|
| | |
| | | |
Глубокоуважаемый Сергей Евгеньевич, высокий президиум, участники конференции. Проблема евразийской интеграции продолжает оставаться в фокусе научных исследований, академических прогнозов, главным образом, конечно, экономической и юридической науки. Главный итог, который важно представить на суд участников-экономистов, во всяком случае Российской академии наук, это то, что ЕАЭС в полной мере использует опыт, потенциал предыдущих союзов. Речь идёт о Таможенном союзе, Едином экономическом пространстве, это очень важно. И второе — это то, что на дальнейшую динамику этого союза, на экономическую интеграцию действительно влияют новые международные форматы. О некоторых из них уже достаточно подробно говорили, я имею в виду такую новую тенденцию современной интеграции, когда в неё вовлекаются страны, которые находятся в разных регионах мира, то есть в разных районах мирового хозяйства. Или же когда сотрудничество идёт через посредство разных проектов, ну, например, тот же Шёлковый путь, который тоже упоминался.
Какие прогнозы? Прогнозы в основном строятся по двум сценариям. Первый сценарий — это расширение традиционное за счёт включения в ЕАЭС новых членов, что уже происходит, а второй — его, так называемое, горизонтальное расширение, через привлечение новых партнёров, через различные проекты. Как бы то ни было, если сейчас доля наших государств в мировом ВВП это 3,9 процента, то реализация второго сценария — это уже 1/3 мирового ВВП. Взгляды на будущее у экономистов, впрочем как и у юристов, не всегда совпадают. Наш прогноз, уважаемый Грант Араратович, позитивный. Но для того чтобы любой прогноз подтвердился, нужна правовая определённость, нужна чёткая правовая траектория. Что мы здесь имеем? Здесь надо сказать о фундаментальной базе, которую имеет ЕАЭС. Это Договор о создании Евразийского экономического союза, который сумел кодифицировать множество международных актов. Причём тех, которые доказали свою эффективность. И плюс иные соглашения.
Но ещё я бы хотела отметить то, что учредительный Договор открыт для дальнейшего маневрирования, и он уже показал способность к развитию для всех наших стран. В чём это проявляется? В том, что уже произошла достаточно высокая динамика развития этой документально-правовой базы ЕАЭС. Уже заключены новые соглашения о вхождении в состав Союза, и заключено соглашение о свободной торговле с Социалистической Республикой Вьетнам. Однако можно говорить о том, что есть две темы, которые вызывают дискуссии, они в определённой мере обобщают всё то, о чём упоминали предыдущие ораторы, когда говорили, что есть технические, организационные препятствия, для того, чтобы была свободная торговля, чтобы получать преференции, которые даёт Евразийский экономический союз. Первое: действительно есть некоторый разрыв между положениями Договора о создании ЕАЭС и иными актами, и актами органов Союза. Получается, что национальные государства оказались не очень готовы в таком спешном порядке проводить гармонизацию и унификацию национальных законодательств и для этого не созданы условия. И второе: не определён статус и условия национальных законодательств для реализации актов органов Союза, а их, как вы знаете, три.
Есть ли здесь пути решения? Есть, один из них, он уже определён самим учредительным договором, где говорится о том, что формируется право ЕАЭС — пока это категория, которая требует своего постижения. И, кстати, дискуссии, которые ведутся сейчас на полях Санкт-Петербургского юридического форума, выявили тоже проблемы, о которых я могу сказать, но они вполне реализуемы, вполне разрешаемы. Речь о том, что нужно определиться каковы контуры права ЕАЭС, какие источники его определяют. Вот юристы меня поймут: я вижу главную проблему в том, что, видимо, нужно, говоря об источниках права ЕАЭС и его месте в национальных правовых системах, уходить от жёсткого позитивистского подхода. Иначе как мы найдём достойное место и актам органов Союза, а главное — решениям судебного органа ЕАЭС, который уже начал работать. Для бизнеса важнее всего, как будут признаны решения судебных органов и как они будут влиять на правоприменение в дальнейшем, а значит на экономическое самочувствие наших стран и главных хозяйствующих субъектов, которые участвуют в этом процессе и создают то благополучие, к которому мы все стремимся.
В этой части, надо сказать, есть уже принципиальные положения, с которыми никто не спорит. Во-первых, Евразийский учредительный договор имеет приоритет по отношению настоящего и будущего законодательства государств — членов ЕАЭС. И во-вторых, он должен играть такую же роль для будущих международных договоров стран-участниц, если речь идёт о положениях, урегулированных учредительным договором. Ну я полагаю, что надо думать и о других механизмах, потому что в конституциях стран — участниц ЕАЭС разные подходы к определению места, роли и статуса актов решения органов ЕАЭС. Не нужно менять конституции, нужно искать более прагматичные и гибкие пути. Скажем, в Белоруссии есть основания в Конституции, вполне чёткие и понятные, в Республике Казахстан имеется закон о нормативных актах, в России есть проект закона о нормативных актах, Сергей Евгеньевич, за который мы с вами ратуем. Кстати, в последнем из проектов есть глава, которая посвящена вопросу имплементации актов интеграционных объединений, где можно прописать все те вопросы, которые сейчас препятствуют выстраиванию чёткой правовой траектории построения ЕАЭС с тем, чтобы можно было перейти к такому интегрировано-правовому пространству, где каждый гражданин из наших стран чувствовал бы себя комфортно. Для этого концепция права ЕАЭС, наконец, должна приобрести реальные очертания, и потенциал, для того чтобы эту концепцию в ближайшее время представить, у наших стран есть. Я имею в виду наше научное экспертное сообщество, наши связи, сотрудничество, но главное — наше правовое прошлое, принадлежность к одной правовой семье, правовые традиции. Всё это вселяет надежду в успехах задуманного дела.
Благодарю за внимание. |
|
