|
| | | | Проблемы современной экономики, N 3 (83), 2022 | | | ЕВРАЗИЙСКАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПЕРСПЕКТИВА: ПРОБЛЕМЫ И РЕШЕНИЯ
(Из материалов Третьего Казанского международного конгресса евразийской интеграции — 2022) | | | Симченко Н. А.
заведующий кафедрой экономической теории
Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского,
доктор экономических наук, профессор
| |
| | | | | В статье исследуются особенности и предпосылки развития рынка труда ЕАЭС в условиях цифровой поляризации. Подчеркнуто, что цифровое неравенство не обязательно сопровождается ростом общего неравенства. Следствием цифрового неравенства является цифровая поляризация общества. Обосновано, что формирование новых цифровых решений в развитии рынка труда в ЕАЭС должно быть направлено на укрепление социально-экономической и цифровой безопасности Евразийского макрорегиона в обеспечении развития и закрепления мира и справедливого благоденствия | | Ключевые слова: рынок труда, ЕАЭС, социально-трудовые отношения, цифровая экономика, цифровая поляризация, цифровое развитие | | УДК 331.101 Стр: 17 - 19 |
Развитие социально-трудовых отношений в цифровую эпоху сопряжено с возникновением целого ряда вызовов политического, экономического, технологического, социального характера. Усугубление политико-экономических санкций по отношению к России неотъемлемым образом отражается на рынке труда ЕАЭС, что обусловливает изменение формата евразийских интеграционных связей и необходимость выработки единых механизмов по сохранению устойчивых темпов социально-экономического развития и поддержания качественного уровня жизни населения в условиях неопределенности мировой политики и экономики.
Развитие евразийской интеграционной политики в области активизации формирования и использования трудовых ресурсов, как важнейших стадий воспроизводства рабочей силы в экономике, неотъемлемым образом связано с необходимостью создания цифрового пространства ЕАЭС. Как заявил Председатель Правительства РФ М. Мишустин, «углубить интеграцию поможет создание единого цифрового пространства «пятёрки». Мы должны формировать условия для ускоренного перехода наших экономик в «цифру», внедрять передовые технологии и практики» [1].
Динамика развития экономики в цифровую эпоху обеспечивается не только за счет новых технологических компаний и предприятий: более 75% добавленной стоимости приходятся на традиционные отрасли благодаря повышению производительности за счет использования Интернета [2]. По оценкам экспертов, «геополитические проблемы и низкий уровень связей в некоторых регионах Закавказья и Центральной Азии служат препятствием как для обеспечения всеобщего недорогого доступа к интернету, так и для получения дивидендов от международного транзитного трафика и других экономических и социальных выгод цифровой трансформации» [3]. В табл.1 представлены характеристики развития мобильного и проводного Интернета в странах ЕАЭС за 2021 г.
Таблица 1
Характеристики развития мобильного и проводного Интернета в странах ЕАЭС, 2021 г.| Страны ЕАЭС | Cкорость загрузки мобильного Интернета (Mбит/с) | Cкорость загрузки проводного Интернета (Mбит/с) | Фиксированный широкополосный доступ (%) |
|---|
| Российская Федерация | 21,48 | 69,23 | 18,77 | | Республика Беларусь | 10,17 | 47,81 | 31,35 | | Республика Казахстан | 20,70 | 34,30 | 13,05 | | Кыргызская Республика | 19,40 | 47,19 | 3,71 | | Республика Армения | 24,79 | 36,44 | 9,56 |
Источник: составлено автором на основе [3, 4, 5]
Отметим, что в России в 2020 г. число абонентов фиксированного широкополосного доступа в Интернет на 100 человек населения составило 23 чел., по сравнению с 22,2 чел. в 2019 г., а число абонентов мобильного широкополосного доступа в Интернет на 100 человек населения составляет 99,6 чел., по сравнению с 96,4 чел. в 2019 г. [6]. Как видно из приведенных в табл.1 данных, наблюдается определенный цифровой разрыв между странами ЕАЭС, в частности, в обеспечении фиксированного широкополосного доступа к Интернету.
В связи с реализацией цифровой повестки ЕАЭС до 2025 года [3] возникает правомерный вопрос: станет ли обеспечение всеобщего доступа к Интернету достаточным условием для ускоренного цифрового развития рынка труда и создания новых рабочих мест? Ответ на этот вопрос находится в плоскости обеспечения странами ЕАЭС системной интеграции усилий по реализации цифровой повестки в обеспечении гармонизации нормативно-правовой базы, институтов цифрового регулирования, формирования цифровых компетенций кадров.
Развитие цифровой экономики оказывает значительное влияние на развитие рынка труда, трансформацию традиционных секторов экономики. Формирование и развитие цифрового рынка рабочей силы является одним из основных направлений реализации цифровой повестки ЕАЭС до 2025 года [3]. Отметим, что развитие рынка труда под воздействием проявлений цифровой поляризации имеет ярко выраженную тенденцию и сопровождается цифровой поляризацией общества. Явление цифровой поляризации в экономической науке рассматривается преимущественно с позиций региональной и отраслевой компаративистики [7–10]. В нашем исследовании важным является выявление закономерностей развития рынка труда в условиях цифрового неравенства.
Отметим, что цифровое неравенство не обязательно сопровождается ростом общего неравенства. Следствием цифрового неравенства является цифровая поляризация общества. По мнению исследователя Е.Г. Скворцовой, «поляризация представляет собой процесс снижения занятости определенных категорий работников в процессе внедрения робототехники и автоматизации производства» [7, с. 587]. Исследованиям взаимосвязей между поляризацией рынка труда и неравенством в заработной плате посвящены, в частности работы ряда ученых [11–14]. «Под воздействием дальнейшего инновационного развития поляризация труда будет возрастать, увеличивая разрыв между различными группами населения, отличающимися уровнем образования и, вследствие этого, располагаемыми доходами», — отмечает С.Г. Дмитриев [9, с. 89].
Как указывает А.Н. Барковский, «потребность выяснить причины неудач реинтеграционных процессов на постсоветском пространстве в их качественном и количественном выражении обусловлена различиями в интересах стран СНГ. Эти интересы отражаются в документально закрепленных национальных стратегиях развития, моделях хозяйственных реформ и моделях ВЭС, основных инструментах внешнеэкономической деятельности и других показателях» [8, с. 136].
Таким образом, при сохранении темпов внедрения цифровых технологий к 2024 году произойдут существенные изменения. Так, при текущих темпах роботизации существенно сократится потребность в неквалифицированных работниках. Цифровая трансформация приводит к систематическому снижению спроса на неквалифицированные трудовые ресурсы и росту квалифицированной рабочей силы. Существует растущая необходимость приведения навыков работников в соответствие со все более сложным производственным процессом. Следовательно, воспроизводство трудовых ресурсов в условиях цифровой трансформации, которое характеризуется активным внедрением робототехники, служит в качестве расширенного воспроизводства преимущественно квалифицированной рабочей силы.
В настоящее время численность безработных, зарегистрированных в службах занятости населения стран ЕАЭС, составила 984,6 тыс. человек — всего лишь 1,1% численности рабочей силы в Союзе. Соответственно, количество безработных сократилось на 61,6% по сравнению с февралем 2021 года [15]. Отметим, что Евразийская экономическая комиссия (ЕЭК) опирается на официальные показатели регистрации безработных в службах занятости. Однако, здесь не учитывается категория «самозанятые», не зарегистрированные в службах занятости и официально нигде не трудоустроенные. Более того, по оценкам Международной организации труда, регистрация в службах занятости отражает от 45% до 65% от реальной численности безработных [16].
По состоянию на 1 марта 2022 г численность безработных, зарегистрированных в службах занятости населения стран ЕАЭС составляла 984,6 тыс. человек. По данным ЕЭК, наименьшее число безработных в марте 2022 г насчитывалось в Беларуси — 6,5 тыс. человек, что составляет 0,2% к численности рабочей силы, наибольшее — в России (665 тыс. безработных, или 0,9% к численности рабочей силы) [17]. В Казахстане численность безработных составляет 175 тыс. человек (1,9%), в Кыргызстане — 76,9 тыс. безработных (2,9%), в Армении — 56,1 тыс. человек (по оценке ЕЭК это составляет 4,6% к численности рабочей силы) [17].
Согласно данным Минтруда России относительно баланса трудовых ресурсов, то в 2022–2024 гг. численность безработных (по методологии МОТ) будет постепенно снижаться и стабилизируется на отметке 3,5 млн человек (против 4,3 млн человек в 2020 году) с выходом на «естественный» уровень безработицы — около 4,6% от численности рабочей силы [18].
В Кыргызстане на 1 января 2022 г. общий уровень безработицы в стране составил 5,8%, но официальной показатель по безработице — только 2,9%. В службах занятости состояли (на ту же дату) 99,3 тыс. человек, из них статус безработного имеют 75,9 тыс. чел. [15]. Кроме того, как свидетельствуют экспертные данные, трудовые мигранты, лишившиеся работы в России из-за пандемии или резкого падения валютной платежеспособности российского рубля (в конце февраля — середине марта 2022 г.), не желают регистрироваться у себя на родине как безработные (регистрацию осуществляют не более двух третей) [15]. Они рассчитывают на восстановление трудоустройства в России, где заработки существенно выше, чем в Кыргызстане. Тем более что, по данным национального Центра трудоустройства за рубежом, по состоянию на январь 2022 г. каждый шестой взрослый гражданин Кыргызстана работает в России [15].
Серьезные несоответствия между данными об официальной и реальной безработице имеют место и в Армении. По данным председателя национального Союза работодателей Г. Макаряна, реальный уровень безработицы в стране в конце августа 2021 г. составлял около 30% трудоспособного населения. Но «количество зарегистрированных в государственных агентствах по трудоустройству как безработные, — около 18%, т.е. 4,6 % к численности рабочей силы» [15]. По оценке эксперта, «если Правительство планирует снизить уровень безработицы до 10% в ближайшие годы, тогда до 2026 г. должны быть трудоустроены 45–50 тыс. человек в год. Между тем, на конец декабря 2021 г. в Армении удалось трудоустроиться лишь 1% от общего числа ищущих работу. В среднесрочной перспективе уровень безработицы в стране, по прогнозу Центрального банка Армении (2021 г.), сохранится в 15–16% [15].
Вышеприведенные факты обусловливают высокую степень востребованности системных исследований реального уровня безработицы и её динамики в странах ЕАЭС, поскольку без объективных данных по этой проблематике невозможно правильно определить, как национальные, так и интеграционные социально-экономические приоритеты.
В настоящее время действует первая совместная Евразийская платформа в сфере трудоустройства «Унифицированная система поиска “Работа без границ”« [19], запущенная к реализации в июле 2021 г.
Проведенные исследования позволили выделить следующие стратегические мероприятия по развитию рынка труда ЕАЭС в условиях цифровой поляризации.
1. Стимулирование Евразийской миграции высококвалифицированных специалистов IT-сферы, промышленной инженерии и других специалистов в обеспечении реализации комплексных, сложных совместных проектов и задач в сфере развития промышленности, торговли, транспортной связанности, сферы услуг в ЕАЭС.
2. Для обоснования потребности в рабочей силе и регулирования миграционных процессов необходимо системное осуществление расчета балансов трудовых ресурсов, разрабатываемых по единой для всех стран ЕАЭС методике.
3. Создание в странах ЕАЭС межгосударственных учебно-методических центров по подготовке высококвалифицированных кадров по единым образовательных программам с учетом потребности в кадрах по востребованным профессиям.
4. Организация курсов языковой подготовки по изучению русского языка в рамках предотъездной ориентации в странах выезда мигрантов.
5. Формирование единого цифрового социального пространства, предполагающего социальную защиту трудовых мигрантов на всей территории ЕАЭС, способствующего налаживанию и укреплению культурных родственных связей.
6. Обеспечение усиления процессов экономической интеграции и международного сотрудничества.
7. Создание благоприятной среды для внедрения региональных цифровых инициатив; создание общей цифровой инфраструктуры и цифровых платформ; цифровизация ведущих экономических отраслей экономики и региональных рынков и др.
Выделим и ряд вызовов развития рынка труда в ЕАЭС:
– эмиграция высококвалифицированных специалистов (IT-специалистов, инженеров) в страны Запада и Юго-Восточной Азии, что обусловлено слабой миграцией квалифицированных и высококвалифицированных кадров между странами ЕАЭС;
– рост напряженности на рынках труда стран ЕАЭС, что характеризуется показателем численности безработных на одну вакансию;
– усиление влияния глобальных игроков на цифровом пространстве Союза;
– несоответствие профессиональной и языковой подготовки мигрантов в странах происхождения требованиям российских работодателей и др.
В контексте проведения дальнейших исследований хотелось бы процитировать проф. Н.Ф. Газизуллина, который совершенно справедливо подчеркнул, что «необходимо возрождать национальную идею России, которая исторически основывается на Соборности, Духовности, Державности» [20, с. 6]. Формирование новых цифровых решений в развитии рынка труда в ЕАЭС должно быть направлено на укрепление социально-экономической и цифровой безопасности Евразийского макрорегиона в обеспечении развития и закрепления мира и справедливого благоденствия. |
| |
|
|
