|
| | | | Проблемы современной экономики, N 2 (90), 2024 | | | | СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ГОСУДАРСТВ ЕВРАЗИИ И ДРУГИХ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН | | | Никоноров С. М.
профессор экономического факультета
Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова,
доктор экономических наук,
Маршев В. И.
профессор кафедры управления организацией экономического факультета
Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова,
доктор экономических наук,
Морозов В. А.
профессор кафедры философии и методологии экономики экономического факультета
Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова,
доктор экономических наук
Папенов К. В.
профессор кафедры экономики природопользования экономического факультета
Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова,
доктор экономических наук
| |
| | | | | В статье представлена классификация управленческих моделей по различным критериям. Составлена характеристика пяти основных «зелёных» управленческих моделей. Подробно изложено состояние и обосновано развитие «зелёной» экономики в Китае в настоящий период. Изучена управленческая модель экологического развития Китая, которая базируется на концепции «экологической цивилизации». Последовательно описаны особенности современной модели управления развитием «зелёной» экономики Китая и её роль в создании благоприятной среды для экономического и социального развития страны. | | Ключевые слова: Китай, классификация управленческих моделей, управление «зелёной» экономикой, модель «зелёной» экономики, экология | | УДК 330.15 Стр: 138 - 141 |
Управленческие модели можно классифицировать по различным критериям, таким как тип организации, размер компании, отрасль и т. д. Однако наиболее распространенная классификация включает следующие основные модели управления: классическая и ситуационная модели управления; системная и контингентная модели управления; трансформационная и харизматическая модели управления; модели управления по целям (Management by Objectives) и теории игр; модели теорий Z и XY. Среди базовых моделей существует несколько управленческих моделей развития, каждая из которых имеет свои особенности и применяется в зависимости от конкретных целей и контекста бизнеса [2]. Некоторые из наиболее распространенных управленческих моделей развития включают:
1. Модель поэтапного развития (Stage-Gate Model). Эта модель предполагает разделение процесса развития продукта или услуги на несколько этапов с промежуточными точками оценки (gate), на которых принимается решение о продолжении или прекращении проекта. Основной особенностью этой модели является систематизация процесса развития и контроль за качеством продукта на каждом этапе.
2. Модель развития по принципу «каскад» (Waterfall Model). В этой модели разработка продукта или услуги происходит последовательно, с четким разделением этапов (анализ, проектирование, разработка, тестирование, внедрение), при котором каждый следующий этап начинается после завершения предыдущего. Основная особенность модели — ее линейная структура, что упрощает управление процессом разработки.
3. Модель управления изменениями (Change Management Model). Эта модель ориентирована на управление изменениями в организации с целью повышения эффективности и устойчивости бизнеса. Основной особенностью этой модели является уделяемое внимание аспектам коммуникации, обучения персонала, управлению рисками и мотивации сотрудников.
4. Модель преобразования организации (Organizational Transformation Model). Эта модель предполагает комплексный подход к изменению организационной культуры, процессов и структуры с целью повышения конкурентоспособности и адаптации к изменяющимся рыночным условиям. Основные особенности модели — акцент на изменениях внутри организации и вовлечение сотрудников в процесс преобразования.
Безусловно, управленческие модели развития имеют свою специфику и особенности, преимущества и недостатки. Выбор модели развития зависит от ряда ограничений, целей и задач, характерных для субъекта. Главное, чтобы была совместимость этих целей с состоянием и развитием окружающей среды. Исследуем в этом контексте разновидности управленческих моделей развития «зелёной» экономики [3]. Дадим характеристику пяти весьма известным «зелёным» управленческим моделям.
1. Круговая экономика: модель управления, в которой ресурсы используются максимально эффективно, их потребление и выбросы минимизируются, а отходы перерабатываются и возвращаются в производственный цикл.
2. Экологически устойчивое управление: модель управления, основанная на принятии принципов устойчивого развития, включающая в себя учет экологических аспектов при принятии бизнес-решений, использование «зеленых» технологий и экологически чистых процессов производства.
3. Корпоративная социальная ответственность: модель управления, включающая в себя принятие ответственности за воздействие своей деятельности на окружающую среду, общество и экономику и поощряющая устойчивое использование ресурсов и защиту окружающей среды.
4. Инновационное управление: модель, направленная на стимулирование инноваций в сфере «зеленых» технологий, развитие экологически чистых продуктов и услуг и поощрение инновационного подхода к устойчивому развитию.
5. Управление «зелеными» инвестициями: модель, ориентированная на привлечение инвестиций в «зеленые» проекты, использование финансовых инструментов для поддержки экологически устойчивых инициатив и инвестирование в проекты, способствующие развитию «зеленой» экономики [5].
Каждая из этих моделей имеет свои особенности, преимущества и недостатки, и может использоваться в зависимости от конкретной ситуации и поставленных целей. Для отдельного государства имеет место своя экологическая политика и соответствующая модель развития «зелёной» экономики. На сегодняшний день Китай является абсолютным лидером рынка технологического оборудования и комплектующих для «зеленой» экономики. КНР контролирует всю цепочку экотехнологий, начиная с первичного производства сырья и заканчивая конечным продуктом производства с высокой добавленной стоимостью.
Например, Китай включен в 80% мировых поставок фотоэлектрических панелей для последующего производства солнечной энергии. Комплектующие для подобных панелей также почти полностью китайские. 95% компонентов для солнечных батарей производится в КНР. Китай также является крупным поставщиком ветряных турбин, так как ему принадлежит 60% всех мировых производств в этой сфере.
Лидерство Китая также очевидно в области изготовления оборудования для хранения энергии. Те самые пресловутые аккумуляторы в «зеленом» мире нужны как для электромобилей и электробусов, так и для электросетей. В этой сфере КНР давно монополист на мировом рынке, хотя необходимое сырье для этого добывается в других странах. Несмотря на то, что Великобритания прописала в своей стратегии низкоуглеродного развития, что уже с 2025 года перейдет полностью на электромобили и откажется от двигателей бензиновых и дизельных, в стране функционирует только один завод по производству аккумуляторов для автомобилей. В КНР же таких заводов перевалило за 100.
В целом, мировой рынок литий-ионных батарей на 75% принадлежит КНР и даже аккумуляторы, выпускаемые в других странах, используют компоненты из Китая. Эта одна из важнейших предпосылок для глобальной рыночной конкуренции. Значительная доля новых финансовых потоков стран ЕС и также США направлены на развитие собственного сектора добычи минералов, актуальных для «зеленой» экономики в общем и для производства аккумуляторов, в частности. Однако аналитики делают прогнозы, что к 2030 году как минимум 70% аккумуляторов для мирового рынка по-прежнему будет поставлять Китай.
На сегодняшний день 80% редкоземельных металлов, использующихся в системах хранения энергии, китайского происхождения. Однако существуют месторождения и в других странах, кроме КНР, в том числе: во Вьетнаме, Австралии, Индии, США и Бразилии. Например, США активно разрабатывают рудники в Калифорнии, но потребуется еще много лет для промышленного освоения и занятия определенной доли на рынке. То же самое и в других странах. Потенциал для замещения Китая на этом рынке есть, но для этого требуется всего две вещи: существенные инвестиции и продолжительное время [1].
По прогнозам экспертов, мировой спрос на литий, никель, медь, кобальт и на другие редкоземельные металлы к 2050 голу взлетит как минимум в 6 раз. Сегодняшние темпы роста добычи не поспевают за все увеличивающимся спросом, и это одна из критически важных проблем «зеленой» экономики. Например, чтобы достигнуть показателей углеродной нейтральности к 2050 году по миру в целом, мировая добыча лития должна увеличиться в 40 раз.
В области производства магнитов, критически необходимых для сферы передовой электроники, также лидирует Китай, который обеспечивает около 95% мирового рынка.
Существует еще одна область, которой в ближайшие 5–6 лет предрекают серьезный рост. Это переработка аккумуляторов; вторичное использование элементов, которое хотя бы частично может удовлетворить спрос на изделия. Пример — США, которые выделили 3,0 млрд долл. на развитие технологии вторичной переработки минералов. Эксперты прогнозируют, что уже к 2030 году рынок экологичной переработки аккумуляторов поднимется с нынешних 1,83 млрд долл. до 17,0 млрд долларов. Страны Европейского Союза (ЕС) также заинтересовались этим вопросом и приняли коллективное решение уже с 2030 года обязать производителей электромобилей использовать в новых устройствах не менее 4% лития и не менее 12% кобальта, полученных из переработки вторичного сырья. Единственный, но очень существенный минус этой красивой истории, что технологии переработки аккумуляторов пока находятся в стадии создания, а технологии извлечения из изделий как лития, так и кобальта, и даже никеля требуют поиска новых экологически чистых решений.
Политика жесткого протекционизма в сфере «зеленых» технологий со стороны США и ЕС по отношению к КНР наталкивается не только на двойные, а подчас и на тройные стандарты [6], но и на явную нелогичность и непоследовательность действий. О намерении экономически отделиться от Китая и добиться максимальной автономности в сфере «зеленых» поставок США и страны ЕС ведут речь еще с 2020 года. Но КНР по-прежнему остается лидером в вопросах «зеленых» технологий в глобальных мировых поставках. Если страны ЕС действительно, а не декларативно планируют достичь безуглеродной экономики к 2050 году, то без китайских поставок им не обойтись. Для реализации технологической и сырьевой независимости потребуются десятилетия. ЕС продолжает внедрять принципы низкоуглеродной экономики. Например, введение госстимулирования «зеленых» технологий внутри ЕС. Промышленная стратегия ЕС предполагает, что к 2030 году на его территории будет находиться до 40% экологически чистых технологий. Для этого здесь планируется начать добычу критически важных полезных ископаемых.
Независимый аналитический Центр по вопросам перехода к чистой энергетике Ember еще в прошлом 2023 году опубликовал данные, на основе которых можно сделать выводы о том, что страны ЕС оказались в незавидном положении, так как энергетика, работающая на ископаемом топливе, оказалась экономически и экологически неконкурентоспособной. В мае 2023 года возобновляемые источники энергии, а именно ветер и солнце дали странам ЕС почти треть от всего объема энергии. Только солнечная генерация дала в районе 14% от общего объема генерации по всем странам ЕС. В совокупности солнечная и ветряная энергия обогнала угольную генерацию, которая с 27% сошла с первого места.
Рекордсменом и лидером среди 27 стран ЕС является Испания. В данной европейской стране более 50% энергии вырабатывается из возобновляемых источников энергии. Этому предшествовала десятилетняя история инвестирования в инфраструктуру. Это дало свои плоды. Стоит отметить, что большую часть энергии из всех ВИЭ дает солнце.
Идет планомерное развитие ветроэнергетики и это тоже дает свои плоды. В январе 2023 года ветроэнергетика закрыла 23% всех потребностей в энергии по всем странам ЕС.
На Африканском континенте также идет развитие «зеленой» энергетики и «зеленых» технологий. Правда, дифференциация по развитию «зеленой» экономики полярна. В некоторых странах континента уже давно предлагается разместить на своих территориях предприятия «зеленой» экономики. Был создан интересный институт — The Just Energy Transition Partnership. Данное межстрановое партнерство в области чистой энергии объединило усилия ЮАР, Индонезии и Вьетнама. В портфеле партнерства уже миллиардные инвестиционные проекты в области чистой энергетики. Это партнерство является хорошим бенчмарком для других стран развивающегося мира.
Отношения между Китаем и странами Африки трансформируются в новую реальность — переход к модели «зеленой экономики». Китай инвестирует в критически важные технологии и в инфраструктуру в странах Африки. Крепнет дипломатическое и экономическое сотрудничество. А вот сотрудничество стран африканского континента со странами ЕС затормозилось ввиду введения ЕС регулирования цен на основе углеродных выбросов. Есть еще одно преимущество у КНР. Китай не выдвигает столько условий в отношении прав человека, как страны ЕС. Китайские компании часто привозят с собой в африканские страны целые проектные команды подрядчиков, необходимое оборудование и материалы, что позволяет выполнять проекты в кратчайшие сроки и дает им безусловное и очевидное преимущество.
Страны Европейского Союза озаботились возможной потерей Африканского континента и пробуют выстраивать отношения в новой реальности. ЕС рассматривает некоторые страны Африки как потенциальных партнеров в развитии «зеленой» энергетики, добычи критически важного сырья для перехода к «зеленым» технологиям и стратегических партнеров в климатической повестке и в низкоуглеродном развитии. Отношения стран ЕС и стран Африканского континента на сегодняшний день трудно назвать партнерскими. С одной стороны, заключают контракты на поставку природного газа (пример Сенегала), а с другой стороны, не готовы в отличие от Китая инвестировать в местные проекты по добыче природных ресурсов. Многие африканские проекты в области добычи природных ресурсов требует серьезного инвестирования. Китай же не проводит политику двойных стандартов в отличие от стран ЕС, которая заключается в инвестировании программ возобновляемой энергетики и поощрения производства экологически чистых видов топлива, но при этом заключаются контракты на закупку газа у стран Африки.
Примечателен факт, что КНР смог взять под свой контроль не только производство аккумуляторов для электромобилей и электробусов, но и всю цепочку поставок, в том числе редкоземельных металлов (например, литий), которые добываются в-третьих странах. На примере лития можно отметить, что Китай является мировым лидером в производстве этого легкого металла, хотя около половины всего объема — это литий австралийского производства, а еще 10% импортируется из Чили. Две эти страны: Австралия и Чили владеют 2/3 мировых месторождений лития. Если добавить Китай, то этот триумвират владеет 90% всех разработанных рудников в мире. Стоит отметить непреложный факт, что 60% всего объема добытого в мире лития перерабатывается в КНР. Например, китайская компания Tianqi Lithium владеет 51% акций крупнейшего в мире литиевого месторождения Greenbushes в Австралии.
Для производства аккумуляторов необходим кобальт. Данный минерал является самым ценным. И здесь тактика китайских компаний достойна уважения. Например, 70% поставляемого на мировой рынок кобальта добывается в Конго. В Конго есть нарушения в области прав человека, а также использование детского труда. И это как раз происходит при добыче кобальта. Китаю нет до этого дела и он является главным инвестором африканских месторождений. 15 из 19 крупных рудников в Конго частично или полностью финансируется китайскими компаниями под полным или частичным контролем (покупка доли акций или контрольного пакета акций). Что мы получаем в итоге: 2/3 мирового объема кобальта перерабатывается в Китае.
Для снижения зависимости от Китая, в мире очень активно разрабатываются месторождения никеля, который выступает сильной альтернативой кобальту, так как имеет более высокую плотность энергии и, следовательно, увеличивает запас хода электроавтомобилей и электробусов. Спрос на никель, который к тому же дешевле кобальта, неуклонно растет. В настоящее время около 30% никеля поступает на мировой рынок из Индонезии, и эта цифра будет только расти.
Китай является лидером в области производства графита, так как на долю КНР приходится более 2/3 мировых запасов. При этом китайские компании владеют крупнейшими запасами марганца в Азии. На территории современного Китая сосредоточено порядка 53% мировых мощностей по переработки катодов, 78% — по переработке анодов, 63% — по переработке электролитов и 66% — по переработке сепараторов. Внушительные цифры.
Большинство таких компаний, как Tesla, Volkswagen, Hyundai — уже сегодня являются зависимыми от поставок китайских аккумуляторов. Например, компания BYD (Шэньчжэнь, Китай) — крупнейший производитель и поставщик аккумуляторов в мире. Второй в списке поставщиков по объему поставок для перечисленных автомобильных гигантов. Две китайские компании по производству аккумуляторов BYD и CATL в совокупности владеют 50% мирового рынка аккумуляторов для электрического транспорта.
Китай является лидером в водородной энергетике, так как занимает первое место в мире по производству водорода и входит в тройку лидеров по производству электромобилей на водородных топливных элементах в мире. Кроме того, что страна является крупнейшим поставщиком автопрома (взять, например, рынок России на сегодняшний день), но и сами потребляют автопродукцию своего производства. 500 тысяч электробусов в Китае составляют 98% мирового рынка.
Несмотря на данные достижения в области продвижения к «зеленой» экономике и к достижению 17 Целей Устойчивого Развития, Китай остается абсолютным лидером по загрязнению воздуха, почвы и воды. По экспертным оценкам, Китай выбрасывает в атмосферу СО2 и других парниковых газов больше, чем все развитые страны вместе взятые. А пика выбросов следует ожидать как раз к окончанию действия 17 ЦУР ООН, то есть к 2030 году.
Хотя Китай и взял под свой контроль глобальные цепочки поставок ключевых ресурсов и технологий, для продвижения в сторону модели «зеленой экономики», но стремление других игроков на мировом рынке снизить свою зависимость от китайских партнеров и диверсифицировать логистику поставок имеют под собой определенную почву. Для этого понадобится, как минимум десятилетие.
Несмотря на активные протекционистские тенденции в промышленной политике крупных мировых игроков, а также ряд жестких ограничений на импорт, наложенных США и странами ЕС, глобальный энергетический переход к чистым технологиям и к низкоуглеродной экономике, будет зависеть от самого КНР и, в первую очередь от его экономических успехов. По крайней мере, в ближайшие годы до 2030 г. статус кво сохранится, несмотря на стремление стран ЕС и США снизить роль Китая на рынке, перестроить всю логистику и ориентироваться только на внутренние рынки. Это приведет к росту мировых цен и к недостижимости ожиданий инвесторов. К тому же, ограничение Китая на продвижение «зеленых» технологий, может противоречить нормам ВТО и другим нормам международной торговли.
Китайский феномен доминирования на рынке «зеленых» технологий и сырья связан не столько с географическим положением, сколько с успешной промышленной политикой, эффективным продвижением и позиционированием, оптимальным и рациональным инвестированием. То есть условиями стратегии «мягкой силы», которая является более успешной управленческой моделью, нежели стратегия «навязывания» определенного стиля и образа, в том числе в модели «зеленой» экономики.
Очевиден факт, что диверсификация цепочек поставок «зеленых» технологий должна пойти государствам только на пользу, при этом — ускоряя низкоуглеродное и безуглеродное будущее. Но важно то, что конкуренция на рынке экологически чистых технологий должна быть честной и не должна разрушать 17-ю цель устойчивого развития «международное партнерство в интересах устойчивого развития». Развитые страна Запада также должны нести ответственность за выбросы парниковых газов в развивающихся странах Азии и Африки, так как являются основными заказчиками продукции и сырья, при этом не неся ответственности за загрязнение компонентов окружающей среды (воздуха, воды и почвы).
Управленческая модель экологического развития Китая основана на концепции «экологической цивилизации», которая стала ключевой стратегией развития страны. Эта модель предполагает стремление к достижению равновесия между экономическим развитием и охраной окружающей среды. Она включает в себя ряд ключевых принципов и методов, направленных на улучшение качества окружающей среды, снижение загрязнения и эффективное использование природных ресурсов. Эта модель предполагает переход к устойчивому развитию, включая экономический рост, социальное развитие и охрану окружающей среды. Она также включает в себя уменьшение выбросов загрязняющих веществ, повышение энергоэффективности, развитие «зеленых» технологий и другие меры по сохранению природных ресурсов. Эта модель считается перспективной [7], так как соответствует стратегии Китая по достижению устойчивого развития и содействию охране окружающей среды.
Какие же имеют место быть особенности современной модели управления развитием «зеленой» экономики Китая — «экологическая цивилизация»? К таким особенностям можно отнести следующие.
1. Построение инфраструктуры для «зеленой» экономики: Китай активно инвестирует в инфраструктуру для возобновляемых источников энергии, таких как солнечная и ветровая энергия, а также в сети общественного транспорта и системы управления отходами.
2. Усиление контроля за загрязнением: Китай внедряет более строгие нормы и стандарты по экологическому контролю и уменьшению выбросов вредных веществ, что способствует улучшению качества воздуха и воды.
3. Развитие экологического сознания: в рамках своей модели «экологической цивилизации» Китай активно проводит кампании по осведомлению об охране окружающей среды среди граждан и бизнес-сообщества.
4. Поддержка «зеленых» инноваций: Власти Китая поощряют разработку и внедрение «зеленых» технологий и инноваций, таким образом, поддерживая развитие «зеленой» экономики в стране.
Роль управленческой модели «экологической цивилизации» в развитии Китая очень важна. Во-первых, она способствует улучшению качества жизни населения, защите здоровья граждан и созданию благоприятной среды для экономического и социального развития. Во-вторых, данная модель способствует снижению зависимости от источников энергии, уменьшению выбросов парниковых газов и прочих загрязнений, что способствует борьбе с климатическими изменениями. В-третьих, она способствует развитию экологически чистых отраслей экономики, внедрению новых технологий и инноваций [4], что способствует увеличению конкурентоспособности страны на мировой арене. Таким образом, управленческая модель экологического развития «экологической цивилизации» играет важную роль в развитии Китая, способствуя устойчивому развитию страны в социальной, экономической и экологической сферах. |
| |
|
|
