|
| | | | Проблемы современной экономики, N 1 (69), 2019 | | | | ПРОБЛЕМЫ НАУКИ И ОБРАЗОВАНИЯ | | | Белов А. В.
профессор кафедры экономики Университета префектуры Фукуи (Япония),
доктор экономических наук
Пашкус В. Ю.
профессор кафедры экономической теории и экономической политики
Санкт-Петербургского государственного университета,
доктор экономических наук
Алиаскарова Ж. А.
научный сотрудник ООО «Научные разработки» (г. Москва)
| |
| | | | | В статье представлен анализ государственной образовательной политики Японии, обобщен опыт проведения реформ в данной сфере, а также выделены основные проблемы, вставшие на пути страны в ходе реализации намеченных преобразований. На основании опыта Японии были выявлены особенности, которые могут быть использованы для успешного завершения модернизации российской системы образования, проходящей в схожих социально-экономических условиях | | Ключевые слова: Япония, сфера образования, государственная политика в области образования, проблемы образования, качество образования, глобальные рейтинги | | УДК 338.22; 338.46; ББК 65.497, 65.050 Стр: 189 - 192 |
Российская система образования в настоящий момент переживает непростые времена: снижение финансирования (особенно высшей школы) и изменение приоритетов образовательной деятельности (например, в связи с ориентацией на систему показателей глобальных рейтингов) привели к слиянию вузов и сокращению числа программ и сотрудников [1]. Для того чтобы изменить ситуацию к лучшему бывшее Министерство образования и науки РФ (сегодня преобразованное в Министерство просвещения РФ и Министерство науки и высшего образования РФ) предпринимает меры модернизационного характера. Однако, несмотря на попытки реформ, результаты образовательной политики последних 15 лет свидетельствуют о недостаточной продуманности преобразований. Именно поэтому для России крайне важно извлечь уроки из опыта других стран, столкнувшихся с подобными проблемами. Наиболее подходящим примером в данном случае является Япония, которая успешно модернизировала государственную образовательную политику в условиях снижения количества студентов и финансирования, а также ориентации на глобальные рейтинги. На основании анализа опыта страны восходящего солнца попробуем наметить определенные шаги, которые могут быть предприняты в сфере государственной образовательной политики РФ с целью усовершенствования и дальнейшего развития российского образовательного пространства.
Государственная образовательная политика в XXI веке: опыт Японии. Университеты Японии столкнулись с проблемами, характерными для современных российских реалий, еще в начале 1990-х гг. Тогда японское образование прошло через сокращение финансирования, которое сопровождалось снижением количества студентов и падением воспринимаемого качества образования (а высокое качество образования — базовый элемент конкурентоспособности страны [2]), что переросло в своеобразный кризис образования (по крайней мере, в глазах общества). Именно поэтому в Японии развернулась широкая общественная дискуссия, в которой приняли участие самые разные заинтересованные стороны, что позволило не только разработать основные направления и механизмы университетских реформ, но и заложить основы новой государственной образовательной политики. За прошедшие четверть века Япония безусловно добилась положительных результатов в этой сфере, поэтому данный опыт, малоизвестный за рубежом, представляет большой интерес для России, которая прямо сейчас находится на более ранней стадии реформирования образования.
В Японии сложилась устойчивая общепризнанная иерархия университетов, вершину которой занимают государственные (лидирующие с позиции качества), промежуточное положение — общественные, а нижнюю ступень — частные вузы. По данным регулярно публикуемых рейтингов, вершину пирамиды исторически занимают бывшие императорские университеты, имеющие богатую историю и развитую «корпоративную культуру». В соответствии с традициями государственные вузы фокусируются на фундаментальных исследованиях (чему помогает специализация на естественно-научном профиле), а также занимаются подготовкой специалистов для государственной службы. Что касается частных вузов, то они отличаются крайней неоднородностью. Среди них есть и университеты с научно-исследовательской базой мирового уровня (Васэда и Кейо) и масса вузов, серьезно различающихся по масштабам и направлениям проводимых исследований.
На фоне экономической депрессии и первого кризиса глобальных финансов 1996–1998 гг., серьезно повлиявших на экономику страны, в системе университетов Японии произошли большие изменения: сократились объемы государственных инвестиций, были перераспределены финансовые средства, изменился статус государственных и общественных университетов. Реформы, проходившие в 2003–2004 гг., затронули базовые характеристики образовательной системы: доступность высшего образования, качество образовательных услуг и уровень затрат на образование. Несмотря на критику со стороны академического сообщества, прозвавшего преобразования «большим взрывом» (big bang), большинство запланированных мер были выполнены и вся система высшего образования Японии существенно обновлена. Для того чтобы оценить применимость данной практики к российским реалиям, рассмотрим основные направления государственной образовательной политики Японии.
Во-первых, изменилась система управления вузами. К 2010 г. все государственные и большинство общественных университетов приобрели статус образовательных корпораций, во главе которых стоят президент (ректор) и совет директоров (проректоры), имеющие большие полномочия по распределению бюджета, установлению размеров заработных плат преподавателей, системы их оценивания и сроков найма. Ректор избирается проректорами из числа кандидатур, выдвигаемых подразделениями вуза или учредителями, и лично курирует работу всех структурных подразделений университета, аспирантуру и секретариат. Как президент, так и члены совета директоров покидают университет без права продолжения работы в данном вузе после окончания срока полномочий.
Во-вторых, произошла либерализация управления образованием (вместе со снижением финансовой поддержки вузов). Так, в 2003 г. правительство отменило ряд существовавших ранее норм и ограничений, одним из которых является обязательное изучение иностранного языка. Был значительно упрощен процесс создания новых частных университетов. При этом государство существенно снизило расходы на образование. Однако открытие новых университетов, факультетов и программ при демографическом спаде даже несмотря на снижение базовых требований к поступающим в частные вузы, привело к банкротству части из них.
В-третьих, наблюдается рост доступности образования I рода, основывающийся на крайне низком уровне коррупции и злоупотреблений во время сдачи единых экзаменов (аналогичных ЕГЭ в России) и поступления в университет, а также развитии сети университетов по всей стране и государственном субсидировании цен на образование для студентов из малоимущих семей.
В-четвертых, развиваются новые формы финансирования образования. Сейчас в Японии идет перенос финансового бремени образования на общественные фонды и потребителей (см. табл. 1). При этом система образовательного кредитования развита плохо, а уровень дифференциации доходов растет, что может привести к значительным проблемам в будущем.
В-пятых, изменился статус преподавателей. Если раньше преподаватели были госслужащими, то сегодня они не только лишились этого статуса, но и стали жертвами целой волны сокращений при одновременном увеличении нагрузки и уменьшении зарплат. Все это усугубляется и новыми требованиями, предъявляемыми в глобальной экономике по отношению к студентам со стороны работодателей: от выпускников ждут высокой инициативности, умения и навыков принятия управленческих решений, а также высоких коммуникативных способностей. [5, 6]. «Важно отметить, что именно этих качеств традиционно недоставало японским бизнесменам, в чем работодатели, ставшие наиболее активными критиками университетской системы» [7, p. 16], винят именно последнюю образовательную ступень.
В-шестых, принята установка на воспитание «лидеров», затрагивающая, прежде всего, бывшие императорские университеты, традиционно готовившие кадры для государственной службы. Однако при сокращении объемов финансирования политика «взращивания лидеров» неблагоприятна для системы образования, т.к. увеличивает разницу между ведущими вузами и основной массой университетов. За счет этого в ТОП-100 рейтинга Times Higher Education в 2018 г. вошли всего 2 представителя Японии: Токио и Киото. [8] Такое положение вполне объяснимо: ввиду отсутствия должного уровня взаимодействия японских вузов, ведущие университеты просто не могут вести за собой аутсайдеров (данное утверждение, доказанное на примере промышленной политики [9; 10], распространяется и на сферу услуг). И это существенный провал рынка, требующий государственного вмешательства. Японский опыт в данном случае обращает внимание на необходимость выстраивания всесторонних межвузовских связей внутри страны, а также важность оценивания реформ по средним показателям государственной системы образования.
В-седьмых, развивается система государственной аттестации вузов и преподавателей. Законодательство Японии предусматривает необходимость регулярного (раз в семь лет) оценивания деятельности вуза специально созданными для этой цели организациями. Это помогает вовремя выявлять неэффективные университеты, что важно в условиях упрощения процедуры регистрации частных вузов. Однако помимо оценивания вузов предусмотрена и практика аттестации преподавателей, которую активно применяют государственные и общественные университеты страны. Несмотря на важность данной меры, общепризнанного механизма проведения аттестации в Японии нет, поэтому каждый вуз разрабатывает его самостоятельно, опираясь на такие критерии, как научная деятельность, успехи в преподавании, участие в управлении университетом и вклад в развитие региона (страны). Любопытно, что каждый преподаватель лично составляет ежегодный отчет, в котором оценивает себя в соответствии с утвержденными показателями. По результатам проверки специальная комиссия распределяет финансовые средства университета на проведение научных исследований, а также устанавливает размер заработной платы (в некоторых вузах).
В-восьмых, интенсифицировалась деятельность по вхождению в глобальные рейтинги, что связано с попытками измерить качество образования и повысить его. Несмотря на важность установления уровня качества, общепризнанной системы оценивания данного параметра не существует [11; 12; 13], поэтому подходы к оценке качества образования Японии часто становятся предметом оживленных общественных дискуссий. Тем не менее, в стране с 1993 г. используют программу PISA, с помощью которой систематизируются сведения об уровне подготовки школьников, и «шанхайский» рейтинг (ARWU) (с 2003 г.). С помощью PISA [14] было установлено, что сокращение в 2000 г. количества учебных дисциплин, целью которого являлось увеличение свободного времени для «креативной деятельности», пагубно повлияло на подготовку школьников. Благодаря оперативному вмешательству общественности к 2010 г. все программы были полностью восстановлены, что немедленно нашло отражение в положительной динамике PISA. Данный пример важен, т.к. показывает результативность обратной связи, с помощью которой зачастую удается вовремя устранить последствия неудачных реформ.
Таблица 1
Количественные характеристики финансирования высшего образования| Показатель | Япония | Россия | Корея | Франция | США |
|---|
| Расходы на образование (% ВВП, 2015 г.) | | Все уровни образования | 4,5 | 3,8* | 5,9 | 5,3 | 6,2 | | Третичное | 1,6 | 1,4* | 2,3 | 1,5 | 2,6 | | в т.ч. колледжи | 0,2 | 0,2* | 0,3 | 0,3 | ... | | университеты | 1,4 | 1,2* | 2,0 | 1,2 | ... | Доля бюджетных (прямых и косвенных) расходов
на образование (%, 2018 г.) | | Все уровни образования | 9,24 | ... | ~12,8 | 9,66 | 13,45 | | Из них — высшее | 20,76 | ... | 20,76 | 22,6 | 27,5 | | Коэффициент охвата высшим образованием | 63,24 | 81,82 | 93,26 | 65,26 | ... | Расходы на образование по источникам финансирования
(% ВВП, 2015 г.) | | Все уровни образования | | | | | | | общие источники | 3,2 | 3,2 | 4,0 | 4,7 | 4,2 | | частные источники | 1,2 | 0,6 | 1,9 | 0,5 | 2,0 | | Третичное | | | | | | | общие источники | 0,6 | 0,9 | 0,9 | 1,2 | 1,0 | | частные источники | 1,0 | 0,5 | 1,3 | 0,3 | 1,7 |
* Только общественные расходы
Источник: [3, 4]
Что касается «шанхайского» рейтинга (ARWU) [15], то в 2003 г. среди 500 ведущих вузов мира было 35 японских, а в 2018 г. — всего 16. При этом в первой сотне закрепились всего 3 вуза (Токио (19/22); Киото (30/35); Нагоя (68/83) в то время, как в 2012 г. их было 5. Вероятно, именно эту динамику, особенно заметную на фоне быстрого прогресса Китая (3 вуза в ТОП-100 и 51 в ТОП-500 в 2018 г. против 8 вузов в ТОП-500 в 2003 г.) и Южной Кореи (10 университетов в ТОП-500 против 7 в 2003 г.), имеют в виду, когда говорят о снижении качества высшего образования в Японии. Основная причина такого положения вещей, скорее всего, заключается в недостаточном государственном финансировании. Однако нельзя не отметить и тот факт, что сама задача иметь 10 университетов среди 100 лучших в рейтинге THE была сформулирована министерством образования лишь в ноябре 2013 г. Отметим также, что именно качество образования повлияло на изменение позиций конкретных японских университетов в «шанхайском рейтинге». Поэтому для адекватного оценивания конкурентоспособности университетов необходимо рассматривать изменения их качественных характеристик (см. табл. 2) и вносить стратегические поправки, применяя матрицу конкурентного позиционирования университетов.
Таблица 2
Три характеристики стран с развитыми системами высшего образования| Показатель | Япония | Россия | Корея | Франция | США |
|---|
| «Широта» охвата населения высшим обр. в возрастной когорте (%, 2015 г.) | | от 25 до 34 лет | 60 | 58 | 69 | 45 | 47 | | от 25 до 64 лет | 50 | 54 | 45 | 34 | 45 | «Высота» (уровень) совокупных расходов на образование
(% ВВП, 2015 г.) | | Все уровни | 4,5 | 3,8 | 5,9 | 5,3 | 6,2 | | в т.ч. третичное | 1,6 | 1,4 | 2,3 | 1,5 | 2,6 | «Глубина» (качество) образования на вторичном
и третичном уровне | | Баллы PISA*1 | 538 | 475 | 536 | 505 | 498 | | Университеты в top-500 «шанхайского» рейтинга ARWU-2018 | 16 | 3 | 11 | 22 | 137 | | Университеты в top-500 Times Higher Education-2018 | 6 | 4 | 7 | 19 | 120 |
* Количество баллов, набранных 15-летними школьниками в испытаниях на восприятие печатного текста (reading) по программе PISA (2012 г.).
Источник: [4; 5; 8; 14; 15]
В-девятых, наблюдается интернационализация образования, которая должна привести к повышению его качества (прежде всего, воспринимаемого), а также к усилению глобальной конкурентоспособности японских университетов. Достижение поставленных задач возможно благодаря целому комплексу мер, охватывающих как создание программ академической мобильности для студентов Японии, так и размещение в стране зарубежных университетов. Именно поэтому «приоритетными направлениями считаются улучшение языковой подготовки и формирование «глобальной тридцатки» японских университетов, которые выполняли бы роль центров интернационализации». [16, с. 106] Таким образом, политика интернационализации должна привести к расширению международных контактов Японии, что полностью соответствует принятому страной курсу на открытость системы образования.
Заключение. Результаты данных реформ зачастую также неоднозначны, как и в России, однако анализ японского опыта наглядно показал общность проблем образовательных систем РФ и Японии:
Первая: изменение объемов финансирования (снижение государственного финансирования и возникновение проблем с поиском альтернативных источников);
Вторая: несмотря на ужесточение требований к качеству образования, большинство мер по его повышению носят скорее формальный характер;
Третья: интернационализация образования и введение внешних «критериев эффективности» (ориентация на глобальные рейтинги, академическую мобильность и проч.) при отсутствии адаптации «западных стандартов» к национальной специфике;
Четвертая: выстраивание новых отношений вузов с преподавателями (эффективные контракты, снижение социального статуса, размывание «академических свобод»).
Отметим, что общность проблем позволяет России извлечь определенные уроки и не «наступать на те грабли», на которые уже «наступило» образование в Японии.
Во-первых, в РФ (в отличие от Японии) доступность высшего образования I рода в результате введения единого экзамена (ЕГЭ) выросла, а вот доступность высшего образования II уровня (доступность качественного образования) даже несколько снизилась [17, 18]. Проблемы возникли из-за коррупции, злоупотреблений при проведении экзамена, отсутствии единого представления о том, что данный экзамен должен дать на выходе. К тому же, в России нет программ образовательного субсидирования, а образовательное кредитование, к сожалению, не получило должного развития.
Во-вторых, пример Японии наглядно показал, что ориентация на различные источники финансирования позволяет более здраво подходить к управлению университетом. К тому же, реализация идеи университета как образовательной корпорации требует не только адекватных этому уровню управленцев, но и обладающих необходимыми умениями работников — к сожалению, в России успехи в преподавании мало кого заботят, в отличие от научной деятельности и пр.
В-третьих, попытка формальной ориентации на глобальные рейтинги не принесла успеха (наоборот, позиции японских вузов в течение ряда лет снижались). Определенный перелом наступил после начала системной работы (а не массовых сокращений, как у нас зачастую бывает).
В-четвертых, реальный успех государственной политики возникает при попытке улучшить всю систему образования (в целом). Несмотря на очевидное превосходство образовательных учреждений Японии в глобальной конкурентоспособности в 90-е гг., отсутствие продуманной политики развития образования привело к ухудшению результатов образовательной системы в целом. Кроме того, политика «выращивания лидеров» скорее негативно отразилась на самой системе образования, приведя к диспропорциям, а либерализация рынка негативно сказалась на качестве образования в частных вузах и, следовательно, на престиже образования в целом.
Однако постепенное открытое преодоление негативных последствий, прежде всего, за счет реструктуризации в частном секторе и изменении роли государства, продолжающего финансировать повышение качества образования в ряде избранных университетов и все больше сосредотачивающего свое внимание на освещении деятельности вузов путем составления рейтингов. Такая политика начала приносить ощутимые плоды: ведущие университеты улучшили свои позиции в рейтинге ТНЕ-2019 (и количество университетов в ТОП-500 выросло). Это позволяет потребителям самостоятельно сопоставлять показатели качества образования и уровень затрат, лично решая, насколько целесообразным является обучение в частном вузе. За счет этого устраняется асимметричность в получении информации, что свидетельствует о зрелости японского рынка образовательных услуг. В свою очередь баланс цены и качества достигается за счет механизмов здоровой конкуренции вузов. Применение выявленных особенностей с учетом российской специфики позволит успешно преодолеть ряд проблем отечественного образования и добиться позитивных результатов даже в условиях переживаемого кризиса. |
| |
|
|
