Logo Международный форум «Евразийская экономическая перспектива»
На главную страницу
Новости
Информация о журнале
О главном редакторе
Подписка
Контакты
ЕВРАЗИЙСКИЙ МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНО-АНАЛИТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ English
Тематика журнала
Текущий номер
Анонс
Список номеров
Найти
Редакционный совет
Редакционная коллегия
Представи- тельства журнала
Правила направления, рецензирования и опубликования
Научные дискуссии
Семинары, конференции
 
 
Проблемы современной экономики, N 1 (81), 2022
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ГОСУДАРСТВ ЕВРАЗИИ И ДРУГИХ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН
Пахомова Н. В.
профессор кафедры экономической теории экономического факультета
Санкт-Петербургского государственного университета,
доктор экономических наук, член-корреспондент РАЕН
заслуженный работник высшей школы РФ

Айнабекова К. К.
магистрант кафедры экономической теории экономического факультета
Санкт-Петербургского государственного университета


Драйверы и барьеры на пути внедрения крупным бизнесом России и Казахстана ESG стратегий: сравнительный анализ
В статье проведен сравнительный анализ драйверов и препятствий на пути внедрения ESG стратегий в России и в Казахстане с акцентом на крупный бизнес, который показал преобладание внешних, включая международные, побудительных мотивов. В ходе исследования были выявлены и присущие странам особенности, к числу которых в Казахстане относится требование по повышению прозрачности компаний со стороны Казахстанской фондовой биржи (KASE), а также стоящие перед ними новые задачи по поддержке фонда «Народу Казахстана», призванного обеспечить системное решение проблем в сфере здравоохранения, образования и социальной поддержки. Особенностями России являются более жесткая конкуренция, в том числе за выгодные условия инвестирования, а также применение государством различных форм целевой мотивации компаний. Вместе с тем, проблемными областями в обеих странах остаются недостаточная системность реализуемых мер, вследствие чего подключение к ЕSG инициативе еще не стало средством глубокой трансформации значительной части бизнеса, а также необходимость активизации участия крупных компаний в ослаблении все еще усиливающегося в обществе социально-экономического неравенства
Ключевые слова: Казахстан, цели устойчивого развития, ESG-стратегии, ответственность бизнеса, государственная поддержка, Россия и Казахстан, глобальный отчет по рискам
ББК Т3(2Р)64–64(2к), 011   Стр: 163 - 168

Введение и методология исследования. Важным направлением интеграционного сотрудничества стран Евразийского экономического cоюза в условиях резкого обострения глобальных ресурсно-экологических и климатических проблем должна стать выработка согласованных подходов и организационно-управленческих механизмов для эффективного и оперативного ответа на указанные вызовы. Речь в данном контексте идет не только об уровне интеграционной группировки в целом, полезны координация и согласования также на макро и микроуровнях. На микроуровне к числу оправдывающих себя методов, обеспечивающих митигацию (ослабление) соответствующих предпринимательских рисков относится реализация бизнесом ESG-стратегий. Эти стратегии, которые объединяют экологические (Environmental), социальные (Social) и управленческие (Governance) задачи, выходят за пределы обязательных законодательных требований и играют роль своеобразного бенчмаркинга социально-экологически ответственного и стратегически ориентированного предпринимательства, ориентированного на инновации и передовые методы управления.
В данном контексте представляет интерес обобщение итогов практических усилий, реализуемых в указанном направлении крупным бизнесом двух входящих в ЕАЭС стран — Российской Федерации и Республики Казахстан. Целесообразность сопоставления опыта этих стран обусловлена общностью не только носящих глобальный характер ресурсно-экологических проблем, но и сходством отраслевой структуры экономики, имеющей ресурсную направленность, а также экспортной ориентации. Вместе с тем, как будет показано далее в статье, наряду с реализацией сходных подходов, в том числе при выработке ресурсно-экологической и климатической политики, в странах по целому ряду аспектов наблюдаются определенные различия, анализ которых важен для обоснования рекомендаций государственным органам и бизнесу.
Авторы опираются в исследовании на концепции устойчивого развития, зеленой экономики, 4-й промышленной революции и энергоперехода, теорию внешних эффектов и общественных благ, современный институциональный анализ. Наряду с этим, важное значение имеют современные методы стратегического менеджмента, включая бэнчмаркинг.
Постановка проблемы. Принятие Целей устойчивого развития (ЦУР) ООН 2030 и в России, и в Казахстане создало базу для активного взаимодействия государства, бизнеса, инвесторов, профессиональных союзов и некоммерческих организаций, одной из форм которого, оправдавшей себя на практике, является ESG-инициатива. Повестка в области ESG, указывают в этой связи специалисты, может быть интерпретирована в качестве бизнес-ориентированного прочтения концепции устойчивого развития, о котором уместно говорить, в том числе при обосновании бизнесом инвестиционных решений и конкурентных стратегий [1; 2; 3]
Как показал проведенный авторами статьи анализ, ESG-повестка становится для крупных предприятий России и Казахстана всё более востребованной. И специалистами выделяются следующие основные драйверы, которые влияют на внедрение экологических, социальных и корпоративных стандартов, соответствующих международным требованиям: 1) ужесточение требований национальных и международных регуляторов; 2) усилившееся внимание значительной части инвесторов к ESG-деятельности компаний; 3) спрос и ожидание потребителей, особенно со стороны представителей молодых поколений; 4) рыночные тренды, подкрепленные активностью конкурентов, в том числе на международных рынках, когда следование ESG стратегиям превращается в важный фактор конкурентоспособности бизнеса [4].
Что касается ужесточения и расширения регуляторных требований, то в обеих странах это во многом стало реакций на резкое обострение ресурсно-экологических и климатических проблем и усиление необходимости обеспечить стабилизацию и, где возможно, улучшение ситуации в возможно более короткие сроки. Правительство РФ утвердило Стратегию социально-экономического развития Российской Федерации с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года (Распоряжение Правительства РФ от 29 октября 2021 года, №  3052-р). Ключевой задачей ее целевого сценария выступает «обеспечение конкурентоспособности и устойчивого экономического роста России в условиях глобального энергоперехода». В Казахстане осенью 2021 года был представлен проект Доктрины достижения углеродной нейтральности Республики Казахстан до 2060 года, которая была разработана на основе моделирования реальной экономики с помощью передовых моделей. Это позволило определить оптимальный путь декарбонизации экономики страны с точки зрения наименьших инвестиционных затрат и получения наибольшего экономического эффекта. Власти обеих стран в целях реализации этих и других нормативно-правовых документов разрабатывают инструменты, направленные на регулирование выбросов парниковых газов (ПГ), утверждают требования к зеленым инвестиционным проектам, рассматривают возможности для стимулирования развития зеленой экономики в целом. Значительное внимание уделяется и последствиям введения Евросоюзом новых инструментов климатического регулирования, включая трансграничные углеродные налоги, способных обернуться существенными издержками для экспортно-ориентированных компаний обеих стран [1].
Особое внимание к ESG-деятельности компаний уделают инвесторы. Акции казахстанских и российских компаний торгуются и на зарубежных биржах, имеют иностранных акционеров. Инвесторы, выбирая «устойчивые» компании, стали инвестировать в «зеленые» проекты и покупку зеленых облигаций. Стейкхолдеры изменили свою траекторию в сторону «зеленой» экономики. Например, компания «BlackRock», которая является одной из крупнейших в мире управляющих компаний, грозит избавиться от акций тех фирм, которые не будут ориентироваться на «зеленый» переход, а один из крупнейших в мире инвестиционных банков «Goldman Sachs» объявил, что в течение следующего десятилетия он потратит $750 млрд на устойчивое финансирование. Ежегодный рост рынка «зеленых», «социальных» и «экологически ориентированных» облигаций привлекает все большее число инвесторов. По оценкам международной организации Climate Bonds Initiative, объем эмиссии «зеленых» бондов с момента первого выпуска в 2007 г. составил около $754 млрд, из которых только в 2019 г. было размещено около $ 259 млрд. Объемы ответственного инвестирования в 2021 г. по сравнению с 2020 г. в рамках ESG-фондов выросли в 3,5 раза, а суммарный объем активов таких фондов достиг 153 млрд долл. США [5].
Наряду с этим, изменился спрос и ожидание потребителей, особенно среди представителей поколения Z, которые полагают, что компании должны участвовать в решении экологических и социальных проблем общества. 81% молодого поколения планируют покупать более экологически чистые продукты в течение следующих 5 лет, а 94% верят в ответственный бизнес. Согласно исследованию бизнес-школы Stern при Нью-Йоркском университете, с 2013 по 2018 гг. продажи «этичных» товаров росли в пять раз быстрее продаж обычных [6].
Что касается новых трендов, свойственных международным рынкам, то овладение и активное продвижение инновационных стратегий лидерами международного бизнеса оказывают прямое воздействие на компании России и Казахстана. Мировые лидеры бизнеса, функционирующие в разных рыночных сегментах, задают планку требований и темп инновационных преобразований, являясь бенчмаркингом и для компаний обеих анализируемых стран. Например, компании Microsoft и Unilever планируют стать углеродно-нейтральными к 2030 году, а компании Danone и Repsol — к 2050. В 2020 году 30% инвестиционных решений по строительству прибрежных ветряных электростанций были приняты крупными нефтегазовыми компаниями, а Total уже стала второй электроэнергетической компанией Франции. В этом отношении заслуживает внимания выпуск в июне 2021 г. впервые в истории металлургической отрасли «Норникелем» партии углеродно-нейтрального никеля с планами до конца года произвести до 10 000 т зеленых никелевых катодов. В дальнейшем объем углеродно-нейтральных партий будет расти по мере сокращения выбросов ПГ и верификации углеродной экономии аудитором. И такого рода примеры инновационных подходов, реализуемых компаниями Казахстана и России, могут быть продолжены.
Вместе с тем, наряду с общими мотивами, обусловливающими активизацию внимания со стороны компаний Казахстана и России к ESG инициативе, важно исследовать и присущие этим странам особенности.
ESG-стандарты в Казахстане: драйверы и сдерживающие факторы. В Казахстане реализация ESG-стратегий, включая раскрытие соответствующей информации и ее использование, в том числе при рейтинговании компаний, только начинает развиваться. К числу причин такой ситуации специалисты относят недостаточно активную интеграцию компаний Казахстана в зарубежные рынки капитала. В этих условиях значительное воздействие на повышение прозрачности казахстанских компаний оказывает Казахстанская фондовая биржа (KASE), чему способствует присоединение KASE в 2015 г. к Инициативе ООН «Устойчивые фондовые биржи» и, как следствие, взятие биржей на себя обязательства разработать методику для составления отчетности компаний по критериям экологичности, социальной ответственности и корпоративного управления. KASE проводит регулярные мероприятия для эмитентов с привлечением местных и международных экспертов, чтобы объяснить целесообразность раскрытия компаниями ESG-информации. В результате годовые отчеты по итогам 2019 г. с раскрытием ESG-информации или основных его элементов предоставили 86 листинговых организаций из 150 крупных компаний РК [7].
Вторую группу организаций, которые осваивают ESG стратегии и активно двигаются в направлении раскрытия ESG-информации, образуют компании, входящие в так называемый квазигосударственный сектор. Этот сектор представляет собой объединение организаций, работающих на рынке, но с прямым участием государства и организаций, входящих в крупные национальные холдинги, такие как Фонд Национального Благосостояния (ФНБ) «Самрук-Казына» и Национальный управляющий холдинг (НУХ) «Байтерек». ФНБ выступает в качестве инструмента для привлечения инвестиций, внедрения передовых технологий и повышения операционной эффективности своих портфельных компаний, к числу которых относятся нефтегазовые, транспортные и логистические, химические, атомные, горнодобывающие и металлургические, машиностроительные, энергетические, а также компании в сфере недвижимости. Чтобы войти в тридцатку развитых стран мира, Казахстан увеличивает объемы инвестиций в экономику страны, и важную роль в достижении этой цели играет ФНБ, поскольку он управляет крупнейшими национальными активами. В Казахстане имеются компании, не входящие в две верхние группы, но которые также раскрывают ESG-отчеты, активно реализуя соответствующие стратегии. К числу таких компаний относятся Eurasian Resources Group (ERG) и «Карачаганак Петролиум Оперейтинг Б.В.», которые, по данным Рейтингового агентства «QRA», в 2020 г. занимали лидирующие места (соответственно, первое и третье). При этом национальная нефтегазовая компания НК «КазМунайГаз» заняла в рейтинге по лучшему отчету об устойчивом развитии 2-е место. Рейтинговое агентство «QRA» ежегодно анализирует практически все годовые отчеты, выходящие в Казахстане, в том числе им оценивается раскрытие ESG-информации. Из всех тем ESG лучше всего пока раскрывается экологическая проблематика у нефинансового сектора, особенно у компаний горно-металлургической промышленности и энергетики [8].
Изучение отчетов и докладов по устойчивому развитию компаний Казахстана позволило экспертам выделить ряд факторов, которые сдерживают широкую интеграцию ESG-подхода в стратегии бизнеса. К их числу относятся следующие: недостаточное понимание специфики ESG-подхода; отсутствие сопоставимых данных по ESG; отсутствие должной поддержки со стороны государства и вместе с тем чрезмерное государственное регулирование; высокая доля госкомпаний в экономике, которые не имеют возможности самостоятельно подключаться к ESG инициативе; дороговизна кредитов; недостаток квалифицированных кадров [8].
Последнее время международные рейтинговые агентства, в том числе ориентированные на цифровизацию и внедрение других инноваций 4-й промышленной революции, при оценке деятельности компаний значительное внимание уделяют их гибкости, готовности и способности к инновационным переменам, приспособлению к запросам потребителей и т.п. Это важно и для качественной трансформации бизнеса при внедрении им ESG-стратегии. В ходе исследования, проведенного компанией «PwC» среди руководителей частного крупного бизнеса Казахстана, было выявлено, что больше половины из них (65%) полагают, что необходимо менять цели и вносить изменения в стратегии компаний, однако только 15% руководителей рассматривают возможность внесения изменений и еще 15% не считают необходимостью внесение изменений в стратегии бизнеса, а 5% руководителей вообще не принимают во внимание внесение изменений. О невысокой готовности компаний Казахстана учитывать в своих бизнес-стратегиях современные вызовы и задачу управления соответствующими рисками можно судить и по следующим данным. Проблематика, связанная с изменением климата и экологическим ущербом, отражена в стратегиях только у 15% организаций, тогда как в мире в целом эта цифра достигает 40%. Лишь 14% организаций планируют значительно увеличить вложения в устойчивое развитие и инициативы в области ESG, 40% ориентированы на умеренное увеличение вложений и еще 40% организаций не планируют изменения уровня вложений в эту сферу вообще [9].
На основе проведенного анализа, который целесообразно в будущем продолжить и углубить, можно предварительно заключить, что бизнесу Казахстана предстоит большая и напряженная работа по имплементации принципов и стратегий ESG в различные сферы своей деятельности, в том числе для учета в полной мере факторов увеличения ESG-рисков и усиления давления со стороны международных инвесторов. Доля компаний, публикующих нефинансовую отчетность в Республике Казахстан, ниже, чем в среднем в мире. Многие компании всё еще ассоциируют ESG только с экологической и климатической повесткой, не усматривая возможности получения от интеграции цели устойчивого развития в свои бизнес-процессы значимых экономических преимуществ и возможности повысить свою конкурентоспособность.
Наряду с этим, в связи с январскими событиями текущего года, перед компаниями Республики Казахстан и, прежде всего, крупными, стоят новые задачи по поддержке формируемого фонда «Народу Казахстана», который создается для системного решения проблем в сфере здравоохранения, образования и социальной поддержки и который призван внести важный вклад в преодоление углубившегося в последние годы в стране социально-экономического неравенства и других разломов в обществе [10].
ESG-стандарты в России: положительный опыт и нерешенные проблемы. Принципы ESG в России проходят стадию последовательной реализации. Этому в немалой степени способствуют интенсивная модернизация нормативно-законодательной документации, активные усилия со стороны Правительства РФ, Центрального Банка, заинтересованных компаний и финансово-кредитных организаций. Стимулирующее воздействие оказало внедрение инноваций 4-ой промышленной революции, а также более жесткие подходы со стороны зарубежных регуляторов и инвесторов. Президент РФ Владимир Путин в 2020 году поручил правительству совместно с Банком России разработать «план мероприятий по снижению рисков возможного негативного влияния на российскую экономику и финансовые рынки из-за сокращения спроса со стороны участников глобального рынка капитала на активы с высокими климатическими рисками», результатом чего, в частности, стало открытие в Банке России нового подразделения, занимающегося вопросами УР. Увеличение давления по вопросам ESG со стороны всех стейкхолдеров приводит к трудностям в привлечении финансирования, выявляет острые кадровые проблемы и риски оттока экологически ориентированных покупателей. Примером реализации подобных рисков стала компания РЖД, которая в 2020 году разместила социальные еврооблигации и получила отказ от инвестфонда PIMCO (под его управлением около $ 2 трлн) по причине того, что более 50% грузооборота РЖД составляли «углеродные грузы». Компании проводят и совместную работу по усилению ESG-результатов как для привлечения новых инвесторов, но и для удержания уже существующих [11]. Иллюстрацией может служить взаимодействие таких компаний, как «Северсталь», «Роснано» и Windar Renovables S.L. по производству башен для ветроустановок, что отвечает повышению спроса на зеленую энергетику и способствует сокращению выбросов ПГ.
Российские банки, в отличие от казахстанских, более ответственно подходят к ESG-факторам. Ответственное финансирование для банков является полноценным коммерческим продуктом, а не благотворительностью, с помощью которого банки смогут расширить линейку продуктов для своих клиентов, а также привлечь более качественных новых заемщиков и повысить собственные ESG-рейтинги. К примеру, банк ВТБ создал ESG-платформу, в которой систематизировали 25 конкретных инициатив, в частности, возможность получения доступа к мерам соцподдержки и льготным кредитам в режиме «одного окна». Также банк предложил правительству перейти на строительство энергоэффективных зданий, запустив федеральную госпрограмму эко-ипотеки с фиксированными ставками 4–5% годовых [6]. Московский кредитный банк получил зеленый кредит в размере $20 млн от банка Landesbank Baden-Württemberg, также Совкомбанк разместил социальные евробонды на $300 млн Положительным моментом на финансовом рынке РФ стал выпуск ESG-облигаций, объем которого достиг 125 млрд руб., из них 100 млрд руб. пришлись на бумаги РЖД, так как компания активна и на рынке ESG-евробондов.
В октябре 2021 года РБК провел первый в России конгресс «ESG-(Р)Эволюция», на котором отмечалось, что российский бизнес изменил отношение к ESG-практикам и инструментам и готов к их применению. Для эко-трансформации «коричневых» отраслей на форуме предложили запустить климатические облигации и облигации устойчивого развития, которые пока недоступны компаниям, что является актуальным решением для экономики России. При существующих мировых экологических целях возникает риск остановки части промышленных предприятий. Например, более половины выплавки стали в России производится конвертерным способом, который считается не самым экологичным. По мнению руководителей компаний, невозможно перейти на новый технологический уклад без поддержки со стороны государства. Так, благодаря субсидированию тарифов возобновляемых источников энергии, сейчас данные проекты могут выйти на самоокупаемость без господдержки, так как цена на энергию уже близка к традиционным источникам. В финансовом секторе спикеры предложили рассмотреть налоговые преференции для инвесторов в фонды ESG, то есть сократить сроки владения паями для получения налогового вычета. Представители промышленного, финансового и потребительского секторов России также поддержали необходимость сотрудничества в рамках глобальной повестки, примером чего является достигнутая банком Хоум Кредит и рейтинговым агентством НКР договоренность о создании Клуба ответственного бизнеса в качестве дискуссионной площадки, места обмена опытом и продвижения лучших практик для компаний, следующих принципам УР [3].
Преимуществом России, которое еще предстоит в полной мере реализовать, является выработка регулятором (ЦБ) для публичных компаний рекомендаций раскрывать информацию о том, как они учитывают факторы, связанные с воздействием на окружающую среду, социальную сферу и развитием корпоративного управления (ESG-факторы), а также как они внедряют эти факторы в бизнес-модель и стратегию развития. Как указывается в соответствующем сообщении, разработанные рекомендации позволят участникам рынка систематизировать информацию о своем воздействии на окружающую среду, социальной ответственности ведения бизнеса, что даст возможность инвесторам судить об их долгосрочной финансовой стабильности.
Однако при внедрении ESG-стандартов сохраняются и барьеры, которые активно обсуждаются экспертами и специалистами. В их числе следующие: 1) сохранение, несмотря на предпринимаемые в последние месяцы интенсивные усилия, все еще значительных пробелов в нормативно-правовом регулировании; 2) отсутствие данных и единых подходов по показателям, необходимым для оценки УР и отслеживания прогресса; неоднородная нормативно-правовая база ESG-практик, разная степень проработанности целей ESG; 3) сложность трансформации текущих процессов, предполагающей переориентацию компании на долгосрочные стратегии при концентрации значительной части бизнеса на краткосрочных целях и индикаторах успеха; 4) значительность инвестиций в новые технологии, оборудование, необходимость поиска новых подрядчиков, выстраивание отдельных бизнес-процессов с нуля; 5) отсутствие должной государственной поддержки компаний с учетом формирования нового технологического уклада, как и ее недостаточная дифференциация при различиях в ресурсном потенциале и в стартовых позициях компаний, переходящих на зеленые технологии и бизнес-модели; 6) неразвитая внутренняя культура, отсутствие у многих компаний необходимых компетенций для внедрения и реализации ESG целей и интеграции их с основной деятельностью; 7) преобладание в качестве последствий санкционных ограничений отечественных инвесторов при невысокой озабоченности части из них достижением ESG-критериев в процессе инвестирования [3; 4; 11].
Что касается отмеченной выше, на примере крупных компаний Республики Казахстан, задачи их систематического и регулярного участия в решении актуальных социально-экологических проблем общества, в том числе обострившихся под воздействием пандемии COVID-19, то эта задача актуальная и для крупного бизнеса России. Более того, новое звучание ей придают данные Глобального отчета по рискам 2022 ВЭФ [12], согласно которым, к числу самых критических долгосрочных угроз миру, в том числе обусловленных провалами в области противодействия климатическим изменениям экстремальными погодными явлениями и утратой биоразнообразия, относятся также риски усиления поляризации и несправедливости в обществе. Усилия по ослаблению указанных рисков, включая социальные, должны реализовываться и крупным бизнесом России, причем не просто в форме добровольных и нередко имиджевых инициатив, а на регулярной систематической основе, в том числе посредством формирования частно-государственных средне- и долгосрочных партнерств.
Обсуждение и выводы. Проведенный анализ ситуации в Казахстане и в России, сформулированные в его ходе выводы, а также итоги ранее проведенных иcследований [1; 2], позволяют представить полученные результаты в виде таблицы 1.
Как показал проведенный анализ, у каждой из стран имеются сильные стороны и заслуживающий изучения опыт, используются оригинальные механизмы и инструменты, которые могут быть эффективно применены и в другой стране. Вместе с тем, в обеих странах, наряду с активизацией в последнее время внимания к ESG инициативе, предстоит еще немало сделать. Можно предположить, что утверждение в России Стратегии социально-экономического развития с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года и представление аналогичного по назначению документа в Республике Казахстан, как и конкретных Планов действий по их реализации создаст более благоприятные условия для распространения ESG стратегий. Основание для такой уверенности дает и тот факт, что, например, в Доктрине достижения углеродной нейтральности РК до 2060 года напрямую указывается на задачи бизнеса по реализации стратегий декарбонизации в целях поддержания их конкурентоспособности. Обращает на себя внимание и тот факт, что в Доктрине РК более существенно проработан вопрос о задачах в области декарбонизации, стоящих перед различными секторами экономики, и о конкретных методах их решения. Сохраняет все свое значение в качестве внешнего триггера реализации ESG-стратегий бизнесом обеих стран и Зеленый курс ЕС. Новые акценты в области социально-экологической ответственности бизнеса и повышения качества корпоративного управления связаны и с принятием решений на Всемирном климатическом саммите COP-26 в Глазго, которые также должны быть внимательно изучены и отражены в ESG стратегиях бизнеса России и Казахстана.
Вместе с тем, в обеих странах меры поддержки бизнеса в достижении им целей УР должны быть более систематизированными с учетом передового международного опыта. В каждой из стран экспертами выявлены факторы, выступающие препятствием на пути поворота бизнеса к ESG целям, которые должны целенаправленно устраняться, в том числе, на базе обмена передовым опытом в рамках ЕАЭС. Крупные корпорации должны более последовательно переходить от устранения негативных последствий своего воздействия на окружающую среду к реализации проактивных, упреждающих экологический ущерб и негативные климатические воздействия мер, к числу которых относится и реализация ESG стратегий. В то же время, проблема социально-экологической ответственности крупного бизнеса приобрела в современных условиях новое, более фундаментальное звучание. Крупному бизнесу обеих стран необходимо активизировать усилия по системному решению проблем в сферах здравоохранения, образования и социальной поддержки, способствуя сокращению социально-экономического неравенства, поляризации и несправедливости в обществе.

Таблица 1
Сравнительный анализ условий и практики реализации ЕSG стратегий в России и Казахстане
ПоказательРоссияКазахстан
Национальная стратегияСтратегия социально-экономического развития Российской Федерации с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года (Распоряжение Правительства РФ от 29.10. 2021)Доктрина достижения углеродной нейтральности РК до 2060 года (проект).
Стратегии бизнеса в рамках ЦУР98% компаний считают принципы УР приоритетными80% компаний считают принципы УР приоритетными.
Учет экологического аспектаПредставлен в организациях реального сектора в виде заполнения форм статистической отчетности; слабый опыт у финансовых организаций; стоит задача расширения перечня показателейПредставлен в организациях реального сектора, в виде заполнения форм статистической отчетности; слабый опыт у финансовых организаций; стоит задача расширения перечня показателей
Учет климатических воздействий, включая выбросы ПГ и параметры углеродоемкостиДля регулируемых организаций, согласно ФЗ № 296 «Об ограничении выбросов парниковых газов» созданы нормативно-правовые условия учета выбросов ПГ и углеродоемкостиНеобходимы нормативно-правовые условия учета выбросов ПГ и углеродоемкости
Социальный аспектВ крупных компаниях корпоративная социальная ответственность отражена достаточно сильно; актуальная задача внесения более значимого вклада в ослабление социально-экономического расслоения в обществеВ крупных компаниях акцент на управление персоналом; недостаточно внимания к равным возможностям для сотрудников из разных социальных групп (гендерных, возрастных, др.); преодоления социально-экономического расслоения в обществе
Управленческий аспектКрупные компании следуют законам, нормам и внутренним требованиям, но для развития направления «G» необходим более широкий круг корпоративных обязательств.Крупные компании следуют законам, нормам и внутренним требованиям, но для развития направления «G» необходим более широкий круг корпоративных обязательств.
Стадия развития ESGНа стадии активного продвижения и сокращения отставания от лучших мировых практик.На стадии активизации внимания.
Финансовая поддержка ESGСистематизация усилий при нерешенности ряда проблем.Анализ и оценка потребностей в финансовых ресурсах на национальном уровне; активная поддержка по стороны Международной биржи Астаны (AIX) биржи с привлечением иностранных инвесторов [13]
Наличие и активность национального рейтинговая компанийДостаточныеВ процессе формирования


Список использованных источников:
1. Пахомова Н.В., Рихтер К.К., Малышков Г.Б. Энергетический переход и введение трансграничного углеродного регулирования: риски и шансы для экономики России // Проблемы современной экономики. — 2020. — Вып. 4 (76). — С. 164–170.
2. Пахомова Н.В., Рихтер К.К., Малышков Г.Б. Цели Устойчивого Развития ООН 2030 и Зеленый курс Евросоюза: выработка стратегического ответа российским бизнесом //Проблемы современной экономики. — 2021. — № 3 (79). — С. 187–195.
3. Макарова Ю. Как три буквы изменили бизнес: о чем говорили на первом ESG-конгрессе. URL: https://trends.rbc.ru/trends/green/cmrm/61795da79a79471970d672cc (дата обращения: 15.11.2021).
4. Курс на устойчивость: как российский бизнес становится ответственным. Исследование в области устойчивого развития. Июнь 2021. URL: https://www.accenture.com/_acnmedia/PDF-162/Accenture-Sustainability-Survey-2021-RUSSIA.pdf (дата обращения: 15.11.2021).
5. UNCTAD. Доклад о мировых инвестициях 2020. Международное производство после пандемии URL: https://unctad.org/system/files/official-document/wir2020_overview_ru.pdf (дата обращения: 13.11.2021).
6. PwC. Глобальное исследование потребительского поведения. PwC. 2019. URL: https://www.pwc.ru/ru/retail-consumer/publications/gcis-2019-ru.pdf. (дата обращения 15.11.2021)
7. Сарсенова М. ESG: тренд или необходимость? Как внедрение экологичных стандартов повлияет на финансовый рынок Казахстана. 23.08.2021. URL: https://kapital.kz/experts/98071/esg-trend-ili-neobkhodimost.html (дата обращения: 15.11.2021).
8. Калабин В. ESG в Казахстане: кто и как раскрывает информацию? URL: https://ekonomist.kz/kalabin/esg-v-kazakhstane-kto-i-kak-raskryvaet-informaciyu/ (дата обращения: 17.11.2021).
9. PwC. Хаос ради нового мира. 2021 г. URL: https://www.pwc.com/kz/en/publications/ceo-assets/ceo-survey-2021-rus-final.pdf (дата обращения: 15.11.2021).
10. Чернышова Е. В Казахстане компании обяжут «отдать должное народу» URL: https://www.rbc.ru/politics/11/01/2022/61dd26769a79478a1518372c?from=from_main_10
11. Трифонова П., Гайдаев В. Очень хорошие деньги: как принципы ESG-инвестирования приживаются в России. URL: https://www.kommersant.ru/doc/4713497 (дата обращения: 12.01.2022).
12. The Global Risks Report 2022, 17th Ed. WEF. URL: https://www.weforum.org/reports/global-risks-report-2022 (дата обращения: 12.01.2022).
13. Астафьева Т. Казахстан рассчитывает укрепить лидерство в ESG-повестке. 19.10.2021. URL: https://www.ng.ru/cis/2021–10–19/100_2110191000.html (15.12.2021).

Вернуться к содержанию номера

Copyright © Проблемы современной экономики 2002 - 2024
ISSN 1818-3395 - печатная версия, ISSN 1818-3409 - электронная (онлайновая) версия