|
| | | | Проблемы современной экономики, N 3/4 (15/16), 2005 | | | | ФИЛОСОФИЯ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ЦЕННОСТЕЙ | | | Смирнов И. К.
профессор кафедры экономической теории Санкт-Петербургского государственного университета,
доктор экономических наук,
заслуженный деятель науки Российской Федерации
| |
| | | |
Ценность является универсальной категорией всей системы социально-гуманитарных знаний. Как самостоятельная область исследований теория ценности впервые оформилась в философии в таких типах учений, как натуралистический психологизм, аксиологический трансцендентализм, персоналистский онтологизм, культурно-исторический релятивизм и социологизм.
В советской марксистской философии категория ценности занимала весьма скромное место. В немногочисленных работах отечественных исследователей, появившихся в последние годы, ценность определяется как значимость предметов и явлений с точки зрения их способности удовлетворять потребности человека, как высший общественный идеал, или как первое и второе взятые вместе и одновременно.
Естественно, что экономическая наука, оформившаяся значительно позже философии, в своих исследованиях этой категории отправлялась, прежде всего, от аксиологии. Тем не менее, несмотря на значительный философский задел, экономисты столкнулись с такими трудностями экономического толкования понятия стоимости, которые не преодолены до сих пор. Эти трудности не возникли бы, или во всяком случае были бы преодолены с меньшими усилиями и меньшей затратой времени, если бы аксиология, утилитаризм и экономическая теории ценности образовали бы единую систему знаний об этом феномене, которая заслуживала бы звания философии экономики или философии хозяйства. К сожалению, такая наука или научное направление пока находится лишь в стадии становления.
В своей опубликованной в 1912 г. книге "Философия хозяйства" С.Н. Булгаков утверждал, что философия слишком много занималась вопросами познания, соотношения бытия и мышления и недостаточно вопросами практической деятельности, философией жизни, одной из сторон которой является жизнь хозяйственная.
Таким образом, по С.Н. Булгакову философия хозяйства изучает закономерности хозяйственной жизни. Но что такое закономерность, хозяйство и хозяйственная жизнь? С.Н. Булгаков пытался ответить на эти вопросы, но, на наш взгляд, эту попытку нельзя признать успешной.
Мы считаем, что философия хозяйства имеет своим предметом понятие хозяйства в его самореализации. Самореализация хозяйства и есть хозяйственная жизнь. В этой логической самореализации понятие хозяйственной жизни проходит стадию непосредственного явления /явления без сущности/, стадию рефлексирующей сущности /сущности без бытия / и стадию действительности /являющая себя сущность/. Понять, что такое хозяйство и хозяйственная жизнь и каковы ее закономерности и законы можно только тогда, когда будут последовательно рассмотрены все три этапа ее саморазвертывания, самореализации.
Учение только о непосредственных, поверхностных явлениях хозяйственной жизни, т.е. явлениях без сущности, есть описание хозяйства, в лучшем случае его история.
Исследование хозяйства только на уровне сущности или сущности как таковой имеет своим результатом научные абстракции и абстрактные законы которые очень далеки от действительной хозяйственной жизни и законов ее действительного движения, функционирования и развития.
Являющая себя сущность как действительность несет в себе в снятом виде все богатство, все определения и определенности пройденного от непосредственного бытия пути. Но опять-таки, если исследователь ограничится лишь рассмотрением формы в которой являет себя сущность того, что называется хозяйством, он получит лишь формальные, неистинные знания, знания о формальном движении хозяйственной жизни как ее функционировании а не развитии, формальные законы движения, которые в лучшем случае можно назвать правилами поведения хозяйствующих субъектов, правилами игры без правил на празднике хозяйственной жизни.
Истинные знания могут быть получены только тогда, когда сущность и явления, внутреннее и внешнее хозяйственной жизни рассматриваются в их противоречивом органическом единстве. Это единство - не лишенный внутреннего источника движения механизм, где целое и части соотносятся друг с другом лишь внешним образом, а самодостаточный, самоцельный и самополагающий хозяйственный организм, где части и целое образуют противоречивое тождество
Будучи по своему понятию родовой, сущностной, ценность не являет себя непосредственно и, не находя ее в многообразном, пестром мире "живых" экономических благ, некоторые исследователи начинают сомневаться в ее реальном существовании, объявляют ее иррациональной, виртуальной, трансцендентной, бесплотной, не поддающейся разгадке тайной.
Однако ничего здесь тайного нет. Будучи сущностью экономических благ, ценность скрыта их наличным бытием. Для того чтобы обнаружить ее, надо снять непосредственность, этих благ, абстрагироваться от их поверхностной оболочки.
Вещь, услуга, действие или бездействие становятся благами тогда, когда они приобретают способность удовлетворять человеческие потребности. Эта способность находит выражение в полезности. Превышение потребности в наличии благе делает его благом экономическим. Экономические блага как вещь имеют качественную и количественную определенность и удовлетворяют специфические потребности. Если отвлечься от качественной определенности, то остается экономическое благо вообще, или всеобщее экономическое благо, которое определено лишь количественно. Точно так же абстрагирование от специфических единичных потребностей приводит к понятию всеобщей потребности.
Отношение в которое вступают всеобщее экономическое благо и всеобщая потребность можно назвать ценностью, стоимостью или как-то иначе.
"Вещь, - писал Гегель, - в потреблении единична, определена по качеству и количеству, - и соотносится со специфической потребностью. Но ее специфическая годность, определенная количественно, одновременно сравнима с другими вещами той же годности, равно как и специфическая потребность, удовлетворению которой она служит есть вместе с тем потребность вообще и как таковая может быть сравнена с другими потребностями, а соответственно этому и вещь может быть сравнена с другими вещами, которые пригодны для удовлетворения других потребностей. Эта всеобщность вещи, простая определенность которой проистекает из ее частного характера, но так, что при этом абстрагируется от ее специфического качества есть ценность вещи, в которой ее истинная субстанциональность определена и есть предмет сознания."[1]
Неправда ли, очень похоже на рассуждения К. Маркса, когда он, абстрагируясь от качественной определенности товара, потребительной стоимости и конкретного труда переходит к количественной определенности, меновой стоимости и стоимости как всеобщности товаров, выражающей всеобщность воплощенного в них абстрактного труда.
Приведенный фрагмент из "Философии права" Гегеля великолепный пример истинно философско-экономического исследования хозяйственной жизни и ее определяющего феномена - ценности. Здесь же Гегель высоко оценивает современную ему экономическую науку, демонстрирующую способность находить в бесконечном множестве единичных, особенных явлений их всеобщность.
"Политическая экономия, - считал он, - есть наука, которая исходит из этих точек зрения, но также показывает отношение и движение масс в их качественной и количественной определенности и переплетенности. Это - одна из тех наук, которые возникли в новейшее время, на его почве. Ее развитие выявляет тот интересный факт, как мысль /см. Смит, Сэй, Рикардо/ отыскивает в бесконечном множестве единичностей, которые предстают перед ней, простые принципы предмета, действующий в нем и управляющий им рассудок. Все, что кажется рассеянным и лишенным мысли, удерживается необходимостью, которая сама собой выступает. Обнаружение этой необходимости - задача политической экономии, науки, которая делает честь мысли, так как она отыскивает законы, действующие в массе случайностей" [2].
Итак, ценность в ее сущностном понимании есть всеобщность экономического блага, в которой его истинная субстанциональность определена и осознана.
Следует отметить, что ценность - это самая глубокая сущность экономического блага, т.е. его сущность первого порядка.
Если знание о ценности начинается с непосредственного восприятия объективных внешних предметов как средств удовлетворения потребностей, то первым определением ценности является годность предметов в этом качестве их назначению, или их полезность. Непосредственно полезность субъективна и единична. Она есть отношение, сторонами которого являются специфический внешний предмет и специфическая потребность человека.
Абстрагирование от разнообразия качественно различных полезностей приводит к единообразию многообразного и понятию всеобщей полезности, которое получает название ценности. Таким образом, ценность есть полезность, положенная, или определенная как всеобщность.
В полученном таким образом понятии ценности нет никакой непостижимой тайны, никаких трансценденталий, никакой трансцендентальное. Ценность становится результатом не только непосредственного, опытного знания, но и предметного сознания, когда мы знаем как получены знания о ней. Как абстрактная всеобщность единичных экономических благ ценность идеальна, но как таковая она не существует в действительности.
В действительности, т.е. на уровне явления сущности она есть всеобщность единичного и в этом единичном реальна. С другой стороны, единичное без единства многообразия, сущности и закона, т.е. без всеобщего, лишь чувственно реально, но не познано в своей сущности, идеально. И в первом и во втором случае знание о ценности односторонне, следовательно не конкретно, не истинно.
Ценность реально присутствует во все явлениях хозяйственной жизни как их всеобщая определенность, без которой невозможно понять их особенность. С другой стороны, невозможно понять ценность как абстрактную всеобщность, не исследовав особенности всех ее явлений.
На уровне действительности ценность находит реальное выражение не только в многообразии реальных экономических благ, но и приобретает свое самостоятельное материальное наличное бытие, каковым являются деньги.
С появлением денег ценность любого экономического блага являет себя в цене как своей мере, т.е. единстве своей качественной и количественной определенности.
Предлагаемое исходное понятие ценности как всеобщности экономических благ дает возможность по новому подойти к оценке ее многочисленных определений и теорий:
Рассмотрим в свете предлагаемого решения проблемы ценности одну из них - теорию трудовой ценности /стоимости/. Самый последовательный представитель этой теории К. Маркс утверждал, что стоимостью /ценностью/ товаров является то, что делает их качественно однородными и, следовательно, количественно соизмеримыми, т.е. их всеобщность. Такой всеобщностью он считал , овеществленный в товаре труд, лишенный конкретности, т.е. абстрактный труд. Обосновывалось это тем, что отрицанием конкретности труда отрицается качественная определенность, потребительная стоимость, различие товаров, что и делает их количественно соизмеримыми в обмене. Но К. Маркс конечно знал, что диалектическое отрицание не означает уничтожение отрицаемого. Отрицаемый конкретный труд сохраняется в снятом виде в труде абстрактном а отрицаемая конкретная потребительная стоимость - в абстрактной потребительной стоимости как всеобщности разнообразного товарного мира. К сожалению К. Маркс в угоду "диалектически неподготовленному читателю" или по каким-либо иным причинам нередко отступал от диалектического метода, чем в значительной степени способствовал вульгаризации своего учения.
Объявив в качестве начала своей экономической теоретической системы товар и исследуя его прежде всего на уровне непосредственного бытия, К. Маркс обнаруживает, что он является единством потребительной и меновой стоимости. Между тем, потребительная и меновая стоимости не даны непосредственно, они являются категориями сферы сущности. Непосредственно товар обладает свойством удовлетворять потребности и обмениваться.
Отождествляя качество товара /сфера непосредственного бытия/ и потребительную стоимость /сфера сущности/, К. Маркс объявляет первое предметом товароведения и исключает потребительную стоимость из предмета политической экономии. Однако, потребительная стоимость твердо заявляет о себе как категория политической экономии при анализе К. Марксом форм стоимости и процесса возникновения денег.
Утверждая, что стоимость "не заключает в себе ни одного атома потребительной стоимости", автор "Капитала" тут же заявляет, что "в стоимость не входит ни одного атома вещества природы". [3] Но ведь потребительная стоимость и вещество природы совершенно разные понятия и, если второе утверждение бесспорно, то первое нуждается в доказательстве.
К. Маркс пишет, что товар есть единство потребительной и меновой стоимости и здесь же оговаривается, что это утверждение не точно, что товар "есть потребительная стоимость, или предмет потребления и стоимость"[4]
Все эти оговорки и противоречивые утверждения не случайны, они говорят о том, что К. Марке не был уверен в прочности основания, на котором он возводил свою теоретическую конструкцию. Этим основанием являлся абстрактный труд как таковой, т.е. самостоятельный "чистый" абстрактный труд и "чистая", лишенная внутренних различий и противоречий, стоимость. Однако без разрешения и вопреки К. Марксу диалектика объекта и предмета исследования вводит в абстрактный труд труд конкретный и различает в стоимости два ее момента - потребительную и меновую стоимость.
Согласно диалектической логике единством потребительной и меновой стоимости является не товар а стоимость, а абстрактный труд является не самостоятельным, а лишь моментом, всеобщностью конкретного труда.
Движение абстрактного труда, который в то же время есть труд конкретный, и стоимости как противоречивого единства стоимости потребительной и меновой можно проиллюстрировать следующей схемой: | | |
[схема]
Направление стрелочек обозначает движение товара от его непосредственного бытия к сущности и от сущности к ее явлению Последнее есть движение труда как субстанции ценности от абстрактно-всеобщего до конкретно всеобщего.
Признание абстрактного труда в качестве всеобщности товаров, субстанцией их ценности необходимо предполагало отрицание ценности самого труда и вывода его за пределы товарного мира. Будучи источником и субстанцией ценности товаров, - утверждают представители марксистской теории трудовой стоимости, - сам труд ценностью не обладает и не является товаром. На рынке труда продается потенциальный труд или рабочая сила., которая как товар обладает и стоимостью и потребительной стоимостью.
Мы снова сталкиваемся с серьезным формально-логическим противоречием рассматриваемой теории ценности. Признавая ценность /стоимость/ потенциального труда /рабочей силы/, она в то же время отрицает стоимость того же труда как реализованную потенцию, как труда действительного. Теория утверждает, что стоимость любого товара создается только живым трудом и в то же время утверждает, что стоимость товара рабочая сила конституируется стоимостью средств существования рабочего и его семьи, т.е. создается прошлым трудом. Действительно, потребление средств существования рабочим и членами его семьи в процессе воспроизводства рабочей силы означает не создание ее стоимости, а перенос на нее стоимости средств ее воспроизводства. Теория не отвечает на опрос, почему стоимость реализованной рабочей силы может быть больше стоимости, которая содержится в ней до реализации. Не объясняет она и продажу товара рабочая сила в отличие от продажи всех других товаров по стоимости а не по цене производства.
Если ценность, как мы ее понимаем, есть отношение всеобщей потребности и всеобщей способности ее удовлетворения, т.е. полезность положенная как всеобщность, то рассмотрев эту полезность как функцию одной стороны - вещи, мы должны рассмотреть ее и с другой стороны - человека с его потребностями.
Человек безусловно обладает ценностью. Самой глубокой родовой сущностью homo sapiens, его человеческой всеобщностью и, следовательно, ценностью является мышление.
Homo economics полезен прежде всего своими способностями как средством непосредственного удовлетворения своих потребностей и как возможностью создания средств для производства благ, способных непосредственно удовлетворять его потребности. Первые способности реализуются непосредственно в потреблении, вторые - в производстве, которое, как известно, тоже есть потребление, но потребление производительное. Таким образом, полезность экономического человека проявляется в его потенциальной и реальной практической деятельности, важнейшим видом которой является труд /потребительный и производительный/.
Труд, конечно же, является источником полезности в том смысле, что, формируя вещь, он сообщает ей способность быть полезной. Он является источником полезности и потому, что благодаря ему она реализуется в процессе потребления. Но благодаря этому он сам становится полезным трудом и, в силу своей ограниченности экономическим благом и товаром, конкретные формы полезного труда снимаются в понятии "труд вообще", или абстрактный труд. Последний, как всеобщность конкретного труда, сообщает ему ценность. Ее можно было бы назвать видовой ценностью труда.
Помимо видовой ценности труд как экономическое благо обладает ценностью родовой.
Таким образом, в отношении полезности, положенной как всеобщность экономического блага, т.е. как ценность, стороны отношения существуют не как самостоятельные, а как моменты, предполагающие, определяющие, отрицающие друг друга и переходящие в друг друга. Содержанием этого перехода, определяемым сторонами и определяющим их является теоретическая и практическая деятельность человека, важнейшей формой которой является труд.
Ценности обусловлены человеком и человек ценностями. Сущностные силы экономического человека, его ценность есть совокупность опредмеченных и распредмеченных им ценностей.
Теоретиков трудовой стоимости и полезности объединяет то, что и те и другие пусть и в неявной форме исходят из определения ценности как всеобщности экономических благ. Первые в качестве этой всеобщности видят абстрактный труд, а вторые - полезность. Но, если принять во внимание, что не все экономические блага являются продуктами труда и что сам труд обладает полезностью, то следует признать, что теория трудовой стоимости является производной от теории полезности.
На уровне предельной абстракции труда и полезности различия двух теорий ценности не существенны. Они усиливаются, переходя в противоположности и противоречия по мере конкретизации абстрактных положений этих теорий.
Антагонизм двух теорий обнаруживает себя уже в содержании законов трудовой ценности и полезности.
В самом общем виде закон трудовой стоимости был сформулирован Бенджамином Франклином в 1729 г. Однако, диалектика К. Маркса не устраивала метафизичность, безжизненность этого закона. Так же как и Гегель К. Маркс считал, что экономические законы находятся в диалектическом движении и что это движение триадично.
В "Капитале" внимательный читатель находит три закона стоимости. Первый закон проявляет себя по отношению к отдельному товару как таковому. Общественно-необходимое время, измеряющее абстрактный труд, овеществленный в таком товаре, есть то рабочее время, которое необходимо для его производства при данных нормальных условиях и при среднем в данном обществе уровне умелости и интенсивности труда. Более развитым выражением закона трудовой стоимости является определение его не по отношению к отдельному товару, взятому самостоятельным, а по отношению ко всей товарной массе обособившихся общественных сфер производства. Общественно необходимое рабочее время здесь не просто количественная определенность абстрактного труда, затраченного на производство абстрактного товара. Оно определяется общественной потребностью. При данных условиях для того для того, чтобы удовлетворить свою потребность в продуктах данного рода, общество может затратить на их производство лишь определенную часть своего совокупного рабочего времени. Стоимость отдельного товара определяется путем деления этой части совокупного рабочего времени на массу товаров данного рода, адекватную общественной потребности. Таким образом, сам труд приобретает определение ценности. Но дело не только в этом. Второй закон стоимости впускает в себя потребительную стоимость в форме общественной потребности. Он закон стоимости, как противоречивого единства стоимости меновой и потребительной. Наконец, третий закон, отрицая два первых утверждает, что в условиях конкуренции, т.е. в условиях своего действительного движения стоимость определяется не трудом на производство данного конкретного товара, а трудом, который общественно необходим для производства товаров данного рода.
Движение полезности становящейся во всеобщей форме ценностью, определяются известными законами Госсена и законом предельной полезности.
Несмотря на существенную конкретизацию понятий трудовой стоимости и полезности, их законы не выходят за пределы сферы сущности, т.е. являются законами абстрактными. В сфере действительности они снимаются законами реальной хозяйственной жизни.
Анализ реального движения стоимости приводит К. Маркса к признанию, что "помимо рабочего времени, овеществленного в продукте, в качестве момента созидания стоимости - в качестве момента самого производительного времени - выступает время обращения капитала" [5]. Абстрактные законы стоимости не действуют, а точнее действуют в превращенной форме других законов. По отношению к стоимости, совершающей движение в форме капитала ее закон вообще отрицает себя и переходит в закон цен производства.
В сфере сущности стоимость начинает свой путь с беспредметного сгустка абстрактного труда и заканчивает его разложением на стоимость потребленных в процессе производства средств производства, стоимость рабочей силы и прибавочную стоимость в форме предпринимательского дохода, процента, торговой прибыли и ренты.
В сфере действительности, где движение прямо противоположно движению в сфере сущности, стоимость начинает свой путь с интеграции тех элементов, на которые она разложилась и представляет из себя их сумму. Именно о такой конкретной стоимости, которая в действительности является порождением факторов производства, писал никто иной, как К. Маркс. "... Тот порочный круг, в котором вращается носитель вульгарных взглядов, будь он теоретик капиталистического сознания или практический капиталист, и который гла-сит: цены товаров определяют заработную плату, процент, прибыль и ренту, и наоборот, цены труда, процента и ренты определяют цены товаров, - есть только выражение того кругового движения, в котором всеобщие законы противоречиво реализуются в действительном движении и на поверхности явления".[ 6]
Теория трудовой стоимости /ценности/ в итоге своего развития /если не считать ее вульгаризации в советское время/ приходит к самоотрицанию и переходит в свою противоположность.
Подобная участь выпала и на долю теории полезности. Современные маржиналисты радикально пересмотрели фундаментальные положения теорий своих предшественников вплоть до отказа от самого понятия ценности. Современная экономикеа имеет дело только с ценой, не рассматривая проблему ее начала, основания.
Выход из кризиса, переживаемого сегодня учением о ценности, на наш взгляд, заключается не в отказе от поисков и исследования фундаментальной, исходной экономической категории, а в продолжении поиска истины .Направления этих поисков разнообразны, но одним из испытаннейших является переучет и переоценка ценностей, ранее полученных в этой области знаний.
Если верно, что предметом теоретической экономии является хозяйственная жизнь как движение хозяйственного организма, и если признано, что изучение этой жизни надо начинать с начала, то, прежде всего, необходимо сформулировать основные требования, которым должно отвечать это понятие. Ими являются его непосредственность и всеобщность. Поскольку целью экономической деятельности в элементарной форме труда является экономическое благо, постольку исходной экономической категорией должна быть всеобщность этого блага, как бы она ни называлась. |
| |
|
|
