|
| | | | Проблемы современной экономики, N 1 (93), 2025 | | | | ЭКОНОМИКА И ЭКОЛОГИЯ | | | |
| | Гостиева Н. К.
доцент кафедры политической экономии и истории экономической науки
Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова, (г. Москва),
кандидат экономических наук
Волкова К. С.
ассистент кафедры политической экономии и истории экономической науки
Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова (г. Москва)
| | | | Рост выбросов парниковых газов остается одним из ключевых факторов, вызывающих глобальные климатические изменения и серьезным вызовом для национальных правительств. В числе ключевых рыночных инструментов, призванных ограничить и сократить выбросы парниковых газов и позволяющих формировать фактическую «цену на углерод» — углеродные налоги и система торговли квотами (ETS). Рассмотрение двух крупнейших на сегодня рынков ETS в Европе и Китае свидетельствует о трудностях в создании единых международных правил регулирования выбросов и позволяет прогнозировать существенный рост углеродной цены в ближайшие годы. | | Ключевые слова: выбросы парниковых газов, рынок квот, углеродное ценообразование, ETS, гринфляция | | УДК 330.15 Стр: 236 - 240 |
Рост выбросов парниковых газов остается одним из ключевых факторов, вызывающих глобальные климатические изменения и серьезным вызовом для национальных правительств. В 2023 г. суммарные выбросы СО2 установили новый рекорд, увеличившись на 1,7% (рис.1). По оценкам Мирового Банка, почти половина от общемировых выбросов приходится на страны БРИКС, а драйверами роста в этой сфере являются Китай и Индия, показатели которых существенно превышают среднемировой уровень: +5,3% и +7,2% соответственно [1]. | | |  | Рис. 1. Среднегодовые уровни содержания углекислого газа (CO2)
(ppm-части на миллион) [2] |
Показательно, что уровень выбросов СО2 очевидно коррелирует с темпами экономического роста в этих странах — в 2023 г. рост ВВП Китая составил 5,2%, а Индии — 6,1%. Основная причина такой корреляции не сводится только к темпам роста ВВП, сколько обусловлена целой совокупностью факторов, определяющих структуру экономического развития: снижением доступности гидроэнергетики, увеличением потребления угля, оживлением транспортной отрасли в Китае и постпандемийным бумом мировой авиации.
Среди инструментов, призванных ограничить и сократить выбросы парниковых газов, на сегодня наиболее гибкими и эффективными являются рыночные инструменты, позволяющие формировать фактическую «цену на углерод», в числе которых, прежде всего, углеродные налоги и система торговли квотами (emissions trading system, ETS).
Теоретические основы рыночного регулирования выбросов восходят к неоклассику Артуру Пигу и институационалисту Роберту Коузу. Если Пигу, выдвинувший свою теорию в 1912 г., был убежден в необходимости принуждения «загрязнителя» платить за отрицательные внешние эффект [3], то Коуз подвергал критике идею государственного вмешательства и предлагал определение прав доступа для загрязнителя [4]. Коузианская идея создания рыночного механизма договоренности между обществом и загрязнителем получила свое развитие в 1968 г. в концепции канадского экономиста Джона Дейлза по созданию рынка квот на выбросы парниковых газов, где роль государства сводилась к определению верхней границы эмиссии загрязняющих веществ [5]. Оба подхода (Пигу и Коуза), отражают актуальную для национальных правительств дилемму: что наиболее предпочтительно и эффективно для регулирования загрязнения — углеродные налоги или рынок квот на выбросы?!
Согласно оценкам Минэкономразвития, большинство стран в мире остаются приверженцами именно углеродных налогов в различных интерпретациях, а крупнейшие системы торговли квотами (ETS) на сегодня созданы в Евросоюзе и Китае [6]. Целью данной статьи является рассмотрение обеих этих моделей ETS, выявление их принципиальных отличий и перспектив дальнейшего распространения.
Инструменты рыночного регулирования выбросов. Национальные правительства все чаще рассматривают торговлю квотами на выбросы в качестве ключевого элемента своей политики реагирования на климатический кризис. В настоящее время в мире действуют 36 систем, еще 22 находятся на различных стадиях рассмотрения и разработки. Действующие в настоящее время системы в совокупности охватывают 18% глобальных выбросов парниковых газов. ETS в настоящее время действует в странах, на долю которых приходится 58% мирового ВВП и примерно треть населения мира [7].
ETS могут быть разработаны различными способами: наиболее распространенными являются система с ограничениями и торговлей (Cap and Trade), которая устанавливает общий лимит на выбросы от охватываемых организаций, и системы, основанные на тарифах, в которых общие выбросы не ограничены, но отдельным организациям присваивается контрольный показатель эффективности, служащий ограничением на их частые выбросы.
В свою очередь, налог на выбросы углерода — это прямой налог, взимаемый с многонациональных корпораций и компаний с крупномасштабной деятельностью за количество углерода, которое они производят и выбрасывают в атмосферу. Налог — это тариф, который правительство взимает с таких компаний для компенсации ущерба окружающей среде.
Ключевые различия между этими тремя наиболее важными инструментами рыночного регулирования выбросов с точки зрения их смыслового содержания, распространенности и эффективности приведены в табл. 1.
Таблица 1| | Налог
на выбросы | Cap and Trade | ETS |
|---|
| Определение | Налог на выбросы углерода — это тариф, взимаемый с компаний за выбросы CO₂, которые они выбрасывают в атмосферу в процессе производства. | Системы ограничения выбросов и торговли ими предполагают, что правительства устанавливают ограничения на выбросы в виде квот, а цена определяется в результате торговли квотами на рынке. | Система торговли квотами на выбросы (ETS) — это форма экологического налогообложения, которая использует динамику спроса и предложения для минимизации общих выбросов углерода. | | Распространенность | Налог на выбросы углерода является обычной практикой в большинстве стран. | Система ограничения выбросов более популярна в регионе ЕС. | Система ETS действует в таких крупных странах, как Швейцария, Канада, Япония, Южная Корея и Китай. | | Применимость и полезность | Налог на выбросы углерода взимается с предприятий в зависимости от уровня выбросов CO2 | Системы ограничения и торговли позволяют компаниям торговать разрешениями (выдаваемыми правительствами) и получать преимущества за счет торговли. | ETS, разновидность экологического налогообложения, предоставляет предприятиям в конкретных странах стимулы для борьбы с выбросами парниковых газов. |
Хотя ETS (система торговли квотами на выбросы) и система «Cap and Trade» (ограничения и торговля) очень близки по замыслу, между этими двумя подходами к сокращению выбросов углерода существуют определенные различия. Если ETS фокусируется на создании рынка для торговли квотами на выбросы углерода или разрешениями, то Cap and Trade устанавливает общий лимит на выбросы углерода и позволяет компаниям торговать квотами на выбросы.
ETS — это система регулирования, которая устанавливает ограничения на количество парниковых газов, которые могут выделяться определенными отраслями промышленности или странами. Эти ограничения, известные как предельные значения, обычно устанавливаются на основе научных результатов и политических целей. Ограничение делится на квоты, которые представляют собой право на выбросы определенного количества загрязняющих веществ. В свою очередь, «Cap and Trade» — это рыночный механизм, который позволяет покупать, продавать и обмениваться этими квотами. Компании, которым необходимо увеличить выбросы парниковых газов, могут приобрести квоты у тех, у кого их избыток. Это создает финансовый стимул для компаний сокращать свои выбросы, поскольку они могут продать неиспользованные квоты. Основное различие между ETS и Сap and Тrade заключается в том, что ETS относится к нормативной базе, которая устанавливает ограничения на эмиссию. А цель «Cap and Trade» — создать финансовый стимул для компаний сокращать свои выбросы, предоставляя им выбор: либо инвестировать в более чистые технологии и практику для сокращения собственных выбросов, либо приобретать дополнительные льготы для достижения своих целевых показателей по выбросам.
Обе модели ETS и «Сap and Тrade» часто используются в качестве инструмента смягчения последствий изменения климата за счет сокращения выбросов парниковых газов и внедрены в различных странах и регионах по всему миру, однако наиболее яркое воплощение получили в Европейском союз и Китае.
EU ETS — европейский опыт углеродного ценообразования. Согласно отчету Международного партнерства по борьбе с выбросами углерода (International Carbon Action Partnership), система торговли квотами на выбросы (EU ETS) Европейского союза, которая устанавливает цену за выбросы CO2, является старейшей и крупнейшей на сегодняшний день из 36 систем торговли выбросами углерода, действующих по всему миру к началу 2024 года. EU ETS с 2005 г. позиционируется как ключевой фактор декарбонизации в энергетике и промышленности в Европе, а с 2027 г. аналогичную схему под названием ETS II планируют внедрять и для транспортного сектора и сектора строительства [1].
EU ETS — краеугольный камень политики ЕС в области климата и пример наиболее строгой политики в области смягчения последствий изменения климата. ЕС придерживается подхода «Сap and Тrade», устанавливая европейскую норму выбросов (EUA) на каждую тонну CO2, которой компании обязаны придерживаться при эмиссии парниковых газов в течение одного календарного года. Компании покупают эти разрешения (или получают их бесплатно) и могут торговать ими. Компаниям грозит штраф, если они выбрасывают больше CO2, чем предусмотрено квотами на выбросы. На сегодня штраф составляет 100 евро за превышение нормы выбросов. По замыслу, у компаний появляется стимул сокращать выбросы, инвестируя в энергоемкость, поскольку затем они могут продавать сверхнормативные квоты.
Первоначальная цель ETS I заключалась в ежегодном снижении выбросов в энергетике и энергоемких отраслях промышленности (таких как производство железа, алюминия, цемента, стекла, картона, кислот и т.д.) на определенный процент. Система EU ETS распространяется также на выбросы CO2 от электростанций (около 9000 электростанций и заводов в 27 государствах — членах ЕС) энергоемких большегрузных самолетов и гражданской авиации. Рейсы из-за пределов ЕС или в аэропорты за пределами союза не включены в сферу действия системы. Программе должны соответствовать только рейсы между странами Европейской экономической зоны и внутри них.
Начиная с 2024 года, система также начинает охватывать выбросы от морского транспорта. Определенные преференции в получении бесплатных квот на выбросы имеет тяжелая промышленность, с очевидной целью — не лишать европейские компании конкурентных преимуществ на мировом рынке.
Цена EU ETS в различные исторические периоды. В первые два торговых периода ETS (2005–2007 и 2008–2012) большинство квот выдавались в больших количествах бесплатно, что привело к тому, что в 2007 году цены на квоты за первый период были обнулены.
На третьем этапе (2013–2020 годы) 40 процентов разрешений было продано с аукциона, что вынудило производителей электроэнергии покупать все свои разрешения (за исключением некоторых государств-членов, таких как Польша, Болгария, Венгрия, Литва). С 2021 года около 57 процентов общесоюзного лимита было выставлено на аукцион, и только Болгария, Венгрия и Румыния решили продолжить выделять бесплатные квоты энергетическому сектору. Тем не менее, в обрабатывающей промышленности и авиации преобладало бесплатное распределение, и секторы, которые считались подверженными риску «утечки углерода» (перенос производств углеродоемкой продукции в страны с более мягким регулированием выбросов), также получали дополнительные бесплатные разрешения. Избыток разрешений вырос еще больше после того, как экономический кризис 2008 года привел к сокращению выбросов быстрее, чем ожидалось — производство только в сталелитейной промышленности сократилось на 28 процентов в период с 2008 по 2009 год.
В ходе реформы системы в 2018 году было согласовано сокращение количества разрешений, выдаваемых бесплатно. В рамках этой реформы на четвертом текущем этапе программы (2021–2030 годы) сокращается количество секторов экономики, которые, как считается, подвержены риску утечки углерода и, следовательно, имеют право на получение бесплатных квот на выбросы. Благодаря соглашениям о реформировании системы, цены на разрешения значительно выросли — с 9,68 евро в 2018 году до рекордных 100 евро в начале 2023 года. Это самый высокий уровень цены на выбросы углерода в мире. Для сравнения, цены на выбросы углерода на национальной ETS Китая, громко стартовавшей в 2021 году, достигли максимума примерно в 12 долларов США за тонну в год [7].
Гринфляция. Постпандемийный скачок инфляции во всем мире усилил налоговое давление и осложнил политику прямого установления цен на выбросы углерода. С одной стороны, растущая актуальность борьбы с климатическими изменениями, необходимость увеличения государственных доходов остаются сильными аргументами в пользу внедрения рыночных инструментов регулирования выбросов углерода. С другой стороны, давление на правительства и необходимость применения антиинфяционных мер ставят вопрос об актуальности применения систем торговли квотами на выбросы (ETS) и углеродных налогов.
«Гринфляция» или, иными словами, проинфляционная политика в области углеродного ценообразования — предмет дискуссии в научном сообществе и предмет озабоченности как национальных правительств, так и бизнеса. В 2021 году Ларри Финк, генеральный директор крупнейшей инвестиционной компании Black Rock, заявил, что политика против изменения климата будет способствовать глобальной инфляции [8].
В том же году Европейский центральный банк подчеркнул последствия изменения климата в обзоре своей стратегии и признал, что он может быть вынужден учитывать “экологизацию», т. е. внешнее давление, возникающее в результате климатической политики, при проведении денежно-кредитной политики [9]. В 2022 г. в своем отчете «Карбономика» аналитики Goldman Sachs отмечали растущие затраты на устранение выбросов углекислого газа в мировой экономике: «трудности, связанные с ограничением глобального потепления, велики, а затраты высоки: стоимость деуглеродизации 75% мировой экономики составляет 3,1 трлн долларов в год. Их кривая затрат по углеродной экономике обобщает результаты сотен часов исследований и наглядно демонстрирует масштаб задачи, достигнутый прогресс и возможности, которые открываются в будущем» [10].
Тем не менее, ряд экономистов ставят под сомнение тот факт, что рост цен на выбросы углерода ведет к инфляции. Авторы, опубликованной в 2023 г. статьи «Углеродное налогообложение и гринфляция» из Женевского института международных отношений и развития, на основе эмпирических данных по углеродному ценообразованию в ЕС и Канаде, пришли к выводу, что опасения по поводу резких негативных экономических последствий “экологизации» могут быть сильно преувеличены : налоги на выбросы углерода изменяют относительные цены, увеличивая стоимость энергии, но не приводят к широкому росту цен. Традиционные скачки цен на энергоносители, по оценкам авторов статьи, наблюдавшиеся в 1970-х годах или в 2022 году, привели к росту цен на сырую нефть в шесть-восемь раз больше, чем средний налог на выбросы углерода [11].
Расклад сил в дискуссии вокруг опасности «гринфляции» в настоящее время складывается явно в пользу сторонников низкой углеродной цены. Согласно отчету Международного партнерства по борьбе с выбросами углерода (ICAP) [1], около двух третей выбросов, охватываемых ETS, приходится на системы, где средние цены в 2023 году были ниже 10 долларов США. Примерно шестая часть выбросов, покрываемых ETS, приходилась на системы, средние цены на которые в 2022 году составляли от 10 до 70 долларов США, в то время как еще около шестой части приходилось на системы со средней разрешенной ценой выше 70 долларов США (ETS ЕС и Швейцария) (рис. 2). | | |  | | Рис. 2. Цены на покрываемые выбросы [1] |
В самое ближайшее время, однако, расклад сил может существенно сдвинуться в сторону высокой углеродной цены в связи с вводом в ЕС с октября 2024 г. механизма трансграничного углеродного регулирования (Carbon Border Adjustment Mechanism (CBAM)) [12] — экспортеров обяжут покупать специальные сертификаты при ввозе в Европу «грязных» товаров, при производстве которых происходит значительная эмиссия СО2 (цемент, алюминий, удобрения). По замыслу, подобный «пограничный» углеродный налог должен лишить конкурентных преимуществ стран, проводящих более мягкую регулирующую политику в области выбросов и уравнять углеродные издержки с европейскими компаниями.
Резкого роста цен на рынке выбросов СО2 аналитики ожидают после 2026 г., когда завершится переходный период по внедрению CBAM, механизм заработает в полную силу, а его аналоги могут быть введены и в других странах, включая Китай, до сих пор удерживающегося в диапазоне низких углеродных квот.
Китайская модель ETS — мягкий подход и низкая цена за углерод. Национальная система ETS Китая относительно молодая. Хотя о своем намерении запустить платформу, регулирующую выбросы СО2 в стране, было заявлено в 2010 г. и были запущены пилотные проекты в 7 наиболее развитых провинциях, официально китайская ETS стартовавала в июле 2021 г. Согласно ключевому документу, регламентирующему создание ETS, под названием «Временные правила управления торговлей квотами на выбросы углерода», система охватила 2225 предприятий энергетического сектора, на которые приходится львиная доля годовых выбросов Китая и порядка 12% всех суммарных выбросов парниковых газов в мире. С 2025 г. Китай декларирует свои планы по дальнейшему расширению рынка квот и включению в него производителей стали, строительных материалов, нефтепереработки, химической промышленности, цветных металлов, бумаги и предприятия авиационной промышленности [13].
В настоящее время под регулирование ETS попадают традиционные угольные электростанции, а также предприятия, работающие на нетрадиционном угле и природном газе и сосредоточенные в трех провинциях Китая: Шаньдун, Цзянсу и Внутренняя Монголия. Такая выборка не случайна. Так как на долю угля, самого «грязного», по оценкам экологов, ископаемого топлива, до сих пор приходится примерно 1/3 мировой выработки электроэнергии, а Китай с большим отрывом возглавляет тройку лидеров по количеству действующих угольных электростанций в мире (рис. 3). | | |  | | Рис. 3. Действующие угольные электростанции на июль 2024 г. [14] |
Система ETS в Китае организована заметно более либерально, чем в Европе. Если EU ETS устанавливает ограничения на общие выбросы компаний, используя аукционный метод, распределяет квоты среди каждого члена Союза, то в Китае применяется подход свободного распределения, без установления ограничений на общий выброс СО2 энергетическими компаниями.
Министерство энергетики бесплатно выдает энергетическим компаниям “квоты” на выбросы, которые дают предприятиям право выделять не более 26 тыс. т. CO2, и рассчитываются они на основе интенсивности выбросов, то есть объема выбросов на единицу продукции. Если компания выбрасывает в атмосферу больше CO2, чем могут покрыть выделенные ей квоты, она должна закупать больше квот на рынке. На первом этапе отобранные предприятия обязаны были покупать квоты в рамках ETS, если с 2013 по 2019 гг. они эмитировали свыше 26 тыс. т. выбросов СО2 в год, то в настоящее время учитываются выбросы за 2021–2022 гг. Предприятия, которые смогли сократить годовые выбросы до уровня ниже 26 тыс. т СО2 два года подряд, исключаются из-под действия национальной системы.
По данным за 2023 г., объем выданных разрешений в Китае составил порядка 240 млн тонн, а совокупный оборот немногим превысил 1,5 млрд долларов, что на несколько порядков ниже показателей ETS ЕС — 12,5 млрд квот на выбросы с рекордным оборотом в размере более 950 млрд долларов в 2022 г. [15]. Цена на выбросы углерода в национальной ETS Китая в настоящее время колеблется на уровне около 60 юаней (8 долларов) за тонну против 110 долларов за тонну в ЕС. В ответ на критику, китайские власти не раз заявляли о том, что вполне удовлетворены результатами первого этапа развития ETS в стране, целью которого было не мгновенное сокращение выбросов, а отработка механизма контроля и отчетности, повышение осведомленности участников рынка, приучение их к мысли, что за выбросы СО2 придется платить. Разница между ценами выбросов СО2 в Китае и Европе особенно привлекает внимание на фоне вводимого ЕС механизма CBAM, предполагающего введение углеродного сбора с товаров, произведенных за пределами блока.
В связи с этим, встает вопрос о корректности сравнения систем ETS [16], организованных в различных юрисдикциях и трудностях в создании единых международных правил торговли квотами на выбросы СО2. Инфляционные ожидания, связанные с рыночным регулированием выбросов парниковых газов, становятся существенным фактором при принятии компаниями инвестиционных решений наряду с ценами на ресурсы и уровнем налогообложения. Судя по мягкому подходу, китайские власти хотели бы избежать чрезмерного финансового давления на отечественные энергокомпании, а в расставлении приоритетов явно отдают предпочтение обеспечению энергобезопасности страны перед ужесточением требований к декарбонизации промышленности. |
| |
|
|
|
