|
| | | | Проблемы современной экономики, N 1 (93), 2025 | | | | ФИНАНСОВО-КРЕДИТНАЯ СИСТЕМА. БЮДЖЕТНОЕ, ВАЛЮТНОЕ И КРЕДИТНОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ЭКОНОМИКИ, ИНВЕСТИЦИОННЫЕ РЕСУРСЫ | | | |
| | Винокуров С. С.
доцент кафедры общей экономической теории и истории экономической мысли
Санкт-Петербургского государственного экономического университета,
кандидат экономических наук
Медведь А. А.
доцент кафедры общей экономической теории и истории экономической мысли
Санкт-Петербургского государственного экономического университета,
кандидат экономических наук
| | | | В статье исследованы институциональные вопросы организации денежного обращения с использованием цифровых платформ, определены концептуальные различия между цифровыми частными криптовалютами и цифровыми деньгами центральных банков, выявлены закономерности развития частного и государственного рынка денег. Даны прогнозы относительно будущего использования цифровых денег, а также возможности и риски их внедрения в повседневное использование бизнесом и населением. | | Ключевые слова: институты, валюта, цифровая платформа, денежное обращение, центральный банк | | УДК 336; ББК 65.012 Стр: 162 - 164 |
Введение. В эпоху всеобщей цифровизации экономического взаимодействия данный процесс совершенно логично затронул и организацию денежного обращения. При этом деньги окончательно теряют свою товарную природу и превращаются в условный символ (то есть, собственно, в «цифру»). Таким образом, сам по себе феномен денег приобретает все более институциональный характер, а теория денег, как общественного договора, обретает всю полноту смысла. Появление криптовалюты Bitcoin с технологией блок-чейн ознаменовало целую эпоху. По сути, криптовалюты — это специальный ключ к закодированной записи, которая и представляет собой актив. Криптовалюты привлекательны анонимностью, свободой входа и выхода. По сути, держатели криптовалют представляют собой неформальную сеть, транзакции внутри которой обслуживаются с помощью технологии, исключающей уклонение от выполнения обязательств по поставке актива. При этом любой желающий может стать актором этой сети, приобретая актив или самостоятельно его создавая с помощью несложного устройства и доступа к электричеству. При этом рынок криптовалют логичным образом характеризуется высокой волатильностью, поскольку не подпадает ни под какие методы регулирования.
Своего рода антиподом криптовалют являются существующие и планируемые к выпуску цифровые валюты Центральных банков. Это уже формальная сеть, полностью подконтрольная и регулируемая государством. При этом официальные цифровые валюты являются законным платежным средством на территории страны, таким же, как и безналичные или наличные деньги. Национальное денежное обращение в цифровом виде в итоге будет представлять собой закрытую формальную сеть (с ограничением на вход в виде гражданства — юрисдикции), где все операции осуществляются на платформе ЦБ, который станет безальтернативным центральным актором и мегарегулятором с неограниченными, по сути, полномочиями.
Таким образом, между криптовалютами и цифровыми валютами ЦБ есть существенная институциональная разница, которая позволяет предположить их параллельное существование (см. табл. 1).
Таблица 1
Различия между криптовалютами и цифровыми валютами ЦБ| Характеристики | Криптовалюты | Цифровые валюты ЦБ |
|---|
| Институциональная организация | открытая сеть | закрытая сеть | | Легальность | ограниченная | абсолютная | | Барьеры входа | финансовый | гражданство-юрисдикция | | Барьеры выхода | отсутствуют | регулируются ЦБ | | Возможности регулирования | отсутствуют | обширные | | Эмиссия | частная | государственная | | Волатильность | высокая | регулируемая | | Контроль операций | отсутствует | полный |
Источник: составлено авторами на основе обзора литературы
«Частные» деньги. История знает немало примеров появления, так называемых, «частных» денег, но всегда наступает момент, когда по мере расширения сферы использования возникают серьезные оппортунистические риски, которые приводят к формализации правил обращения и созданию систем принуждения к добросовестным сделкам. Некоторые страны имели в своей истории опыт свободного банкинга, когда деятельность банков подвержена крайне слабому регулированию, и банки могут выпускать собственные банкноты, которые принимаются другими банками. В Великом княжестве Литовском было разрешено использование иностранной монеты в качестве средства платежа, а разные регионы княжества имели свои денежно-весовые системы [3]. Даже современный доллар США фактически является валютой, выпускаемой пулом частных банков, хотя он и воспринимается как валюта правительства. Исторически частные деньги появляются там, где, либо государство не сформировалось, либо ослаблено кризисом. Известно многообразие частных денежных средств, применявшихся в тех же США на заре их образования как государства — от туземных бус до специальных чеков для отоваривания в определенных магазинах. Масштабный экономико-политический кризис периода распада СССР сопровождался появлением как региональных, так и частных денег («немцовки», «уральские франки», специальные талоны и пр.).
Bitcoin появился как следствие глобального кризиса 2008 года. При этом некоторые виды частных денег вполне успешно используются и в современных стабильных государствах (швейцарская WIR) [4, C.26]. Преимущества частных денег схожи с преимуществами любого частного «производства» — гибкость рынка, восприимчивость к инновациям, конкуренция. Однако, вместе с тем, феномен денег обладает и атрибутами «общественного блага» — они должны быть доступны всем участникам экономического взаимодействия, иначе происходят разрывы хозяйственного пространства. Поэтому полностью заменить собой деньги, подкрепленные институтами государственной власти, они вряд ли когда-нибудь смогут. Согласно теории частных денег Ф. Хайека, в условиях свободной конкуренции различных типов денежных систем экономические субъекты предпочтут частные фиатные деньги, если эмитент обеспечивает их достаточную эмиссию и стабильность [9]. Апологеты же государственной теории денег (например, Г. Кнапп) считают, что деньги, по сути, есть институт, поддерживаемый государством, и частные деньги рано или поздно становятся «государственными», если докажут свою востребованность [2]. С этой точки зрения весьма логичными выглядят попытки различных государств каким-то образом взять под контроль рынок криптовалют.
Цифровые валюты. В работах С. Уильямсона представлена модель, описывающая последствия эмиссии Центральным банком цифровой валюты [12]. Эмитируемая ЦБ цифровая валюта снижает уровень преступности, предоставляет Центробанку новый инструмент регулирования — начисление процентов держателям валюты и позволяет экономить на залоге, если Центральный банк пользуется большим доверием, чем частные банки. Отметим, что поскольку в качестве залога и средства обеспечения банковской надежности часто выступают государственные облигации, цифровая валюта может быть полезной в деле наращивания кредита в случае, если государственный долг по каким-то причинам ограничен. По этой же причине, при обесценивании частных активов в периоды кризисов, цифровая валюта может смягчить глубину падения. Проблемой становится то, что цифровая валюта выступает альтернативой банковским депозитам. В то же время, необходимость для Центрального банка держать залог в качестве обеспечения цифровой валюты уменьшает доступность такого залога для банков. Значительная централизованная эмиссия цифровой валюты Центральным банком может нанести удар по банковскому сектору, а резкий рост привлекательности цифровой валюты — спровоцировать набеги вкладчиков. Между тем, банковский сектор выполняет важную функцию мониторинга проектов, получающих кредитование, и вряд ли может быть в этом заменен Центральным банком. Более того, утрата Центральным банком доверия публики не выглядит невероятным событием в исторической перспективе. Один из наиболее влиятельных критиков биткоина, нобелевский лауреат Р. Шиллер, высказывается в пользу того, что биткоин — финансовый «пузырь» и проявление власти нарративов [11]. Оценки Ю. Лю и А. Цивинского показывают, что криптовалюты ведут себя принципиально отлично от традиционных финансовых активов — акций, валют и драгоценных металлов [10]. С одной стороны, это позволяет усомниться в их способности заменить традиционные валюты, с другой — делают привлекательным активом для диверсификации.
В статье Э. Будиша исследуется проблема подверженности биткоина и других валют атаке большинства [6]. Проблема современных криптовалют состоит в том, что если кто-то из пользователей (или их коалиция) «в моменте» сосредоточивает в своих руках критический объем мощностей по созданию блокчейна (половину мощностей — в случае биткоина), это позволяет ему создать альтернативную последовательность транзакций, которая будет признана действительной в силу правила самой длинной цепи. Таким образом, окажется возможным совершить сделки, а затем, задним числом их отменить. Эфириум, например, требует сосредоточения для этого больших мощностей, однако трети мощностей достаточно, чтобы блокировать на определенное время все транзакции, что имеет смысл при развитии производных финансовых инструментов, привязанных криптовалюте, и спекуляции на них.
По мере роста объема транзакций такая атака становится все более соблазнительной и требует все большей комиссии или все большей стоимости валюты, чтобы удержать от этого крупных игроков. В результате, сделки с криптовалютой становятся все дороже. Как показывает Будиш, повышение значимости биткоина в международных расчетах довольно быстро приведет к тому, что транзакционные издержки, связанные с обеспечением доверия, превысят размер мирового ВВП.
Проблемы и противоречия. В целом возражения против теории частных денег можно разделить на два типа. Первый апеллирует к правовым основаниям денежного обращения. Хотя экономические субъекты могут договориться использовать те или иные расчетные средства между собой, по ряду причин именно государство оказывается эффективнее в деле учреждения денег. Так, например, Г. Кнапп отмечает: «Государство — всего лишь самое привычное, самое старое платежное сообщество, но отнюдь не единственное» [2, C.146]. Успешное функционирование денежной системы требует выполнения ряда правил, таких как защита от подделки, и связано с эксплуатацией сетевого эффекта: полезность от денег для каждого отдельного человека тем больше, чем больше людей их используют. Государство может решить вторую проблему с помощью принуждения к участию в «денежной сети». Что касается защиты от подделки и наказания за подделку, то частные усилия будут становиться все менее эффективными по сравнению с государственным принуждением по мере роста «денежной сети». Поскольку контроль должен в таком случае обеспечиваться самими участниками и становиться для них, с одной стороны, общественным благом, то создается «проблема безбилетника». С другой стороны, о контроле должен заботиться каждый участник, что порождает проблему его дублирования. Наконец, в отсутствие государственного принуждения участники сети в случае вероятности оппортунизма могут угрожать только исключением или уничтожением какого-либо залога, но это должны сделать все или доля участников, достаточная, чтобы сделать нарушение невыгодным.
Отдельная проблема частных цифровых денег может возникать в связи с международными расчетами. Здесь возможна проблема «перекрывающихся» юрисдикций. Плюсом может стать, однако, гарантия от «валютных войн» и экспорта рецессии. К плюсам можно отнести и ограничение возможностей экономического принуждения со стороны стран-эмитентов основных мировых валют. Однако минусом может стать потеря контроля за движением финансовых средств, развитие теневой торговли и офшоров.
Выводы. Подводя итоги, попробуем ответить на ключевые вопросы сегодняшнего дня: могут ли цифровые деньги доминировать в будущем и могут ли это быть частные деньги? Здесь можно ответить несколькими соображениями:
1. Сможет ли государство создать наиболее эффективную и безопасную платформу? Создание инфраструктуры для цифровых денег — предмет конкуренции и попытка создать монопольную цифровую версию национальной валюты Центральными банками вряд ли будет столь же успешной, как конкурентный отбор. С этой точки зрения можно усомниться в том, что платформы Центробанков без системной поддержки победят в этой конкурентной борьбе.
2. Внедрение государственной цифровой валюты может улучшить контроль за ее движением и повысить эффективность борьбы с теневой деятельностью. Однако нельзя исключать, что необходимость обеспечения эффективности и расширения использования цифровой платформы, особенно в международной торговле, потребует в будущем интеграции с другими платформами. В этом случае контроль снова затруднится.
3. Распространение эмитируемой Центральным банком цифровой валюты может создать значительную конкуренцию банковским депозитам, ударив по этому сектору экономики, а через него — и по прочим. Принятое недавно в России законодательство запрещает использование цифрового рубля для кредитования.
4. Снижение издержек обеспечения доверия криптовалюты требует использования государственного потенциала для наказания нарушителей, однако это требует легализации криптовалют государством.
Приведенные соображения позволяют высказать предположение, что, несмотря на привлекательность организации денежного обращения, которую несут в себе цифровые валюты, вряд ли следует ожидать постепенного вытеснения ими традиционных валют. Для этого потребуется изменение в самой идеологии национальной платежной системы. Поэтому пока следует ожидать лишь ограниченного развития, при этом сохранится некая конкуренция «частных» денег (которые скорее всего будут со временем подвержены некоторому регулированию) и «государственных». |
| |
|
|
|
