|
| | | | Проблемы современной экономики, N 1 (41), 2012 | | | | ФИНАНСОВО-КРЕДИТНАЯ СИСТЕМА. БЮДЖЕТНОЕ, ВАЛЮТНОЕ И КРЕДИТНОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ЭКОНОМИКИ, ИНВЕСТИЦИОННЫЕ РЕСУРСЫ | | | Прудникова Ю. О.
аспирант института Африки РАН
| |
| | | | | В статье описывается хронология формирования исламского финансового сектора в Судане, единственной в мире стране, финансовый сектор которой был реформирован в соответствии с принципами шариата. Анализируются причины, побудившие руководство страны к проведению таких реформ. Дается оценка последствий отделения Юга для банковской системы страны | | Ключевые слова: Судан, исламские финансы, отделение Юга Судана | | УДК 336; ББК У26(0) Стр: 185 - 187 |
Как убедительно доказал в своей монографии «Исламская экономическая модель и современность» Р.И. Беккин, Судан является единственной в мире страной, финансовый сектор которой полностью исламизирован. На практике это означает, что в стране возможно лишь функционирование тех финансовых институтов, которые используют в своей работе исламские методы финансирования или чья деятельность не противоречит нормам и принципам шариата.
Первые попытки утвердить такую финансовую систему в Судане были предприняты президентом Джа‘фаром Нимейри в последние годы его нахождения у власти. В 1983 г. был издан президентский декрет, предписывавший всем коммерческим банкам в стране приостановить процентные операции и привести их в соответствие с шариатом. Данный запрет не касался операций с зарубежными партнерами — по крайней мере решение вопроса, как соблюсти исламский запрет ростовщичества в международных экономических отношениях, было отложено на неопределенное время.
Застигнутые врасплох подобным решением, банки стали осуществлять от 80 до 90%1 своих операций на основе лишь одного долгового метода финансирования, именуемого мурабаха2. Фактически же трансакции банков исламскими были только на бумаге: в бухгалтерских книгах и их отчетах перед Банком Судана (Центральным банком), специалисты которого смотрели на сложившуюся ситуацию сквозь пальцы, рассматривая решение об исламизации экономики как политическое, а не экономическое.
В дополнение к работавшему с 1978 года первому исламскому банку в стране «Фейсал Ислэмик Бэнк оф Судан» в этот период были учреждены еще два исламских банка: «ал-Барака» и «Исламик Бэнк фор Вестерн Судан».
Поняв, что политика исламизации не принесла ему ожидаемых политических дивидендов, Нимейри стал с начала 1985 г. сворачивать экономические и иные преобразования в духе ислама. Большинство традиционных банков, которые в свое время были принудительно исламизированы, очень быстро вернулись к прежней практике ведения бизнеса.
Причины введения исламских гражданских и уголовных законов в Судане были сугубо политическими. Президент Нимейри решил перехватить инициативу у своих оппонентов, прежде всего — у «Братьев-мусульман» во главе с Хасаном ат-Тураби.
После свержения Нимейри и прихода к власти сменявших друг друга коалиционных правительств, большая часть которых возглавлялась ветераном суданской политики Садиком ал-Махди, реформы по исламизации финансовой системы в стране были заморожены.
Возобновление реформ по исламизации финансового сектора было предпринято после прихода в 1989 г. в результате военного переворота к власти бригадного генерала ‘Умара ал-Башира. Одним из инициаторов углубления реформы был Хасан ат-Тураби — одна из наиболее влиятельных политических фигур в стране. Даже в те периоды, когда ат-Тураби не занимал официальных государственных постов, он продолжал оказывать влияние на внутреннюю и внешнюю политику в Судане.
Ат-Тураби был первым политическим деятелем в Судане, который заговорил о необходимости развития экономической системы, построенной на принципах шариата.
Осенью 1964 г. ат-Тураби была сформирована политическая партия — Фронт исламской хартии. Одной из задач, стоявших перед новой политической организацией, было формирование такой экономической системы, которая основывалась бы на принципах шариата, который, в свою очередь, в соответствии с проектом Конституции, предложенным ат-Тураби, должен был выступать основным источником законодательства страны.
Поскольку на тот момент в мире не было прецедентов по созданию в масштабах отдельно взятого государства экономической системы, базирующейся на шариате, то многие заявления лидера, касающиеся экономического устройства, казались декларативными. По мнению ат-Тураби, исламское государство «подчиняется высшим нормам шариата, представляющего волю Аллаха... халиф же или любой другой носитель политической власти подчиняется шариату и воле избравших его людей»3. Более того, ат-Тураби считал, что «современное исламское правительство может, исходя из шариата, вводить нормы права и проводить политику, основанную на шариате»4. Также ат-Тураби полагал, что «мусульманское государство сегодня может определить свою систему публичного права и экономики, исходя из шариата и иджмы»5.
Возможности для применения принципов шариата в экономической жизни страны появились в начале 1990-х гг.
В 1992 г. был учрежден специализированный орган по наблюдению за соответствием реформы финансового сектора шариату — Высший шариатский совет, куда вошли специалисты по шариату, юристы, экономисты. До этого некоторые его функции выполнял специальный отдел технического контроля при Центральном банке, но он не имел полномочий в вопросах, относящихся к шариату.
Статус Высшего шариатского совета регламентируется Законом о регулировании банковской деятельности 2003 г. Совет состоит из 11 членов, большинство из которых — мусульманские правоведы, однако в Совет также входят экономисты и банкиры (в том числе управляющий Банком Судана). Все члены Совета — суданцы. Они назначаются президентом страны по представлению управляющего Банком Судана и министра финансов. Срок полномочий членов Совета не установлен. Это означает, что теоретически членом Совета можно быть пожизненно. Допустимо также сочетать членство в Высшем шариатском совете и шариатских советах коммерческих банков.
Решения Совета принимаются простым большинством голосов в случае невозможности достижения консенсуса, но практика свидетельствует, что, как правило, решения принимаются на основе консенсуса.
Высший шариатский совет также является апелляционной инстанцией по спорам между разными исламскими банками, исламскими банками и Банком Судана, исламским банком и его клиентами.
Совет не осуществляет непосредственный надзор за банковской деятельностью. Банки обращаются в Высший шариатский совет как в последнюю инстанцию, если они не согласны с решением, принятым внутренним шариатским советом банка. Характерной чертой шариатского совета в некоторых банках (например, в «Тадамун Исламик Бэнк оф Судан») является сочетание функций внутренней юридической службы, которая каждодневно решает различные правовые вопросы, с функциями наблюдательного органа банка, следящего за соблюдением им норм и принципов шариата в своей деятельности. В то же время в большинстве исламских банков в мире шариатский совет — это своего рода надзорный орган — как совет директоров или наблюдательный совет. Фетвы Высшего шариатского совета не основаны на воззрениях какой-то одной правовой школы (например, маликитской, господствующей в Судане).
В период с 1999 по 2002 г. в стране была проведена финансовая реформа, позволившая не только ввести в банковскую практику рекомендации, выработанные Базельским комитетом по банковскому надзору в июле 1988 г., но и привести их в соответствие с принципами мусульманского права. В Судане учли ошибки при проведении экономических реформ в духе ислама в других странах, в частности в Пакистане, где Государственный банк практически лишь выполнял поручения идеологических структур типа Совета исламской идеологии. Высший шариатский совет в Судане не вмешивается в вопросы, не относящиеся к его компетенции.
Содействие Судану в исламизации финансового сектора оказывал Международный валютный фонд. При участии специалистов МВФ была, в частности, разработана схема выпуска государственных облигаций в соответствии с механизмом мушарака6.
Таким образом, при всех недостатках реформ по исламизации финансовой системы при ал-Башире они были более продуманными, чем поспешные преобразования при Нимейри в начале 1980-х.
Не стоит, конечно, сбрасывать со счетов политику. Преобразования по исламизации и при Нимейри, и при ал-Башире имели адресатов, как в самой стране (сторонники исламизации), так и за рубежом (богатые нефтедобывающие страны, выступавшие активными кредиторами Судана). Инвестиции арабских нефтеэкспортирующих стран в суданскую экономику преследовали цель сократить их собственную зависимость от поставок продовольствия с Запада. Еще с начала 1970-х гг. в Судане стал реализовываться проект по превращению страны в «хлебную корзину» арабского мира.
Что касается рядовых суданцев, с момента начала реформ у определенной части потребителей финансовых услуг в стране возник скептицизм, усиливавшийся по мере того, как вскрывались злоупотребления со стороны исламских банков и других финансовых институтов.
Но этот скептицизм не идет ни в какое сравнение с восприятием исламской экономики на Юге. Там в массовом сознании реформы по исламизации финансовой системы были тесно переплетены с другими преобразованиями в духе шариата, предпринятыми в начале 1980-х, — в частности распространением норм мусульманского уголовного права на всю территорию страны, включая южные провинции. Насильственная политика шариатизации, продолженная при ал-Башире, только укрепила уверенность южан в том, что исламская экономика и членовредительские наказания по шариату — это звенья одной цепи. Неудивительно поэтому, что жители Юга постарались при первой возможности избавиться от исламской экономики в целом и исламской финансовой системы в частности.
Возможность сделать это представилась южанам после подписания в январе 2005 года Всеобъемлющего мирного соглашения по Южному Судану. Согласно Временной конституции (см. статьи 202(1), 201(3) и 202(1)(a–b)), принятой от 9 января 2005 года в развитие положений, закрепленных Всеобъемлющим мирным соглашением, в стране была введена дуалистическая модель банковской системы, состоящая из исламской банковской системы во главе с Банком Судана на Севере и традиционной банковской системы во главе с центральным банком Южного Судана на Юге страны7.
Реализуя предоставленные ему Всеобъемлющим мирным соглашением по Южному Судану и Временной конституцией полномочия, Центральный банк Южного Судана (с организационной точки зрения являвшийся территориальным отделением Банка Судана) в 2007 г. издал предписание всем исламским банкам, работавшим на Юге, либо преобразоваться в традиционные (неисламские) банки, либо прекратить работу. Банки Севера предпочли свернуть деятельность. В итоге на их место пришли банки, созданные в самом Южном Судане, а также банки из соседних стран: Кении, Эфиопии. Некоторые южносуданские банки имеют отделения в столице Судана — Хартуме8.
Случившееся, конечно, не могло не отразиться на сокращении клиентской базы и, как следствие, доходов исламских банков, получаемых как за счет обслуживания физических и юридических лиц, так и за счет финансирования внешнеторговых операций. Однако в целом анализ статистических данных по суданским банкам за 2007–2008 гг. показывает, что произошедшее разделение банковского сектора страны и вытеснение исламских банков с Юга не привело к каким-либо заметным изменениям в структуре и величине активов и пассивов суданских банков. К сожалению, в отчетах Банка Судана не анализируются последствия введения на Юге страны самостоятельной банковской системы и не дается анализ, какое влияние это оказало на исламские банки и соответственно банковскую систему страны. Также следует отметить, что Банк Судана представляет обобщенные статистические данные по всей банковской системе страны, не разделяя данные по традиционным коммерческим (неисламским) и исламским банкам.
Как нам представляется, окончательная потеря Юга в результате плебисцита 9 июля 2011 г. также не нарушила исламский характер финансовой системы на Севере. Поле для эксперимента сузилось и теперь ограничивается Северным Суданом, но сам эксперимент по созданию и поддержанию в рабочем состоянии единственной в мире исламской финансовой системы, продолжается. |
| |
|
|
