018 гг. связан с денежной эмиссией Банка России, проведенной в целях сокращения дефицита государственных средств на покрытие социальных обязательств (в первую очередь, пенсий, денежного содержания). Однако, в результате успешно проведенной в 2018 г. Банком России политики по совершенствованию регулирования финансового сектора, включая санацию банковского сектора, в 2019 г. денежная база была сокращена. Тем не менее, до настоящего времени она демонстрирует положительную динамику.
Путем математических вычислений, применяя метод корреляционного анализа, установлено, что коэффициент корреляции между объемом обязательных резервов и денежной базой в период с 01.01.1995 по 01.11.2020 гг. составляет 92,3%. Визуальная интерпретация зависимости представлена на рис. 4. | | |  | Рис. 4. Корреляция между объемом обязательных резервов и денежной базой в российской экономике в период 01.01.1995–01.11.2020 гг.
Источник: Составлено автором. |
Полученные результаты свидетельствуют о сильной прямой зависимости между объемом обязательных резервов и денежной базой, что позволяет с высокой точностью принять базовую гипотезу исследования. Опыт прошедшей четверти века подтверждает, что на каждые 100 млн руб. роста объемов обязательных резервов приходится в среднем 92,3 млн руб. прироста денежной базы. Таким образом, регулирование объема обязательных резервов посредством изменения нормативной ставки имеет эмпирически подтвержденную результативность в регулировании денежной базы, но при этом на сегодняшний день не является основным инструментом управления ликвидностью в банковском секторе.
Данное обстоятельство объясняется масштабом последствий, связанных с применением инструмента. Регулируя свою ключевую ставку и создавая условия для формирования однодневных ставок финансового рынка вблизи уровня ключевой, Банк России до конца третьего квартала 2020 года осуществлял тонкую и достаточно оперативную настройку рыночного механизма на создание благоприятных условий для удержания денежной базы на предпочтительном уровне. При этом регулируя норму обязательных резервов, то есть фактически устанавливая для всех экономических агентов обязательные к исполнению требования, Центробанк выходит за границы рыночного механизма и применяет административный ресурс. В частности, повышение нормы обязательных резервов приведет к увеличению их объема в краткосрочной перспективе, однако за ним последует не только сокращение объемов кредитования, но и возможная необходимость оперативного восполнения объемов средств в размере ранее выданных коммерческими банками ссуд для восполнения недостающей ликвидности.
За счет действия банковского мультипликатора данное обстоятельство может привести к существенному денежному сжатию, а также создать условия для сокращения спроса на продукцию, снижения уровня производственной активности и роста безработицы.
С учетом изложенных обстоятельств можно утверждать, что удержание Банком России нормы обязательных резервов на стабильно невысоком уровне и выбор в пользу операций на открытом рынке представлялось бы сбалансированной стратегией для поддержания стабильности национальной валюты и обеспечения условий для экономического роста. Однако предшествующие исследования продемонстрировали слабую корреляцию между ключевой ставкой ЦБ РФ и инфляцией [9], а также между ключевой ставкой и депозитами банков [4; 5].
Запланированное Банком России на 2021 г. упрощение подхода к формированию обязательных резервов коммерческих банков могло бы повысить прозрачность регулирования объема денег в экономике. Однако обстоятельства пандемии COVID-19 и необходимость масштабных социальных вливаний в экономику сбила все ориентиры. Во-первых, ключевая ставка Банка России так и не заработала на стимулирование экономического роста, не помогала сделать корпоративные кредиты дешевле. Во-вторых, государственные программы поддержки ипотечного кредитования были открыто ориентированы на поддержку строительной сферы, рискуя создать некоторый перекос в структуре экономики и концентрацию рисков. В-третьих, сочетание созданных ЦБ РФ и Правительством России условий в экономике простимулировали краткосрочное потребительское кредитование, которое по темпам прироста совокупных объемов за IV квартал 2020 г. — II квартал 2021 г. отстало лишь от ипотечного кредитования, что существенно повышает кредитные риски в части необеспеченных ссуд. В-четвертых, период с конца 2020 г. и в течение первой половины 2021 г. наглядно показал неэффективность ключевой ставки в качестве инструмента регулирования инфляцией и денежной массой, действий ЦБ РФ по управлению валютным курсом в России, о чем неоднократно писали независимые исследователи [1; 6; 7; 8; 9].
Из исследованных нами инструментов денежно-кредитной политики Банка России пока только регулирование объема обязательных резервов посредством изменения норматива доказало свою результативность, но при этом никак не может быть признано рыночным инструментом. Кроме того, эффект от его применения проявляется через 4–6 месяцев. |
| |
|
|
