|
| | | | Проблемы современной экономики, N 3 (91), 2024 | | | ЕВРАЗИЙСКАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПЕРСПЕКТИВА: ПРОБЛЕМЫ И РЕШЕНИЯ
Из материалов Казанского международного конгресса евразийской интеграции-2024 | | | Билалов М. И.
зав. кафедрой онтологии и теории познания
Дагестанского государственного университета (г. Махачкала),
доктор философских наук, профессор
| |
| | | | | Рассматриваются истоки евразийской идеологии и философские основы самобытной культуры народов региона, такие, как нормы и идеалы разума, рациональности, свободы, прав человека, демократии и т.п. Подчеркнута особая роль ценностей православия и традиционного для регионов России суфийского ислама. | | Ключевые слова: ценности, Евразийство, философские основы, Православие, ислам | | УДК 341.65 Стр: 15 - 17 |
Осмысление евразийских процессов не может осуществляться в отрыве от новых тенденций в мироустройстве и роли в нем России. Динамика мирового общественного развития в последние два года обрела синергетическую крутизну — Специальная военная операция России, начавшаяся в 2022 г., всколыхнула до самых основ миропорядок, его хозяйственно-экономическую, финансовую, политическую, нравственно-духовную, культурно-образовательную составляющую. Стало очевидно: роль и место России в современном мире корректируется стратегическими векторами многополярного мироустройства, определяясь, разумеется, концептуальными основами общенациональной идеологии российской государственности и цивилизации. Однополярный мир, к которому привела глобализация с американским акцентом, оказался в глубоком кризисе вместе с европейской цивилизацией. На новую российскую идеологию с евразийским уклоном возлагается надежда всего человечества в концептуальной архитектонике формирующегося полицентричного мира.
Каковы истоки этой идеологии? Насколько они близки народам, почему глубинные основы, в которых аккумулировались сущностные элементы евразийского духа, обладают интегрирующей силой в ЕАЭС, СНГ и на пространстве Большой Евразии? Каковы философские особенности ее самобытной культуры, испытавшей воздействие и западной, и южной, и восточной культур, в которых вызрела особая система ценностей — политических, культурных, правовых, нравственных, эстетических, религиозных и философских взглядов.
Начнем со ставшего очевидным после продолжительного обоснования в науке многими исследователями евразийского единства огромного геополитического пространства. Особое своеобразие многочисленным этническим и ментальным ценностям, которые, тем не менее, составили единство и целостность народов евразийского региона, придавали религиозные верования. Согласитесь, все ещё для всего человечества: «вопрос о Боге был и остается главным вопросом культуры, науки и философии жизни» [1, с. 84]. В изучаемом регионе за последние тысячу лет особо значимо выделились ислам и христианство. России и Евразии в целом повезло не только с сочетанием этих крупнейших мировых религий, но и с обособленными ветвями этих религий, трансформированными и адаптированными друг к другу и сведенными воедино объективными геополитическими факторами.
В становлении евразийской культуры и идеологии, особо значим потенциал православия, поскольку оно более тысячу лет создавало толерантную духовную атмосферу для огромного пространства разнообразных по происхождению народов, бережно собирало их в единое многонациональное государство. Многочисленные общности российских просторов веками укреплялись и развивались в этой вере, сохраняли ее традиции, и в ответ на их христианскую доброту и большое число других этносов пополняло русскую культуру своими ценностями и духовно обогащало формирующуюся российскую нацию.
Евразийство, как единая ценностная система, генерировалось и укреплялось и тем, что ислам сам по себе, даже в своем ортодоксальном варианте, значительно ближе к православию, нежели к западному христианству и ко всем остальным мировым и не мировым религиям. Но российские мусульманские народы преимущественно исповедуют суфийский ислам, одно из достоинств которого я усматриваю в усилении духовной близости ислама и православия. И гносеологический иррационализм, и философско-богословский мистицизм, основанные на эмоциях, интуиции, бессознательном, неосознаваемом способе восприятия мира — фундаментальные обретения суфизма, сближающие ислам с православием. Кроме того, для рассматриваемого региона значимо еще одно достоинство суфизма — он благотворно влияет на этническую культуру, оберегая ее от национализма, поскольку «учитывает национальные особенности каждого отдельного народа» [2, с. 391].
Не могу не заметить и не отметить солидарный с излагаемым подходом голос моего давнего друга, известного политолога России Арушана Вартумяна. «В современных условиях развития международных политических процессов религиозно традиционалистский подход, базирующийся на традиционных духовно-нравственных ценностях, который в настоящее время характерен и для России, и для российского общества, способен стать системной детерминантой модернизации и фактором глобального конкурентного преимущества как на международной арене, так и для стран евразийского сотрудничества» [3, с. 202]. Разумеется, религия настолько содержательна, многие ее направления могут солидаризироваться и объединяться на разнообразных наборах и вариантах ценностей. Так, среди концептов Российской цивилизации можно выделить: целомудрие, семью, доброту, ответственность, праведность, соборность [4].
Подобный перечень консолидирующих российское общество ценностей не нов, но вряд ли он присущ только нашему народу. Нам еще предстоит постичь великую тайну, порожденную самой природой и человечеством не только для сплочения народов в мощной державе-цивилизации, но и для сближения Запада и Востока, некий глубинный смысл, наделивший Россию и все евразийство особой геополитической миссией в глобализационном диалоге культур. В ряде работ нами рассмотрены ценностные компоненты этого смысла [См.: 5; 6]. Прозорливо и справедливо подмечено одним из организаторов настоящего конгресса профессором Э.Р. Тагировым: в ходе запредельно-тяжкой, не только физической, но духовной и умственной практики, связанной с осуществлением евразийской идеи, Россия оказалась в эпицентре состязания двух ветвей цивилизации — европейской и азиатской, имевших ошеломительные успехи в разных частях планеты. Она не просто наблюдала за ходом великого противоборства, но, вбирая разносодержательный опыт в свою систему, обучаясь историческим урокам побед и поражений, сама стала автором еще одного всемирного по масштабу типа цивилизации [7, с. 244].
Мы убеждены — единый обобщенный смысл, общая идентичность народов России основаны на этом «разносодержательном» опыте всей исторически сложившейся системы евразийской культуры. И здесь не только значимы близость и взаимная предрасположенность православных ценностей с ценностями традиционного для российского ислама суфийского толка. Я исхожу из того, что в системе евразийских ценностей ключевыми оказываются интенции духа, открывающие человеку бытие еще до времен этнического становления общностей, их ментальные мотивы постижения мира, дошедшие до нас как ценности ее познавательной культуры. Это своеобразие эмоционального склада, психических образований, начиная от инстинктивно-рефлексивных и чувственных образов, воли, свободы, до мыслительных представлений о чести, правах человека, рациональности и др., изначально детерминированные в людях их местопроисхождением, климатическими, физиолого-соматическими, ментальными параметрами бытия, определивших их общности как многообразие народов — русских, чувашей, татар, башкир, дагестанцев, чеченцев, якут и др. Этничность этих народов — реальная субстанция, с позиций примордиализма, хотя исторически она образуется как совокупность биологического материального — гены, кровь, и идеальных ценностей — дух народа, образ жизни и поведение, особенности языка [8, с. 37]. В противовес конструктивизму, считающему этничность воображаемой конструкцией сознания, этничность в примордиализме — объективна и в ее идеальной части, в системе ценностей.
Этнические ценности генерируют идентичность этноса, становятся отправным пунктом для постепенного вызревания национальной, религиозной, а затем и цивилизационной идентичности. Философия лишь предполагает очередность перехода от одной ценности к более высокой, процесс этот трудно фиксируется в истории. Изучая онтологию исламского философа аль-Фараби, исследователи фиксируют заимствованные из мировосприятия древних тюрков зачатки учения о бытии — космоцентризм, открытость, благоговение перед природой, гуманизм, высокий этический заряд и др., они содержались в этнических параметрах, а также в тенгрианстве, шаманизме. Впоследствии, наряду с философскими традициями арабоязычного перипатетизма и неоплатонизма, эти элементы «тюркской мыслительной традиции и архетипов древнетюркской ментальности» стали органическими ценностями в цивилизации мусульманских народов [9, с.297].
Другой наглядно-иллюстративный теоретический пример. В статье Е.А. Тюгашева произведена попытка отследить формирование аксиологических характеристик софийской культурной традиции — человеколюбия, целомудрия, послушания без рассуждения, благоразумной хитрости в истории монастырей и русской церкви, при этом «человеколюбие рассматривалось в качестве национальной ценности» [10, с. 169]. Мы здесь наблюдаем, как национальное плавно переходит в религиозное, или, возможно, религиозное структурирует национальную идентичность и дает перспективу для глобализационной ценности.
Интенсивная интернационализация, последовавшая глобализация кристаллизуют из многовекового содержательного симбиоза и этногенеза некие глобализационные идеологообразующие ценности, сообразно своеобразию и особенностям которых формируются исторические типы цивилизаций. Наиболее эффективное философское отслеживание их осуществляется гносеологией, эпистемологией, этикой, эстетикой, методология которых позволяет составить психологию народов, образы познавательных культур, дать представления о достоинствах и недостатках этносов и наций. Их ключевые характеристики предстают как философские основы, активно сопоставляемые и соперничающие в мировой идеологической борьбе цивилизаций и народов.
Веками продвинутый Запад, европейская цивилизация навязывали миру свои трактовки философских оснований, свои нормы и идеалы разума, рациональности, свободы, прав человека, демократии и т.п., выдавая их осознанно или невольно за общечеловеческие и универсальные. Повторимся — мы акцентируем внимание на тех ценностях, которые предстают не только сущностными для культуры региона, но и глобализационными и цивилизационными, а также идеологообразующими — выражающими теорию, философию и методологию европейского, азиатского или евразийского духа. Именно идеология основывается на фундаментальных ценностях духа народов — образа их бытия, мышления, морали, культуры, политики... Можно согласиться, «социальная идеология является социально-философской категорией, обозначающей уровень социального сознания и представляющей собой систему политических, культурных, правовых, нравственных, эстетических, религиозных и философских взглядов, в которых осознается и оценивается отношение людей к социальной действительности» [11, с. 122].
Составляющие идеологию евразийские ценности народов образуют систему в известной мере из альтернативных западноевропейским толкований перечисленных идеалов. Идеал разума не универсален, не сводим к кантовскому, свобода не сводима к познанной необходимости Спинозы, в трактовке свободы агрессия разума и сциентизма смягчена или нейтрализована сердечностью религии, добротой сердца, а целевая предприимчивая рациональность заменена ценностно гуманистической рациональностью... Евразийские ценности устремлены на сближение альтернативных ценностей и потому могут рассматриваться не только как фактор консолидации народов постсоветского пространства, но и как основа для межцивилизационного и межкультурного диалога.
В русле этого вектора существенные перемены в государственной, экономической, культурной и образовательной политике России связаны с началом ее Специальной военной операции, а также с учетом радикального изменения миропорядка. Резко возрастает значение и роль отечественного культурного наследия, меняются приоритеты в международных и межнациональных отношениях. Идет напряженное переосмысление места философии, всего блока социогуманитарных наук, их содержания и структуры в современном духовном пространстве. Философско-мировоззренческие концепты должны лечь в основу новой идеологии, политики, цивилизационной стратегии российского государства. Изменился вектор поиска национальной идеи, обеспечивающей исторические перспективы.
«Философия должна быть общественно-значимой, т.е. публичной дисциплиной и служить высоким идеалам» [12, с. 12]. Осмысление теоретических основ формирования евразийской суверенной платформы, лежащих в самой глубине и сердцевине духа народов, потому и объединяющей идеологическую, духовно-нравственную, социально-экономическую, экологическую, технологическую, финансовую, коммуникативную, научно-образовательную, культурно-гуманистическую и демографическую составляющие, но интегрирующие многочисленные народы и страны Большой Евразии, как и сформулированы задачи настоящего, V Казанского международного евразийского конгресса и есть углубление и расширение межгосударственной и межрегиональной интеграции.
У этой интеграции вполне состоятельные основания, эти основания залог развития посредством методологии обновляемой философии. На фоне обрушения глобальной духовной конструкции на основе неолиберальной парадигмы с гегемонией США, тенденциями трансгуманизма, абсолютизацией европеизма и европоцентризма и т.п. реформа российской культурной политики и социогуманитарной науки должна учесть концептуальные основания евразийства на всем постсоветском пространстве. Необходимо критическое осмысление опыта идеологии марксизма, коммунитаристских и социалистических идей. Новая социогуманитарная наука и ее образовательные дисциплины в образовательных пространствах стран евразийского содружества должны синтезировать в себе в качестве эффективной методологии и диалектику, и синергетику, идеи универсального эволюционизма и антропного принципа, и позитивный нарратив постмодернизма.
Для культуры, науки, образования стран ЕАЭС, СНГ сегодня актуально культивирование обновляемой философией воображения, эзотерики, экстаза, мистической интуиции и многих других разнообразных архаических форм осмысления действительности, наработок теологического образования, суфийской методологии, которая, кстати, имеет глубокие корни в культуре азиатских народов. Злободневной для единения и интеграции народов региона является обращение к отвергнутым рационализмом и сциентизмом достоинствам иррационалистической культуры их прошлого. Обновленная методологией философии социокультурная наука и образование должны включать эффективный блок знаний культурных наследий русских и белорусов, казахов и узбеков, концептуальные идеи по классическому гуманизму китайцев и индийцев, всего того, что способно у народов евразийского геополитического пространства противостоять деструктивным поползновениям западной кризисной культуры. |
| |
|
|
