|
| | | | Проблемы современной экономики, N 1 (93), 2025 | | | | ВОПРОСЫ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ И ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ | | | |
| | Хайкин М. М.
зав. кафедрой экономической теории
Санкт-Петербургского горного университета императрицы Екатерины II,
доктор экономических наук, профессор
Лапинскас А. А.
профессор кафедры экономической теории,
Санкт-Петербургского горного университета императрицы Екатерины II,
доктор экономических наук, профессор
| | | | В статье рассматриваются методологические основания к развитию экономических систем в условиях современного хозяйства. Особое внимание авторы обращают на особенности современного этапа социально-экономического развития общества в контексте закономерностей развития мировой и национальной экономик в сложившихся геополитических реалиях | | Ключевые слова: экономическая теория, экономическая система, экономическое развитие, трансформационные процессы в экономике, экономическая действительность | | УДК 330.101; ББК 65.013 Стр: 115 - 119 |
Политическая экономия как наука находится на перепутье, в поиске политэкономического обоснования новой модели экономики на рубеже эпох [1]. Одна из ключевых проблем и задач современной экономической теории — теоретико-методологическое обоснование направлений развития экономических систем, выбор модели экономики во взаимосвязи с действием и переосмыслением общественных, в том числе экономических законов и сложившихся реалий общественного развития [2].
Противостояние с недружественными странами началось около двадцати лет назад, оно усилилось с 2014 года и резко обострилось с 2022 года, с начала специальной военной операции (СВО). Экономические проблемы России связаны, в первую очередь, с внутренними проблемами национальной экономической системы, и только во вторую — с недружественной политикой соответствующих стран. Многие социально-экономические проблемы возникли до объявленных санкций. Кроме этого, уровень дееспособности экономической системы страны следует всегда оценивать с позиции ее самодостаточности, а именно: ее способности противостоять отрицательному влиянию внешних факторов, а глубинные социально-экономические проблемы анализировать и решать, раскрывая внутренние причинно-следственные связи самой системы. Именно такой подход может обеспечить экономическую безопасность Российской Федерации [3]. Доминирование рыночного фундаментализма в экономической теории и хозяйственной практике более двух десятилетий оказало отрицательное влияние на весь ход преобразований последних лет [4].
Российская экономическая система — это сложная, многоуровневая система, поэтому исследование её сущностных процессов развития должно основываться на комплексном подходе.
Модель национальной экономики можно выразить неким набором организационно-управленческих характеристик, таких как:
– наличие или отсутствие управленческого центра с различными функциями;
– вертикальными и (или) горизонтальными связями в тех или иных соотношениях;
– сосуществованием разных форм собственности;
– уровнем автономности хозяйствующих субъектов;
– рыночными и (или) плановыми методами управления в тех или иных соотношениях и др.
Вышеотмеченные характеристики могут варьироваться в интервале от 0 до 1 и каждый вариант их сочетания отражает определенную модель экономики. Шкала, или диапазон определенного числа промежуточных моделей возникает между крайними вариантами. Тип хозяйства определяется «крайними» моделями и «средним» вариантом: командно-административный (планово-распределительный), эквивалентно-обменный (рыночный) и смешанный (бимодальный, который заключает в себе сочетание двух управляющих подсистем). Управление командно-административной системой осуществляется на основе вертикальных связей, рыночной — на основе горизонтальных связей, смешанной — на основе сочетания этих двух управляющих подсистем.
Вертикальные связи в условиях планового типа хозяйства могут применяться не только для прямого распределения ресурсов и продуктов, как это имело место в системах Госплана СССР, Госснаба СССР и т.п. В современных экономических реалиях они решают, главным образом, фискально-финансовые задачи. Степень жесткости вертикальных связей определяется реально существующей налоговой и финансовой системой: денежная форма этих связей не меняет их «неэквивалентно-распределительной» сущности. Государство. посредством изменения бюджетно-налоговой и кредитно-финансовой политики способно регулировать силу вертикальных и горизонтальных связей, вплоть до изменения типа системы, даже при этом не преобразовывая формы собственности.
Именно поэтому нами выделяется характеристика «степень автономности субъектов хозяйства», которая в процессе экономических реформ оказывается более важной, чем смена форм собственности. В Китае [5] и в Советской России в период НЭПа [6] первостепенное внимание уделяли не смене форм собственности, а реальной фискально-финансовой самостоятельности субъектов хозяйства (речь идет о хозрасчете).
Важно понимать, что ни централизованно-распределительное, ни рыночное хозяйство не обладает абсолютными преимуществами, при том, что марксисты предпочитают первое, а либералы — последователи теории А. Смита — второе. Более глубокий анализ функциональных особенностей этих типов хозяйства позволяет заметить, что каждый из них обладает специфическими «плюсами» и «минусами». В частности, централизованно-распределительному типу характерно: эффективное удовлетворение общих, главных и долговременных потребностей; устойчивость при внезапных возмущениях; использование накопленного опыта и т.д.; но при этом — низкий уровень мотивации труда, качества товаров и услуг, хроническое несоответствие предложения спросу (тотальный дефицит) и т.п. Соответственно, плюсы рыночного хозяйства — сильная мотивация труда и предприимчивости, эффективное удовлетворение частных, местных и текущих потребностей; гибкость, динамичность, высокая адаптивность; минусы — социальная дифференциация общества: накопление богатства в одном полюсе и нищеты — в другом, развитие краткосрочными циклами, которые прерываются разорительными кризисами, низкий платежеспособный спрос большинства населения (отсюда проблема реализации) и т.д. Важный минус принципа обратной связи заключается в том, что он реализуется методом проб и ошибок, что требует дополнительных издержек времени и энергии на поиск оптимального варианта поведения системы. Нетрудно заметить, что «плюсы» первой системы во второй проявляются как «минусы» и наоборот. Причиной этого является противоположность всех организационно — управленческих характеристик, о которых отмечалось выше.
Отсюда важнейший практический вывод: эти системы не взаимоисключающие, как предполагают либералы (или «план», или «рынок»), а взаимодополняющие — их синтез образует третий, «смешанный» (бимодальный) тип хозяйства. Кроме этого, централизованно-распределительная система является более эффективной при решении общих, главных и долговременных задач, а также в экстремальных условиях функционирования (которые имеют место сейчас), а рыночная — при решении частных, местных и текущих задач в нормальных эволюционных условиях. В соответствии с системным подходом тип (модель) хозяйства — это некий функциональный инвариант, т.е. структура, определяющая целенаправленность ее функционирования; совокупность связей (правил — с точки зрения институционального подхода), формирующих поведение каждого ее элемента и всей системы в целом, движение ресурсов.
Важно понимать, что системный подход предполагает анализ связей между элементами хозяйственной организации, а не изучение самих элементов. Поведение организованной системы в целом обусловливается не столько свойствами ее отдельных элементов, сколько свойствами структуры. В то же время, организационная структура представляет собой механизм согласования целей (интересов) ее составных элементов.
В некоторых науках (кибернетике, психологии, лингвистике и др.) только в ХХ в. возникло понятие изоморфизма, означающее, что системы, существенно различные по составу («менталитету»), могут обладать сходными свойствами благодаря общности в способах организации; и наоборот, близкие или одинаковые по составу — могут обладать разными свойствами и различной эффективностью функционирования (например, типы хозяйства в Северной и Южной Корее). Важно заметить и то, что структура функционирующей системы предполагает достижение тех или иных целей, она целенаправленна, и в этом смысле её можно представить (математически и графически) как «вектор или путь» развития. Типичные примеры сходства структурных элементов и различий в результатах функционирования –экономики ФРГ и ГДР, КНДР и Республики Корея, КНР при Мао Цзэдуне и при Дэн Сяопине, России при «военном коммунизме» и при НЭПе, и т.п.
Разные модели определяют различный тип поведения элементов системы (субъектов хозяйства) даже при совпадении многих цивилизационных характеристик (ценностных целей, менталитета и т.п.). Можно привести и противоположные примеры: как однотипные модели нивелируют поведение субъектов хозяйства с различными цивилизационными особенностями. В эпоху «двух систем» — СССР и КНДР, КНР в период правления Мао, Куба и другие совершенно разные по менталитету нации демонстрировали сходные поведенческие стереотипы. В настоящее же время субъекты хозяйства Китая проявляют высокую предприимчивость, способность торговать, в т.ч. в глобальном масштабе, быстро внедрять инновации и т.п., что означает их поведенческое сходство с субъектами хозяйства стран ЕС, США, Японии и т.п., при наличии совершенно разных цивилизационных особенностей («самобытности»). Причем, такой вариант экономического поведения субъектов хозяйства КНР совершенно не был для них свойственным при наличии централизованно-распределительной модели хозяйства.
Таким образом, организационная структура хозяйства (функциональный инвариант) определяет поведенческие характеристики субъектов хозяйства и, соответственно, целевую направленность функционирования данной социально-экономической системы [7].
На уровне национального хозяйства отрицательный эффект масштаба возникает по
мере роста иерархии органов государственного управления. В России к этому добавляется совокупный отрицательный эффект монополизации рынков. Вышеуказанные и другие проблемы российской экономики являются системными и требуют реформирования организационно-управленческой структуры управления. В этом плане необходимо решение двуединой задачи — преобразование громоздкой структуры государственного управления и развитие малого и среднего предпринимательства как основы конкурентного сектора экономики.
Предприниматель считает, что нынешнее количество чиновников является «серьезной обузой для экономики», особенно для экономики России, на которой «гири висят» из-за санкций и всех остальных проблем. Таким образом, в современной экономике РФ иерархия госуправления — это уже «мегаиерархия», порождающая гигантские управленческие трансакционные издержки.
Низкая эффективность организационно-управленческой структуры порождает множество конкретных проблем, в частности, сырьевая направленность экономического развития (ее обратная сторона — отставание развития обрабатывающих отраслей), медленное распространение инноваций, неблагоприятный инвестиционный климат, суровые условия развития малого и среднего предпринимательства, неэффективная налоговая система.
Подобные негативные явления не могут сразу исчезнуть только лишь с возникновением новой модели хозяйства. Однако организационная структура хозяйства является «плодородной почвой» для возникновения эффективной экономии. Из этого следует, что эффективная модель современного национального хозяйства должна обеспечивать двойное (бимодальное) регулирование. Соответственно, данная модель включает два сектора: 1) стратегический — представляющий собой планомерное централизованное регулирование (представленный государством и крупными компаниями
национального масштаба) и 2) оперативный — т.е. конкурентно-рыночный, включающий малое и среднее предпринимательство. При соотношении товаров и услуг этих секторов в структуре ВВП страны 1:1, получаем классическую модель смешанного типа — т.е. бимодальную организационно-управленческую структуру национального хозяйства [8].
Среди современных национальных экономических систем по своей организационно-управленческой структуре самой близкой к данной модели является экономика КНР, результаты функционирования которой — наглядное подтверждение приведенных выше теоретических рассуждений. Китай уже с начала реформ пошел правильным путем, делая акцент не на приватизацию и либерализацию, а на совершенствование управленческой структуры национального хозяйства. Еще на первом этапе реформ — в 1980-е гг. было проведено значительное сокращение государственного управленческого аппарата и обновление его состава, а с начала 1990-х гг. осуществлялось дальнейшее сокращение и упрощение аппарата управления, ликвидация дублирования и многоступенчатости в работе государственного аппарата [9].
Концепция о «среднем, самобытном пути развития» предполагает направление развития, ориентированное на нечто среднее между «чистым» капитализмом и «чистым» социализмом. В движении вперед социум должен сохранять лучшее из своего прошлого, в то же время впитывая прогрессивные тенденции. Реально же проводимые реформы в России часто основывались на принципе «разрушения до основания» прежней системы. Была разрушена плановая система на основе тезиса о несовместимости «плана» и «рынка». Только упрощение и рационализация бюрократической мегаиерархии позволит реально бороться с коррупцией, существенно снизить расходную часть государственного
бюджета и оптимизировать налоговую систему, что позволит существенно улучшить инвестиционный климат и тем самым устранить торможение развития малого и среднего бизнеса.
В новой политико-экономической реальности важно понимать, что управленческая модель хозяйства не является стационарной, она должна своевременно корректироваться в зависимости от изменений эндогенных и экзогенных условий функционирования в диапазоне от нормальных до экстремальных, и наоборот. Не достает «всего лишь» четкого формулирования ценностных целей стратегического развития и вытекающей из них эффективной организационно-управленческой модели национальной экономики.
Если признать существование западной и «незападной» типов цивилизаций, то нельзя не признать западную и «незападную» экономики, различающиеся по важнейшим, основополагающим признакам. В частности, к последним можно отнести: тип хозяйства; мотив поведения хозяйствующего субъекта; тип индивида; место природного фактора в социокультурном развитии; соотношение объективного и субъективного в хозяйственных процессах; особенности хозяйственной конъюнктуры; особенности развития финансовых отношений; сущность системной экономической функции; потенциал экономического роста; соотношение свободы и справедливости; соотношение материального и духовного и др. [10].
Хозяйственная практика свидетельствует о том, что развитие западной модели экономики в странах незападного типа приводит к серьезному ущербу национальной безопасности в странах явно незападного типа цивилизации, что крайне неблагоприятно влияет на устойчивость их развития и обеспечение качества жизни, соответствующего социальным стандартам мирового уровня.
Относительно новое в глобальной экономике понятие и экономическое явление — гиперконкуренция становится реальностью. В этих условиях серьезные ошибки экономических игроков в глобальном мире приводят к труднопреодолимым и даже непоправимым опасностям и угрозам национальным экономикам. Все это осложняется вновь открывшимися огромными возможностями цифровизации хозяйственных процессов, при которой массовое манипулирование общественным сознанием, в том числе и в экономической сфере, становится весьма распространенным явлением на всех уровнях социальной жизни. Единственное «гарантированное противоядие» от этого — развитие критического мышления, способного глубоко переосмысливать и критически оценивать реальную экономическую действительность и связанные с ней составляющие социокультурной жизни.
Хозяйственные практики нуждаются в адекватном научном обеспечении посредством глубокой трансформации современной экономической теории. На большом евразийском экономическом пространстве, в том числе во многих странах постсоветской экономики, развивается евразийская политическая экономия [11]. Евразийская политическая экономия — это реальная теоретическая альтернатива западному экономиксу, в котором, главным образом, исследуются функциональные связи и зависимости в экономике без глубокой сущностной природы экономических явлений и процессов. Научное теоретическое обеспечение развития евразийской экономики — реальная необходимость и объективный процесс на глобальном уровне.
Решение этой задачи невозможно без кардинального изменения качественных характеристик человеческого потенциала, предполагающего создание нового человека — в реальности, а не в декларации. Назрела острая необходимость мыслить и действовать по-новому, что находится в плоскости сферы разума: нужен новый человек новой ноосферной цивилизации [12].
Современный этап развития социума, науки и технологий характеризуется рядом особенностей: постоянно обостряющейся проблемой информационной асимметрии; высокой неопределенностью в решении важных общественных проблем; временем жизни человека, значительно превосходящем время жизни технологий; возможностью и необходимостью принятия решения в условиях альтернативы; вероятностной оценкой прогнозных значений показателей; обостряющимся дефицитом времени в принятии решений; процессами глобализации, объединяющими сообщества, которые становятся все более управляемыми. Вследствие этого происходит дифференциация знания, которое препятствует построению целостной картины мира и целостного мировоззрения. Современное общество, с одной стороны, сильно дифференцировано, а с другой — становится все больше поликультурным и именно последнее особенно важно учитывать в формировании мировоззрения и ценностных целей социума.
В формировании мировоззрения человека ключевую роль играют его творческое мышление и творческое созидание. При этом необходимо учитывать базовые принципы формирования ценностных целей, а именно: человек является частью информационно-природной системы и поэтому увеличение объема знаний должно происходить без приоритетов — о живой и неживой природе; бесконечная сложность и неповторимость индивида как личности, и в этом смысле каждый человек незаменим; гармония жизни «отцов и детей» в контексте «старых» и новых знаний; вытеснение этики свободы этикой ответственности; отсутствие будущего без прошлого и настоящего; единство интуиции и логики; от материального к единству материального и духовного; от знания и следования законам к методологии развития гармоничного человека; от одного критерия оценки решений к множеству критериев; от разделения и властвования к объединению и целенаправленному управлению, от разобщения к единению социума; от центризма индивида к сотрудничеству; от потребительского отношения к людям к восприимчивому отношению; в предпринимательстве от конкуренции к сотрудничестве; от антагонизма общества к его устойчивости; от системы потребительства к системе созидания [13].
На пути к становлению нового человека видится ряд препятствий: отсутствие государственной идеологии социокультурного развития; нечеткое понимание особенностей культурного кода российской цивилизации и связанных с ним основ российской государственности; сохранение достаточно сильных позиций рыночного фундаментализма в хозяйственной практике; крайне слабая реализация воспитательной функции системы образования на всех ее уровнях.
В настоящее время необходима разработка концепции ключевых направлений цивилизационной стратегии Российской Федерации, включающей: формирование и воспроизводство нового качества населения; формирование государственной системы обеспечения нового качества жизни населения, как средства социального благополучия; формирование нравственно-этической экономики как средства обеспечения нового качества социума. В соответствие с этим необходимо: идентифицировать факторы социокультурной системы, способствующие культурному и экономическому развитию; определить регионы, в которых факторы социокультурной системы создают благоприятные условия для активизации и углубления интеграционных процессов на межстрановом и межрегиональном уровнях; разрабатывать документы рекомендательного характера в рамках усиления взаимосвязи и взаимозависимости социокультурной и экономической систем.
Западный и «незападный» типы хозяйства определяют принципиально разные институциональные матрицы государств — идеологию, политику, экономику. С другой стороны, развитие евразийской экономики — это объективный процесс в условиях глобализации и интеграции мирового хозяйства [14]. Наглядный пример развития интеграционных процессов — развитие Союзного государства [15]. Исследование интеграционных процессов в евразийской экономике должно учитывать существующие в экономической теории и хозяйственной практике фундаментальные основания: закономерности и тенденции, возникающие противоречия в евразийской экономике; развитие духовно-нравственного начала в исследовании предмета политической экономии; учет информационного и природного фактора в исследовании социально-экономических явлений и процессов; признание законов информации, природы и социума, управляющих всеми социально-экономическими процессами [16].
Отдельным очень важным вопросом остается определение места и роли государства в современной экономике. Проблема соотношения и взаимодействия государства и рынка не новая. Она исследуется рядом экономистов, является системной и комплексной. В условиях глубокой трансформации национальной экономической системы кардинально меняются место и роль государства и рынка в хозяйственной жизни общества. Резко усиливающиеся процессы глобального противостояния, специальная военная операция не могут не оказывать влияние на модель российской экономики.
В связи с тем, что обеспечение конкурентоспособности национальной экономики на международной арене есть необходимое условие обеспечения национальной безопасности, задачи государства и рынка должны быть направлены, прежде всего, на повышение экономической самодостаточности страны. Общеизвестно, что рыночный тип хозяйства всегда нацелен на выполнение своей главной системообразующей функции: рост доходов субъектов хозяйствования, при этом для рынка средства достижения данной цели «всегда хороши», если они эффективно работают. В этих условиях существенно усиливается экономическая роль государства в повышении конкурентоспособности страны в мировом хозяйстве и обеспечении ее национальной безопасности.
Существующая в современном обществе смешанная экономика и сложившаяся геополитическая ситуация определяют необходимость перехода экономики России на мобилизационные принципы функционирования. Мобилизационная экономика — вынужденное условие, без которого Россия не сможет защищать свои интересы. Поскольку сложившаяся модель экономики всегда определяется соотношением государства и рынка, очевидно, что чем больше государства в экономике, тем меньше рынка, и наоборот. Таким образом, государство, как основной институт регулирования и управления, в настоящее время является определяющим в процессах глубокой трансформации национальной экономической системы. При этом опыт плановой экономики советского периода может быть весьма интересен, однако нельзя не учитывать принципиально новые условия: нового технологического уклада, процессов глобализации, отношений к собственности и ее структуры, состояния совокупного человеческого потенциала и социальной сферы и др.
Реалии экономической действительности в России и в мире становятся основаниями переосмысления роли современной экономической теории в хозяйственной жизни и преобразовании общества. Признание в настоящее время кризиса экономической теории или в противоположность ему очередного этапа ее развития — суждения весьма неоднозначные. Теория не создается «на пустом месте», ее формированию предшествует длительный вековой, а иногда и тысячелетний исторический период развития цивилизаций.
Сегодня должно быть общее понимание того, что миссия экономической теории состоит в том, чтобы с теоретико-методологических позиций обосновывать направления хозяйственного переобустройства общества адекватно современным закономерностям развития экономических систем и существующим геополитическим реалиям.
Мы учитываем и то, что современная экономика — это смешанная экономика. Модель же рыночной экономики — лишь встроенный блок в функционирующую национальную экономическую систему. Современная модель национальной экономики, и небезосновательно, все больше переходит на мобилизационные принципы функционирования, в которых рамки рыночных отношений сужаются. И в этой связи нужно принципиально отказываться от рыночного фундаментализма, исследовать и преподавать не только рыночные, но и нерыночные методы и инструменты регулирования экономических систем и управления ими. И в этой связи одна из ключевых задач экономической теории и хозяйственной практики состоит в выявлении системных взаимосвязей и взаимозависимостей между рыночными и нерыночными секторами экономики, экономической и неэкономической эффективностью, доходными и неприбыльными сферами экономической деятельности.
Нужно всегда принимать во внимание и тот очевидный факт, что главной общественной ценностью всегда является сам человек — его жизнь, здоровье, развитие — все то, что идентифицируется по значениям общепризнанных показателей основных характеристик качества жизни. И именно поэтому экономическая теория и хозяйственная практика должны «обслуживать» человека, а не рассматривать его только как важнейший экономический ресурс. Экономика должна быть средством, но не целью общественного развития. |
| |
|
|
|
